Новые приключения Мюнхгаузена! К 1 апреля!

Часть первая

РАССКАЗЫ БАРОНА ОБ ОХОТЕ

Мюнхгаузен с большим интересом смотрел в ствол своего ружья и морщился от дыма, стреляя своим левым усом в сторону правого уха. Патроны выгорели начисто, выстрелив ядовито-жёлтым дымком в сторону густых лесных массивов.
Карл неожиданно вспомнил, что ружьё его сделано ещё в XVIII веке, и забит в него бумажный пыж, в котором он забыл вчера фосфор.

ВОСПОМИНАНИЯ МЮНХГАУЗЕНА

Внезапно на него нахлынул поток воспоминаний!
Они сидели вместе с джинном на берегу Индийского океана, и барон вдруг захотел ловить рыбу. "Рыбалка и охота, - это отдых, развлечение и работа, но всё  происходит одновременно!", - не один раз говорил своим друзьям Карл.
- Как бы нам заняться рыбалкой? - спросил джинна барон.
- Это совсем несложно устроить, - ответил ему джинн Дивецц, - для начала нам нужно какое-нибудь судно.
- Где нам взять судно для рыбалки? - задал вопрос Мюнхгаузен.
Дэв* (*Тоже, что и джинн, или див.) немного поколдовал*. (*Колдовство, магия и т. п. здесь означает не злое начало (магию), а  рождественские сказочные чудеса. Джин тоже без рожек. Синеватый добрый дух из мультфильмов, умных сказок и историй. Приятный персонаж. Не то, что подразумевают под злым духом. Не это.)  Затем они увидели чудесный парусник.
- Это большая яхта! - воскликнул барон.
Да. Это была волшебная яхта. Она носила название Фрейфея. Паруса её были такими же, как многочисленные крылья бабочек. Яхта завораживала своей красотой!
Мюнхгаузен и джинн поднялись на борт Фрейфеи. По палубе летали многочисленные бабочки похожие на паруса самой яхты. А, может быть, паруса Фрейфеи походили на этих бабочек. Отличия, если и были, то совсем небольшие. Если на некоторых парусах кроме цифры 88 была ещё и цифра 89, то на некоторых бабочках, на их крыльях, красовалась только цифра 88*. (*Бабочки с такими цифрами на крыльях действительно существуют в природе Земли.)
На парусах это выглядело как цифры 8888, 8889 и 8989.
- Почему цифры отличаются? - спросил Карл.
- Не всё же должно совпадать! - ответил див.
Мюнхгаузен перегнулся через борт и вновь увидел большую надпись: ФРЕЙФЕЯ. Джинн дал ему удочки.
- А где же крючки и наживка? - спросил барон.
- Вот! - сказал Дивецц.
Карл увидел большого коричневого муравья у него в руках. Он был весь в наростах-крючках*! (*такие муравьи действительно есть в природе Земли)
- Я увеличил его с помощью волшебства. Это азиатский муравей, - объяснил джинн.
Мюнхгаузен привязал муравья к леске спиннинга и начал ловить рыбу. У него не клевало, а на палубу начали залетать большие крылатые рыбины* (*Крылатая рыба действительно существует.)
- Джинн, это твои шутки? - спросил барон.
- Конечно, конечно, - засмеялся Дивецц, - зачем трудиться, если рыба прилетит и так?!
- Тогда, почему она сырая и стол ещё не сервирован? - удивился  Мюнхгаузен.
- Подожди, подожди! - сказал ему дэв.
В это время на удочку Карла клюнула рыба. Он начал её вытаскивать. Рыбе не было конца. Она была такой длинны, что Мюнхгаузен вытаскивал её три дня и три ночи. Когда же барон закончил это делать, то увидел, что рыбы на палубе нет.
Джинн Дивецц смеялся. На палубе стоял хорошо сервированный стол с готовыми блюдами из рыбы.
- Вот результат твоих стараний! Твоё желание исполнилось, - сказал дэв.
- Для этого нужно было так трудиться? - спросил Мюнхгаузен.
- Я пошутил! - ответил див.
- С меня пот до сих пор льёт градом!
- Ну, ладно, ладно, - сказал Дивецц и сделал так, что барон почувствовал себя вновь сильным и отдохнувшим. Усталость его прошла сама собой.
- Тебя ждёт сюрприз! - воскликнул джинн.
Они спустились в трюм судна, и Карл увидел, что у него нет части днища. Это было похоже на бассейн.
- Как... это судно не тонет? - спросил барон.
- Магия! - ответил Дивецц.
В это время из морской воды вышла прекрасная фея.
- Кто ты? - спросил Мюнхгаузен.
Фея в ответ прочитала ему своё чудесное стихотворение.

Там, где гуляет солнце.
Там, где лежит луна.
Вода там сияет и вьётся,
Свивает запахи дна.

Но запахи не плохие:
Есть запах, как счастье роз.
А люди, - они такие:
Как запах луны и грёз.

И люди идут в дурмане.
Но люди хотят воды.
Не ищут они в обмане
Блеска лунной слюды!

Совсем не хотят обмануться.
Они не желают во сне
К обману Морфея коснуться.
А тянутся только ко мне.

Ведь я - водяная фея!
И запахи роз создаю.
Не любят они Морфея.
Хотят оказаться в раю.

- Водяная фея, покажи мне свои чудеса, - попросил Мюнхгаузен.
Внезапно он увидел в глубинах океана разнообразных красивейших рыб и морских существ, жемчуг и кораллы. Всё это сияло и переливалось в сверкании различными узорами.
Морская фея вдохновила барона и, когда они сидели с джинном за столиком на палубе яхты, он сочинил и прочитал им своё стихотворение.

Цветы и бабочки для нас,
Как красок волшебство!
Нам, словно снится... и не раз.
Мы видим все его.

Проник я взглядом в его суть
И понял в чём оно*. (*волшебство)
Не нужно даже мне уснуть,
Чтоб видеть: всё равно!

А волшебство волнует нас.
Оно живёт везде:
В волнениях радости в свой час
И в длинной бороде.

Вот распускается бутон.
Цветы живут весной.
И диска солнечный Атон
Сияет уж со мной!

Вот сказочный возник рассвет
Над сладкою росой.
И слышен розам наш привет,
Весёлый и босой.

Небесной музыкой звенит
Цветочный аромат.
Земной подруге он звонит
И ей безумно рад.

А листья свой плетут узор,
Поющий о росе.
И рад тому наш светлый взор.
Мы любим это все!

ПРОДОЛЖЕНИЕ РАССКАЗОВ БАРОНА ОБ ОХОТЕ

Мюнхгаузен вновь задумался. Он вспомнил о том, как сложно иногда тянуть себя ногой за волосы и усы в критических ситуациях. Это было в болотах Кодабра, когда ему связали обе руки. Барон, как всегда, выкрутился, словно штопор, и спасся.
Руки ему развязал магрибский джинн, но развязались так же языки обывателей, рассказывающих странные истории о Мюнхгаузене. Он с тех самых пор стал очень упрям и иногда бывал задумчив.
Барон задумался… и понял, что зарядил ружьё не дробью, а вставил в него шарики с краской, захватив их в своём путешествии в XXI век. Там он играл в пейнтбол с друзьями. Карл выстрелил без размышлений, но попал точно в цель.
- Да! Я всегда легко попадал в цель из любого оружия, - говорил он не раз друзьям во время пирушек.
Ему верили: это же был сам Мюнхгаузен, господин барон, человек из легенды. Те, кто не верил ему, попадали потом в непонятные ситуации. Таков был результат случающихся недоразумений из-за того, что Мюнхгаузен постоянно оказывался прав.
Например, если Карл утверждал следующее: на Мадагаскаре водится гигантский страус, то его скептики-оппоненты почему-то считали сие известие*(*Это известие.) чепухой. Между тем, один известный капитан рассказал о том, как они всей командой съели яичницу из одного яйца. Он смело объявил о том, что ни один матрос после такого завтрака не остался голоден.
Некоторые из оппонентов барона не хотели в это верить и опять, и опять, вновь и вновь пытались доказать всем и каждому свои слова о том, что это ерунда. Они говорили так, если один страус смог такое снести, то на Мадагаскаре, там, где страусов много, вся территория должна быть завалена яйцами. Всем известно: путешественники ничего подобного тому, что говорили о яйцах страуса некоторые оппоненты Мюнхгаузена, не наблюдали.
- Если бы вы захотели увидеть заваленную яйцами территорию, - говорил Карл, очень довольный эффектом, который он производил на слушателей, - то вы легко смогли бы это сделать во время моего путешествия в Антарктиду!
- Направлялся-то я, конечно, в сторону Антарктиды, а попал, в результате, можно так сказать, в "Африку", - продолжал объяснять барон.
Товарищи по охоте закусывали выпитые бокалы с вином тем, что им ствол ружья подал. А ствол ружья, из которого Карл выстрелил, не глядя и стоя к цели спиной, добыл им большого кабана, который жарился целиком на вертеле. Вина они выпили ещё не очень много, и сообщение Мюнхгаузена встретили дружным смехом.
- Я был ужасно голоден и решил поохотиться там на дичь, - продолжал, как ни в чем ни бывало, рассказывать барон.
- На что же мне охотиться в Антарктиде?! - балагуря и забавляясь этой ситуацией, спрашивал Карл на охоте товарищей видевших когда-то, то самое вишнёвое дерево, растущее между рогами оленя.
- Разве что на айсберги! - продолжали на эту тему острить и товарищи.
Они посмеивались и ожидали очередных подвохов старого шутника. Многие из них считали: барон отлично врёт. Но Мюнхгаузен только тем всегда и отличался от некоторых других людей, что никогда никому не врал!
- Да! - говорил Карл, - Таких горячих пингвинов вы никогда не видели. Я видел, как они выпрыгивали из проруби, и снег вокруг них шипел и таял. Было сложно понять. В чём дело и что же там происходит? Но у меня был с собой акваланг,  и мне захотелось нырнуть в эту прорубь.
- Я ведь отличный ныряльщик! - как всегда хвастался удалью барон.
- Вот же старый пустозвон! - так думали о Мюнхгаузене некоторые товарищи по охоте.
Но другие... другие знали: байки барона, как новая звонкая монета, всегда хороши!
- Ну, уж за чистую монету-то он всегда их выдавал, - говорили эти другие товарищи.
- А что же третьи? - спросил бы читатель сего рассказа.
Третьи товарищи молчали. Они знали: Карл всегда заслуженно пользовался успехом у слушателей и читателей!
- Итак, - тянул театрально паузу Мюнхгаузен, - я нырнул в эту прорубь!
- Холодно было, как на северном полюсе, в самом его центре, где Карл Фридрих Иероним барон фон-Мюнхгаузен-ауф-Боденвердер не раз бывал, - он ещё раз сделал паузу и внимательно посмотрел по сторонам.
Все почтительно молчали. Никто не осмеливался возразить. Довольный Мюнхгаузен продолжал: "И вот погружение началось… вначале я кроме льда и льда ничего там не видел, но потом..."
- Вы видели когда-нибудь сады Семирамиды? - спросил самозабвенно барон.
Слушатели молча внимали его байкам, и он продолжал: "Так вот: они, по сравнению с тем, что я в этой воде увидел, жалкие пучки жирной болотной травы!"
- Там внизу, подо льдом, было сильное и очень горячее течение,  идущее от подводных вулканов, – живописал внимательным слушателям Карл, - в нём и вокруг, и даже вверху, над ним, кипела жизнь: плавали роскошные тропические рыбы впереди ещё более роскошных подводных тропических растений, в которых я и спрятался, собираясь заняться подводной охотой.
- Мне приходилось вам когда-нибудь рассказывать о своём увлечении подводной охотой? - спросил барон товарищей.
Они только пожимали плечами и говорили: "У нас в лесу ещё никто в воде не охотился!"
- Я вам покажу, когда-нибудь, ружьё для подводной охоты, - говорил им Мюнхгаузен.
Карл знал: многие из них молчали, а про себя думали, что байки выдаёт он им за чистую монету, но врёт барон: на свете правды нету*. (*Нет, нету - разговорное, народное.)
- Правдивее меня никого в нашем лесу нет! - говорил Карл как-то утром и был, как всегда, прав: тем утром в лесу, кроме него и зверья, никого вообще и не было!
- Я увидел рыбу-пилу и был встревожен тем, что она перепилит всю эту прекрасную растительность вокруг, - продолжал рассказывать барон, - пришлось мне выстрелить в неё очень поспешно, и, в результате, стрела из подводного ружья прошила насквозь и связала вместе рыбу-пилу и акулу-молот.
- Как это у меня получилось, я расскажу вам потом, - добавил Мюнхгаузен, посмеиваясь,