Уж замуж невтерпеж. Глава 4

Владимира Михайловича, услужливо открывающего женщине дверцу своего автомобиля. Куда они направляются, задавалась вопросом  Алла, может быть просто решил её подвезти. Или повёз к себе? Интуиция подсказывала, что скорее последнее. Особенно если учесть, что сама она давненько не бывала у него.
В тот день всё валилось из рук, хотелось рвануть к нему и всё срочно выяснить. «Но так нельзя, его это оскорбит», – девушка остановила свой порыв.
Вскоре Владимир сам зашёл в лабораторию, где Алла выполняла обычные рутинные дела.
– Поедем ко мне сегодня? Надо поговорить, – предложил он.

В поведении Володи чувствовалось напряжение. Прежде, чем начать разговор, он приготовил свой фирменный кофе и достал бутылку армянского коньяка. Они сидели все за тем же журнальным столиком, что и в первую встречу в этом загородном доме. 
– Аллочка, в моей жизни скоро произойдут перемены. Поверь, я очень хорошо отношусь к тебе. И благодарен за всё. Но… – он залпом выпил бокал коньяка, помолчал несколько секунд. – Я собираюсь жениться на Лиле.
Алла вскочила, и начала нервно ходить по комнате. Она уже предполагала нечто подобное, но жениться… Это было унизительной пощёчиной.
– Как ты можешь мне это говорить? Три года, три года я потратила на тебя. Я делала всё, чтобы тебе было комфортно. Я, наконец, потеряла эти три года. А теперь, ты, который так ценил неприкосновенность личного пространства, вдруг женишься… На другой, с которой едва знаком. А что же ты предлагаешь мне?
– Прости, я виноват, понимаю, но я полюбил. С этим ничего не поделаешь. Ты для меня всегда будешь другом. Ты всегда можешь ко мне обратиться. Давай не ссорится, не выяснять отношения.
– Отвези меня домой, пожалуйста. И поскорее. Чтобы я не успела начать выяснять отношения.
Алла быстро надела куртку и сапожки. Её не хватало воздуха, сердце бешено колотилось. Хотелось наброситься на всё еще любимого человека и больно колотить кулачками по его груди. Или расколотить красивую японскую вазу, украшавшую угловую полку в прихожей. Но взяла себя в руки, сцепила  зубы, сдержалась.   
Ехали молча, Владимир сосредоточено жевал резинку, чтобы ненароком гаишники не уловили запах алкоголя. Но никто их не остановил.
У подъезда он вышел, открыл дверцу, подал Алле руку.
– Прошу, прости. Ты ещё встретишь своего человека. А друзьями мы, надеюсь, останемся. Если вдруг у кого-то из близких, или у тебя  будут проблемы со здоровьем, я всё сделаю. Всё что в моих силах. Договорились?
– Да, в этом я как раз и не сомневаюсь…

Алла стояла у окна своей комнаты и смотрела на подсвеченные фонарями деревья в нарядной желто-багряной листве. Бабье лето. Красиво, но так одиноко… 

Продолжение следует.