Все! Мы уже на перевале! Вот он новый перевал в моей жизни! Я оглянулся назад. Там осталась часть моего прошлого.
А что ждет меня на другой стороне от перевала? Не знаю! И Бару не знает. Бару –это мой проводник. Он окончательно решил не возвращаться обратно.
– Без меня тебе будет трудно, а вдвоем веселее! – сказал он.
А я и не спорил! Я знал, что с ним будет не только веселее, но и безопаснее.
Бару первым тронул коня, и начали спускаться вниз. Вскоре мы пересекли большую поляну, за которой начинался лес.
Тропа долго петляла среди высоких деревьев, но вскоре она значительно расширилась, и местами на ней просматривался колесный след от телеги. Вокруг шумел лес и, когда впереди показалась большая поляна, мы даже обрадовались. Просто стало светлее и веселее. Впереди за поляной виднелась невысокая пологая гора, а наша дорога оббегала ее справа и уходила вниз. Чисто из любопытства или чтобы осмотреться, мы поскакали на гору. За ее вершиной разбежалась в разные стороны россыпь острозубых невысоких скал. Мы подъехали туда и спешились. Подошли к скалам, а за ними все обрывалось вниз метров на пятьдесят.
Отсюда было видно, как петляет дорога, исчезая между деревьями, как волнами падает вниз лес. Еще было видно, как там слева внизу горная река с грохотом прорывается сквозь нагромождения скал и завалы вековых деревьев. Как она прыгает по камням, натыкаясь на скалы. Затем от досады, покрываясь пеной и взрывом брызг, резко отскакивает от них в сторону и стремительно убегает вниз, сердито перебирая камнями. Когда я смотрел на это, то было ощущение какого-то могущества, какой-то силы, ощущение жизни!
Бару тронул меня за плечо. Пора ехать дальше. Через какое-то время, когда мы пересекали небольшую лесную поляну, Бару решил снова остановиться.
Стреножили лошадей, а сами пошли по лесу побродить. Пробираясь по густой траве между кустами, мы вспугнули зайца, который буквально из-под ног выпрыгнул от нас. От неожиданности я вздрогнул, а Бару невозмутимо шел и шел тихим шагом дальше. Вот он поднял руку вверх, чтобы я остановился, и кивнул вправо.
Там среди кустов на небольшой полянке паслись две косули. Они поминутно поднимали мордочки вверх и вслушивались в лес. Иногда они касались, телом, лбами, губами или просто смотрели, как бы любуясь друг другом. И было во всем этом столько доверия и любви, что у меня даже и мысли не возникало выстрелить в них или как-то вспугнуть.
А сколько трелей, щебетанья, уханья и аханья, чириканья и кукованья, чмоканья и перестука я услышал на рассвете или на закате в этот переход через перевал. Мы еще походили немного по лесу и вдруг вышли к нашим лошадям. Ну, Бару, ну, следопыт! Действительно, лес для него – дом родной.
Проехали еще часа два и все – лес кончился. Дальше дорога спускалась серпантином вниз уже по открытому пространству.
Перед нами была долина. Она широкой дугой уходила влево и вправо от нас. Внизу просматривалась дорога, а за ней блестела река. Справа склон постепенно поднимался от дороги вверх и дальше становился все круче и круче, переходя в скальную стенку, почти нависющую над дорогой. В общем, через полчаса и мы будем на нижней дороге.
Вдруг Бару показал рукой вправо. Там внизу была видна группа всадников и между ними то ли пролетка, то ли карета с откидным верхом, запряженная парой лошадей. Всадники иногда приближались к пролетке, а потом отъезжали, или просто перемещались в разных направлениях. Мы спускались вниз и наблюдали за этой группой всадников. До них было километра два, когда я заметил, как высоко над ними запрыгали камни. В горах это бывает. Животное, или зверек какой или просто ветер стронет с места камень, а он и покатится вниз, увлекая постепенно за собой другие камни. И вот уже грохочет камнепад. Хорошо если камни мелкие! Это так опасно! Тут надо или убегать в сторону, не спуская глаз от склона, или спрятаться в пещере, или... А лучше не попадать в такое место! Это я так мысленно рассуждаю и смотрю туда вниз.
А там действительно был камнепад! Мы видели, как камни прыгают с уступа на уступ, как некоторые, ударяясь о скалы, разбиваются на мелкие осколки, а другие, прыгая, летят дальше вниз. Там услышали и уже увидели грозящую им опасность. Кто-то повернул лошадей назад, кто-то вздыбил их, как бы раздумывая куда скакать. Было видно, как кучер пролетки попытался развернуться, но не смог, так как справа был крутой обрыв и река, а слева нагромождение придорожных камней и суетящиеся всадники. Только догадываться можно было, какой там был крик, шум и гам.
Очевидно, кучер все-таки решился проскочить вперед. Он развернул пролетку на дорогу, привстал и стеганул лошадей. Лошади рванули и... В этот момент несколько камней вылетели сверху и с треском ударились о придорожные валуны и обломки скал. Один из них ударился и раскололся на множество осколков. Они шрапнелью пролетели над пролеткой и сбросили из пролетки кучера. От этого грохота, обезумевшие лошади, чуть не оборвав постромки, рванули и понеслись по дороге с вжавшимся в дно пролетки человеком. Большая часть всадников успела отъехать от опасной зоны и только несколько из них периодически вздыбливали лошадей и размахивали руками. Очевидно, никто из них никак не мог решиться прорваться сквозь камнепад.
А взбесившиеся кони мчали пролетку по дороге.
– Они разобьются на повороте! – крикнул Бару и пришпорил коня.
Я резко ударил ногами коня под брюхо и, опередив Бару, поскакал к нижней дороге. Я хотел успеть к месту пересечения дорог, но опоздал на мгновенье. Пара лошадей, роняя пену, с грохотом промчалась мимо. Не задерживаясь ни на секунду, я поскакал за пролеткой. Сзади что-то кричал Бару и жестами показывал, что бы я уступил ему дорогу. Но меня захватил азарт погони и желание любой ценой догнать и остановить лошадей. Я пригнулся и хотел уже плеткой подстегнуть моего коня. Но его тоже захватил азарт погони, и он поскакал еще быстрее. Вскоре я поравнялся с пролеткой и увидел в ней испуганное лицо женщины. Через мгновенье я скакал рядом с лошадью пролетки.
Я никогда не останавливал лошадей на скаку и не знал, как это делают. Попытался несколько раз схватить за уздечку, но лошадь так отчаянно махала головой, что я все время промахивался и чуть не сорвался со своей лошади. Тогда я изловчился и перепрыгнул со своей лошади на другую, ухватившись за гриву и прижавшись ногами к ее бокам. Я начал понимать, что так я долго не проскачу и свалюсь. Справа от морды лошади тянулась веревка и где-то внизу волочилась по земле. Мне удалось схватить ее правой рукой, и я стал наматывать ее на руку. Я думал, что если я подтяну ее к себе и натяну поводья, то лошади остановятся. Да и не думал я ничего! В этот момент я увидел, что дорога делает поворот влево, и, если мы не впишемся в него, то вылетим к обрыву. Вот, блин! Или лошадь взбрыкнула, или я не так сидел или не крепко держался, но меня вдруг подкинуло, и я упал вниз между лошадей...
БАРУ
Я знал, что Сергей плохой наездник. Так просто скакать – он еще ничего, а тут все уже было на уровне джигитовки. Несколько раз я пытался его опередить, но ширина дороги не "разрешала" сделать это.
Я кричал, звал его, но безуспешно. Но вот когда ширина дороги увеличилась, и я поравнялся с ним, но он вдруг перепрыгнул на другую лошадь. Я уже ничего не мог сделать и только с тревогой смотрел на эту бешеную скачку. Иногда у меня все обрывалось внутри, когда Сергей пытался что-то сделать. Неожиданно он наклонился вниз и …упал. А лошади мчались дальше. Вот правая рука Сержа дернулась за натянувшимся поводом, и его тело кулем поволоклось, подпрыгивая на щебенке и неровностях дороги. Это конец! Через некоторое время лошади остановились. Их морды прижимали вниз натянутые поводья. До обрыва было шагов пятнадцать - двадцать.
Я спрыгнул с лошади, подбежал ближе и посмотрел вниз. Там под пролеткой неподвижно лежал Серж. Я подлез под пролетку и обрезал поводья. Затем отвел пролетку с лошадьми в сторону и снова подбежал к Сергею. Он был без сознания и еле дышал. Я осторожно перевернул его на спину. Все лицо его было в ссадинах и в крови. От одежды остались какие-то лохмотья, ноги были ободраны до крови, а правое бедро сильно кровоточило. Я не знал, что делать и с чего начинать.
Тут я услышал легкий вскрик и чье-то прикосновенье к плечу. Оглянувшись, я увидел красивую девушку. По одежде было видно, что она из знатного дома. Округлившиеся от испуга глаза еще больше подчеркивали ее красоту. Я понял, что это была спасенная пассажирка из пролетки. Однако ее испуг и растерянность длились недолго. Она пощупала пульс Сергея и облегченно вздохнула. Затем выпрямилась и стала призывно махать рукой к приближающимся всадникам. Вскоре вокруг нас образовался круг из лошадей и спешившихся всадников. По возгласам я понял, что ее звать Валида. Очевидно, она имела здесь какой-то авторитет, так как приказала всем отойти метров на 15 и позвала какого-то Терапа. Вскоре к нам подбежал мужчина средних лет. Наверное, это был их лекарь.
Он осмотрел голову Сергея, осторожно прощупал тело, руки и ноги и сказал, чтобы принесли его дорожную сумку. Из нее он достал какие-то жидкости, мази и моток узких тряпочек. Протерев, помазав и перевязав наиболее кровоточащие раны, он крикнул в "полушепотную" толпу. Оттуда подбежали двое молодых парней, и они положили Сергея на переднее сиденье пролетки. Мне показали, чтобы я запрягал лошадей. Кто-то из всадников вскочил на козлы, но Валида что-то крикнула ему и показала рукой на меня.
В пролетку сел лекарь с сумкой и Валида, которая пыталась правой рукой придерживать голову Сержа. Левой рукой она коснулась меня, и когда я повернулся к ней, она махнула рукой – вперед. Мы поехали, а оставшиеся всадники о чем-то громко спорили. Но мне это было не интересно.
Что с Сержем? Как он? Сейчас это было для меня главным!
Для особо нетерпеливых: через месяц Сергей уже гарцевал на вороном коне, которого подарил ему отец Валиды.
Это отрывок из приключенческого романа "Полет через точку невозврата".
