ниже, чтобы парень не увидел, что дульное отверстие не девять миллиметров как у настоящего, а всего лишь четыре с половиной. Тусклый свет лестничной клетки был Игорю в помощь.
Петр Григорьевич сделал выпад швайкой, но не достал буквально сантиметра до отпрянувшего к стене Липатова. В тот же момент в руке Игоря оказался большой вороненый кукри, которым он с силой ударил по руке Петра Григорьевича, рубанув ему вену. Нож упал на бетонный пол подъезда.
Спортивный парень бросился на Игоря перехватив его руку с пистолетом, легко вывернул и обезоружил его.
Пневматический ствол упал и покатился по ступенькам, но правая рука Игоря ткнула мачете парню прямо в живот.
Тот охнул и отпрянул к лестнице, ноги его стали подкашиваться, а тело перевесилось за перила.
Игорь подскочил и не выпуская мачете из правой руки, левой схватив парня за ногу, около колена, опрокинул его в пролёт лестницы. Тело шлёпнулось о каменные плиты.
Сам не понимая почему, он вспомнил их соседку, Нелли Соломоновну, жившую этажом ниже и как она всегда сетовала, на то, что перила слишком низкие и опасные, сделанные не по Госту.
В этот момент Липатов почувствовал боль в районе ребер с правой стороны и с ужасом увидел, что Петр Григорьевич, отпустив свою, поливающую всё вокруг, кровью, правую руку, левой рукой вооружился швайкой и воткнул своё излюбленное оружие в него. Он увидел торчащий в его пальто свинобой и с криком одновременно ужаса и боли наотмашь начал в отчаянии рубить мачете по лицу и шее Петра Григорьевича пока тот не захрипел и не рухнул на ступеньки.
Игорь, прислонился к стене, и с ужасом смотрел на торчащий в боку нож. Но не стал его выдергивать. Он где-то слышал, что может произойти потеря крови, хотя потеря и так была налицо. Это сердце? Он ткнул в сердце? Но сердце же слева или справа…
Ноги подкосились, будто бы резко захотелось спать. Игорь сполз по стене на пол.
Достав мобильник, он нажал на сенсорном экране ярлычок скоростного набора номера.
-Петрович, я, у себя в подъезде в Ковенском переулке. Я, похоже, прирезал двоих. Они напали на меня. Да мне не убежать, у меня нож в боку. Подключи всех, сколько скажешь, столько и буду должен. Телефон выпал из руки глаза туманились, тошнота и слабость, как когда-то давно в армии, когда какой-то старослужащий отвесил ему ремнем по ягодице и попал прямо по вскочившему там фурункулу.
Почему он сейчас вспоминает это? А до этого вдруг вспомнил Нелли Соломоновну, которую уж лет двадцать то точно не вспоминал? Может это тот случай, когда жизнь проходит перед глазами?
Внизу раздался звук открываемой двери подъезда и дикий девичий визг. По-видимому, возвращалась девчонка, выгуливавшая своего терьера.
Открылась дверь его квартиры, в халате и в огромной причёске с немыслимыми дредами, вышла его арендаторша Юля. За ней высунулось испуганное лицо её мужа Вячеслава.
-Игорь? - спросила Юля, -Это вы?
-Вызывайте скорую, мать…, - прошипел Игорь и обессилено закрыл глаза.
Он не был без сознания. Он всё помнил. И как по лестнице топали врачи скорой и пара ментов, и как везли в больницу, как отвезли в операционную, потом провал, потом рядом с ним дежурил полицейский сержант, потом одну его руку, пристегнули наручниками к койке.
Наутро, около восьми утра в палату вошла полная, крашенная в брюнетку медсестра, а за ней следом, таких же огромных размеров её помощница в белом халате ввезла тележку с едой. Обе в медицинских масках.
-Завтрак, клиенты-пациенты! - произнесла медсестра таким зычным голосом, что у Липатова заломило в ушах, - всем положено, даже убийцам.
Игорь поначалу не понял, что эта фраза относится к нему. Он, оглядев пятерых своих соседей, пожилых загипсованных людей, медленно вспомнил события вчерашнего вечера.
-Эй, чего у меня там? – спросил он медсестру, кивнув на свой заклеенный бок.
-Нормально, жить будешь, - ответила медсестра, - тебе прямо в ребро угодили, а вот если бы между ребер, то мало бы не показалось. Говорят, у тебя свиная швайка прямо в ребре, была. Кости твои тебя спасли.
-Швайка?
-Нож для заколки свиней. От немецкого швайн. У меня у деда такая была, я помню. Помню, как дед свиней резал. В один удар. Каждый год на седьмое сентября. – Последние слова она произнесла задумчиво, глядя на окно, за которым под свинцовым однотонным небом текли черные воды реки Фонтанки.
-Насчет убийц, это вы мне? – спросил Игорь, чуть дернув наручником.
-Ну, милый мой, жив, уже хорошо, а там как бог даст. Те пареньки, я полагаю, тоже не святые были.
Игорь взглянул на кашу и чай, на половинку чуть позеленевшего яйца и ломтик загнувшегося сыра, поставленных перед ним. Есть не хотелось.
-Сестра? – умоляюще попросил он, - А можно чашечку кофе? Там, где-то моё пальто, там должны быть деньги.
Медсестра и её помощница, развозившая завтрак, громко заржали. Пациенты, кто мог разомкнуть челюсти присоединились к ним.
-Милый мой, - не переставая смеяться ответила медсестра, - Какие деньги? Какое пальто? Мы тебя на каталке, после операционной, увидели
-Ну ладно. О кей, о кей, - примирительно ответил Игорь.
-А чего, много ли было в пальто? – спросил один из пациентов с огромным гипсовым воротником на шее и с фиолетовым лицом.
-Да не помню, вроде немного, тысяч пять то было. Может шесть. Ну и карточки.
Пациент, присвистнул.
-Ну карточки, это хорошо, карточки вернут, если что, а наличку конечно же нет. Тыщь пять,это не много, - с выражением эксперта произнес он. – Вот помню у меня кореш…
В палату вошли несколько человек. Игорь безошибочно определил опер уполномоченного в гражданской одежде. Следом за ним шли двое полицейских сержантов с укороченными АКС. Все в медицинских масках.
Опер кивнул сержанту и тот освободил руку Липатова.
-Игорь Витальевич Липатов, одна тысяча девятьсот семьдесят восьмого, проживающий Ковенский переулок…
«Боже! Какой же я идиот! Подумал Липатов. Я ведь прописан на Ковенском! Вот почему они пришли туда! Боже! Боже! Как я только мог!» - мысли неслись как облака за окном больницы.
Он совсем забыл об этом. Ведь искать всегда начинают по прописке. Живя уже больше десяти лет за городом в коттеджном посёлке, он продолжал быть прописанным в этой квартире на Ковенском и никогда особенно не вспоминал об этом. Просто даже не думал, что это первое место, куда они придут. Постоянное напряжение мозга в различных непростых ситуациях, связанных с проблемами других людей, почему-то подвело его в ситуации касающегося самого себя.
-Игорь Витальевич, надеюсь вы понимаете, что совершили уголовное преступление. Вы превысили меры необходимой обороны, где пострадали хулиганы, возможно всего лишь пытавшиеся отнять у вас часы. У вас ведь был Ролекс? Судя по описи?
-Китайский, – попытался оправдаться Игорь.
-Не важно, - отрезал опер, - и продолжил, - Превышение мер необходимой самообороны, приведшее к гибели двух и более лиц.
-Более? – удивился Игорь, - Там было только двое.
Полицейский пропустил замечание Игоря и продолжил:
- А ношение и хранение холодного оружия — это тоже статья.
-Я купил этот нож в магазине «Старый парабеллум», который снабжает все свои товары, сертификатами, что они не являются холодным оружием, а лишь по форме напоминают его. В моём бумажнике был и чек, и такой сертификат. А если там их уже нет, то мой адвокат легко возьмет дубликат. А длинный нож, торчавший у меня в ребрах, по-вашему, не говорит о том, что я вынуждено отмахивался изделием, по форме напоминающим холодное оружие, от двух бандитов, недавно убивших, точно таким же ножом некоего Леонтьева в коттеджном посёлке "Альпийский".
- Это, всё ваши домыслы. Вы не следователь, чтобы это утверждать, вы лишь должны поблагодарить ваших благодетелей из управления, которые позвонили насчет вас. Так что адвокат вам пока не понадобится, а если и понадобился бы, то вряд ли смог бы чем-то вам помочь. Начальство приказало отпустить вас и снять охрану, что я и делаю, хотя я бы лично засадил вас по полной, как и всех таких умников, разгуливающих с ножами по моему городу.
Наручник сняли с руки.
-Вас ещё вызовут, для дачи показаний, - вместо прощания произнес, опер и вместе со своим конвоем вышел из палаты.
В тот же день Игорь смог вставать и самостоятельно гулять по коридорам больницы. Хотя боль всё же отдавала в ребро при каждом шаге.
У него взяли мазки из носа и рта на коронавирус.
Ответа надо было ждать дней семь, но перспектива провести это время в больнице абсолютно не привлекала Игоря. Пришлось попросить у медсестры мобильник и снова звонить Петровичу.
Его выписали на следующий день. Медсестра принесла мешок с вещами и сгрузила перед его кроватью. Документы и бумажник, без наличных, оказались на месте в его прорезанном, окровавленном пальто, ботинки и джинсы тоже были залиты запекшейся кровью.
К счастью, ключи от машины, от дома и офиса не исчезли. А вот телефон бесследно пропал.
Получив справку о выписке, Игорь спустился вниз к выходу, надеясь попросить кого-то из охраны или администрации, вызвать ему такси.
К его удивлению, в холле он наткнулся на Игоря Сергеевича, с улыбкой, протянувшего ему руку.
-Тёзка, я абсолютно не знал о том, что задумал Петя. Я не знал, и не поверил этой истории про Леонтьева. Я всего лишь инвестор и предприниматель. Да, у меня не всегда всё гладко, но на убийство я никогда не решился бы. Петя все эти решения принимал сам. Я был не в курсе, не в курсе. Даже, став миллионером, Петя никак не мог избавится от своих бандитских привычек. У него тоже были разные связи, но по сравнению с вашими это ерунда.
-Допустим, я вам поверю, - ответил Липатов, - что-дальше-то?
-Что говорят менты?
-Говорят, что я сам набросился на двух мелких хулиганов, всего лишь пытающихся отнять у меня китайский «Ролекс», который, кстати, у меня исчез.
-Типичное ментовское решение. Ну, если бы вас в этом обвинили, на самом деле, думаю сейчас вы были бы в Крестах.
-Да, люди, которые верят в мою невиновность, позвонили, поэтому я на свободе.
Игорь Сергеевич улыбнулся.
-У вас удивительные связи и удивительные способности к аналитическому мышлению, а у меня освободилось место партнера, соинвестора. Я предлагаю вам его занять. Я открываю новый проект «Альпийские шале», прекрасное место на склоне холма, внизу ручей. Участки разойдутся как горячие пирожки. И при правильном руководстве и ваших связях, те девяносто тысяч, которые вы инвестируете в этот проект, отдав мне тот телефон, через пару лет превратятся в девятьсот.
-Знаете, что. Приезжайте ко мне в офис, послезавтра, в два. Там мы всё и обсудим. А пока одолжите мне на такси.
-Я подвезу вас…
-Нет, уж спасибо. Дайте рублей пятьсот, этого хватит, чтобы добраться до моей машины, если она ещё там.
Игорь Сергеевич сунул ему в руку несколько купюр.
-До послезавтра?
-До послезавтра.
Игорь вышел на улицу и глубоко вдохнул прелый весенний питерский воздух, напитавшийся всем тем, что всю зиму было скрыто под снегом и замороженными листьями, законсервировано реагентами и засыпано солью, а теперь возрождалось вместе со всей природой.
Все эти запахи большого города, перемешанные с морским ветром с залива, запахом вечного дождя и болотных газов создавали непередаваемый коктейль весеннего питерского воздуха, веселившего душу и дававшего новые надежды на
