А.Посохов "Весёлое утро" (сборник рассказов)

с несамостоятельным восприятием происходящего. Чтобы жить в реальном мире и не подчиняться чужим командам, нельзя никого и ничего принимать просто на веру. А мы все, в большинстве своём, принимаем. Вот и ползаем зачастую без штанов и на карачках. Сами при этом смеёмся и других потешаем. Да ладно, просто смеёмся, а то ещё и в драку лезем под влиянием веры в кого-то или во что-то. 

* * *



СМЕШИНКА


  Поздний воскресный вечер. Счастливое мирное время. На широкой и мягкой кровати уютненько так расположилась девочка Саша, которая приехала к бабушке с дедушкой на выходные. Но сразу же спать она не собирается. Надо ещё чтобы дедушка обязательно рассказал на ночку смешную историю. Он всегда ей рассказывает такие истории перед сном. А она всегда смеялась и, перебивая дедушку, добавляла к его повествованию свои весёлые придумки. 
  – Дед, ну скоро ты? – позвала она дедушку.
  – Господи! – проворчал дедушка, входя в комнату. – Я тебе давно уже всё рассказал. 
  – А ты просто придумай что-нибудь, – посоветовала Сашенька. 
  – Ладно, как скажешь, – согласился дедушка и, не раздеваясь, лёг рядышком с внучкой. Сашенька тут же сложила ручки под голову и крепко прижалась к родному дедовому плечу.
  Все дедушкины истории всегда начинались со вступительного слова «однажды». Но рассказывать разные необычные и весёлые истории становилось дедушке всё сложнее – уж всё, казалось, самое смешное и удивительное он уже вспомнил и обсмеял вместе с внучкой. Поэтому в последнее время он чаще всего произносил по ходу то, что просто в голову приходило. При этом, начиная очередную галиматью, он сам точно не знал, какое слово должно последовать за вступительным. Именно так было и в этот раз. 
  – Однажды, – начал дедушка свою очередную историю, – иду я по окраине села. С одной стороны дома, а с другой стороны густой лес. Чувствую, мне сильно в туалет надо, как тебе иногда. Но к домам же я не пойду, там люди и видно всё. И я, конечно, пошёл в лес. Вижу, на опушке туалет деревянный, из брёвен сложенный, с двумя входами с разных сторон. На одной стороне написана большая буква «М», а на другой стороне написана большая буква «Ж». Знаешь, такие туалеты бывают в деревнях или на автобусных остановках за городом?
  – Знаю, – ответила Саша. – Мы заходили в такой, когда на дачу к маминой подруге ездили.
  – А что буквы «М» и «Ж» означают, знаешь?
  – Да, мужчины и женщины.
  – Правильно. Так вот, забегаю я в туалет со стороны буквы «М», а там медведь сидит. И как зарычит на меня: «Ты что, слепой что ли!» Я говорю испуганно: «Нет, не слепой. Я зашёл сюда, потому что буква «М» с этой стороны». А медведь ещё страшнее как зарычит: «Так это же звериный туалет. А буква «М» означает, что это для медведей». Представляешь? Вот такая история со мной приключилась.
  Сашенька громко засмеялась. Дедушка тоже сам расхохотался, но что дальше  рассказывать, он не знал и не думал вовсе. Рассмешил ведь внучку, подумал он, обязанность свою выполнил и хватит.
  – Вы чего там расхихикались! – послышался из кухни строгий голос бабушки. – Опять смешинка в рот попала. Спать пора, завтра папа с мамой рано приедут, в садик надо, а они гогочут. Дед, кому говорю, закрывай двери и иди сюда.
  Дедушка встал, нежно поцеловал внучку в лобик, пожелал спокойной ночи и хотел выйти уже. Но Сашенька, продолжая смеяться, остановила его:
  – Подожди, дед, а с другой стороны жираф сидел что ли?
  Но дедушка закрыл уже за собой дверь, и Сашенькин вопрос так и остался без ответа.
 
* * *



ДОПРОС


  В кабинете двое, молодой полицейский и пьяный гражданин пожилого возраста.
  – Ну что, мужик, давай поговорим?
  – Давайте, только сначала выпьем.
  – Нет, давай поговорим, а потом выпьем, может быть.
  – Да кто же так работает?
  – Я так работаю.
  – А наоборот не пробовали?
  – Не твоё дело.
  – А, если не моё, чего тогда говорить?
  – Для протокола.
  – Так вы писать будете?
  – Буду.
  – Ну, пишите.
  – Итак, что ты сказал потерпевшим?
  – Сказал, что мужик сказал-мужик выпил.
  – А потом?
  – Сказал, что мужик выпил-мужик сказал.
  – И что ты сказал?
  – Сказал, что все говорят.
  – А что все говорят?
  – А то вы не знаете.
  – Не знаю.
  – Сказал, что они говорят.
  – Кто они?
  – Мужики.
  – Какие мужики?
  – Которые говорят, что мужик сказал-мужик выпил.
  – А потом мужик выпил-мужик сказал, так что ли?
  – Так точно.
  – Ты уже это говорил.
  – И ещё скажу.
  – А я ещё раз спрашиваю, что ты сказал потерпевшим?
  – А то вы не знаете.
  – Не знаю, скажи.
  – Так я же уже сказал.
  – Да что ты сказал-то?
  – Давайте выпьем, потом скажу.
  – А без выпивки не скажешь?
  – Не скажу.
  – А что я в протокол должен записать?
  – Не знаю. Я уже столько наговорил, а вы не пишете.
  – А чего писать-то, хрыч старый?
  – Это вы уже сами должны знать.
  – Что я должен знать?
  – А вы не понимаете?
  – Не понимаю.
  – А поговорить хотите?
  – Хочу.
  – Ну вот, когда работать научитесь, тогда и поговорим.
  На том допрос и закончился.

* * *



СВИДАНИЕ С КОРОЛЕВОЙ


  1965 год. Пятница. Время 16.15. Иду с завода после укороченной смены для рабочих, обучающихся в вечерней школе. Через дорогу от проходной кинотеатр. Взял билет на 16.30. Название фильма не помню. Очень пожилая контролёрша проверила, пропустила, ничего не сказала. В просторном фойе люди спокойно ходят, портреты артистов разглядывают. Двери в зал открыты, свет горит, и там уже сидят зрители, совсем немного, правда. Звучит звонок, захожу, сажусь на своё место. Двери закрываются. Люстры гаснут. Всё, как обычно. Но дальше… Засветился экран, на нём какой-то мужик, спиной к камере, отъезжающий паровоз, на ступеньках вагона какая-то тётка с растрёпанными волосами, которая истошно кричит этому мужику: «Прощай, Федя!» «Прощай, моя королева», – трагическим тоном произносит мужик, не оборачиваясь. Паровоз с дымящей трубой удаляется в маленькую точку посредине экрана, из которой, всё увеличиваясь, наезжает на зал большое слово «Конец». Длилось это зрелище минуту, не больше. Включили свет. Ну, думаю, сапожники, с обратной стороны плёнку зарядили. Ладно, подождём. Но, что я вижу – зрители все встают и молча дисциплинированно направляются к выходу из зала, в углу возле сцены. И я встал, оглянулся, позади меня уже никого нет, я один остался, двери в фойе закрыты. Помешкал чуть и тоже вышел. Стою на другой улице, за кинотеатром уже, и гадаю, что за случай такой. Пару раз провернулся на месте и в полном недоумении потопал, куда и не надо было пока. Через минут десять, однако, я решил вернуться и выяснить, за что же я отдал целых 50 копеек. Даже матюкнулся про себя, как умел. Тем более, что я тогда уже мечтал стать назойливым адвокатом. Вернулся, выяснил. Оказывается, в кинобудке перед самым концом предыдущего сеанса вырубили электричество. Кто-то из зрителей ушёл, а кто-то остался досмотреть, так как им пообещали быстро устранить неполадки. Вот я и попал в число этих недосмотревших свой фильм зрителей.
  – Оставайся на следующий сеанс, – предложила контролёрша. – У меня всегда есть в запасе одно свободное место на всякий случай.
  – Нет уж, спасибо, – ответил я. – В 18.30. у меня тут рядом свидание со своей Королевой.
  – С какой ещё королевой? – удивилась добродушная сотрудница советского кинопроката.
  – С настоящей, – уточнил я. – Магомаевской.
  Моя Королева явилась вовремя. Молоденькие фрезеровщицы тогда не позволяли себе опаздывать на встречу с парнем. Особенно слегка рыженькие, с чудными веснушками, искренней улыбкой и преданным взглядом.

* * *



ПОДЕРЖИ, ЛЮСЯ


  Случилось это в начале девяностых, сам всё видел. Поздно вечером идут мимо входа в ресторан ну очень интеллигентного вида старичок со старушкой. И в этот самый момент вываливаются из дверей два пьяных амбала в кожаных куртках. И давай дурашливо за старичков этих цепляться, вешаются на них, обхватывают, будто приятелей закадычных. Да ещё матюкаются и ржут при этом, как последние отморозки. Шляпку с головы старушки сорвали, волосы растрепали. Тогда старик, сильно оттолкнув обоих в сторону, снял очки, сказал жене «Подержи, Люся» и так отметелил этих амбалов, что я до сих пор гадаю, выжили они или нет.         

* * *



СПОЙ НАМ ПРО ВИТЬКУ МАХОВА


  Было это в начале шестидесятых прошлого века. Я, мальчишка ещё по меркам нынешних времён, работал уже кадровым электриком по обслуживанию детских садов в одном из районов большого города. В постоянных напарниках у меня, или я у него, был мужчина, лет сорока пяти, фронтовик. Нормальный в общем мужик, но пил сильно. Однажды, 8 мая, после работы и сытного обеда в каком-то садике мы зашли с ним в небольшую ремонтную мастерскую местного жилищно-коммунального управления. Помещение мастерской располагалось в подвале красивого сталинского дома. Спустились, поздоровались. Двое мужиков, что там были, моего напарника знали и возраста они все были примерно одного. Сразу же на дощатом столе без скатерти появилась водка, закуска – хлеб, колбаса, консервы. И сразу же мужики выпили по целому стакану за предстоящий День Победы. Я тоже немного выпил, но от продолжения отказался. Они не обиделись. Смотрю, чуть поодаль, возле шкафа с разным монтёрским хламом, лежит на скамейке старенькая семиструнная гитара. Я взял её – бренчит. Подтянул струны, заиграл и тихонько запел. Мужики ещё выпили, захмелели, на меня ноль внимания, болтают о чём-то сумбурно. Но, когда они уже напились совсем вдрызг, что называется, мой напарник вдруг оборачивается ко мне и говорит:
  – Спой нам про Витьку Махова.
  – Про какого Витьку? – спрашиваю.
  – Ну, что ты не знаешь, что ли! Про Витьку Махова…
  С трудом, но всё же удалось выяснить у пьяной компании, что Витька Махов – это, оказывается, Серёжка с Малой Бронной и Витька с Моховой. 
  И, надо же, я как раз пару дней назад, хоть верьте, хоть нет, выучил эту грустную песню под гитару. Она мне очень нравилась и легко подыгрывалась.
  Я, конечно, согласился. Запел. Думал, похвалят, спасибо скажут. Но слушатели мои после слов «Друзьям не встать. В округе без них идёт кино. Девчонки, их подруги, все замужем давно» громко разрыдались. Напарник мой при этом зло по столу начал стучать кулаком. Другой мужик откинулся на спинку замызганного дивана и крепко сдавил лицо руками. А третий, что с глубоким шрамом у виска, выскочил из-за стола, принял стойку бойца и с безумным взглядом стал строчить куда-то в стенку из невидимого автомата, громко выкрикивая «ты-ды-ды-ды-ды-ды-ды-ды-ды…» Потом я узнал, что у этого третьего после страшного ранения в голову случались иногда такие припадки.
  Всю жизнь свою, долгую уже, помню я тех молодых ветеранов войны из шестидесятых. И песню «про Витьку Махова» не забываю.

* * *



ПЕЧЁНКА


  Расскажу вам коротенько одну историю. Давно, правда, это было. Но было, даже не сомневайтесь. Семья: муж, жена и трое детей. Супругам по сорок лет. Жена иногда работала по выходным. И вот приходит она как-то зимним вечером домой с работы. В доме порядок, дети накормлены. Заботливый хозяин и жену решил накормить. Подал ей на ужин жареную говяжью печёнку. Жена попробовала и давай недовольно фыркать да замечания делать. Не вымочил, пересолил, пережарил. Думать, говорит, надо, а потом