становился всё громче. Под ноги стали попадаться камни, и если бы не парусина, я бы давно поранилась. Пришлось останавливаться и делать факел. С огнём стало веселее и спокойнее. Он потрескивал, чадил, пламя качалось, и вместе с ним качались наши тени. Туннель значительно расширился, стены были не такими ровными, местами виднелись влажные пятна. Питер засунул топорик, который до этого держал в левой руке, за пояс шорт, и взял меня за руку.
- Смотри под ноги. Туннель вывел нас в обыкновенную пещеру, созданную природой, а здесь всего можно ожидать.
Он оказался прав. Ровный безопасный туннель закончился. В стенах стали попадаться боковые проходы. Высота потолка постоянно менялась, иногда приходилось нагибаться, чтобы пройти дальше. Мы шли как бы по высохшему руслу реки и надеялись, что оно выведет нас наружу. Теперь мы двигались не по спирали, русло петляло то направо, то налево.
- Смотри, Питер, огонь указывает нам путь, здесь есть движение воздуха. Неужели мы скоро выйдем наружу, мне кажется, что прошли целые сутки. Острусы точно за нами по туннелю не погнались, значит сзади опасности можно не ожидать. Давай сделаем привал, перекусим и отдохнём.
После получасового отдыха мы отправились дальше. Нарастающий сверху шум ласкал уши. Как только острусы живут без звуков в полной тишине?
- Питер, мне кажется, это шум прибоя. Если прислушаться, можно различить крики чаек. Я так устала от тишины и стерильности острусов! Так хочется домой!
В это время в боковом проходе раздались писк и возня. Питер смело шагнул к нему и посветил внутрь факелом.
- Лана, - сказал он шёпотом, - подойди сюда.
Я подошла, заглянула через его плечо и от неожиданности воскликнула:
- Ого! Их тут сотни! Родные вы мои!
На потолке пещеры сплошной серой колыхающейся массой висели вниз головами летучие мыши. До этого я видела их только на картинках и по телевизору, но я знала об их существовании и теперь искренне обрадовалась встрече. У меня было такое чувство, будто я возвращаюсь на Землю из космического путешествия. Что же чувствовал Питер, который был в заключении три месяца, когда мне хватило и четырёх дней?
- Значит мы уже почти у цели. Пошли! – Питер потянул меня за руку, и мы продолжили путь. Шум становился всё громче. Вдруг за очередным поворотом мы увидели впереди свет и почти побежали навстречу свободе.
Питер подбежал первым к выходу из пещеры, но неожиданно остановился и попятился назад.
- Лана, осторожно, не упади!
Я подошла и выглянула наружу. Внизу метрах в пяти бились о скалу волны. Весь горизонт заполняло море. Над ним летали какие-то птицы. Пейзаж завораживал своей простотой: небо, море и птицы. А как же отсюда выбираться? Я посмотрела вниз. Море пенилось, были видны острые камни. Прыгать нельзя, да и плаваю я не очень. Мы оказались в новой ловушке – на отвесной скале посреди океана.
* * *
Пошли пятые сутки нашего нового заточения. Одно радовало – погода и красивейший вид на волю. Все пять дней было удивительно тепло и тихо. Скала находилась где-то посреди моря, вдали от судоходных маршрутов. За все дни ни одного корабля. Наше одиночество скрашивали птицы и сотни летучих мышей, которые регулярно пролетали над головами поздним вечером и ранним утром. Питер путём логических размышлений пришёл к выводу, что мы находимся на острове. Летучие мыши питаются насекомыми, над морем насекомых нет, а чтобы прокормить такую ораву их надо очень много. Насекомые питаются растительностью. Значит где-то рядом много растений.
Съестные припасы подошли к концу, как мы их не экономили. Питер попытался поймать летучих мышей, но это оказалось невозможно. Но больше пугало отсутствие воды, сегодня утром были выпиты остатки.
Закутавшись в халат, я лежала на краю обрыва и любовалась морем. Сил на разговоры не было, да и все темы уже исчерпаны. Питер дремал рядом, накрывшись махровым полотенцем. Погибать в двадцать два года, это жестоко, и косточки наши будут лежать здесь вечно, вряд ли кто придёт сюда когда-нибудь. Не было сил даже плакать. Может быть, прыгнуть вниз и закончить эти мучения? Я стала рассматривать камни внизу.
- Лана! Лана! Как я рада, что ты жива!
Неужели от голода и жажды у меня начались галлюцинации?
- Лана, я здесь, это я – Нок!
Нок! Где? Я пристально всматривалась в воду, море было спокойно, можно было рассмотреть морских обитателей, проплывающих в его пучине. Вдруг я увидела над водой знакомое извивающееся щупальце.
- Нок! Как ты меня нашла? Я здесь не одна, с Питером. Я думала, что никогда тебя не увижу. У меня к тебе столько вопросов! Но без еды и воды мы скоро умрём. Нок, нам отсюда не выбраться. Как ваши предки сюда забирались?
- Вы нашли не тот туннель, этот использовали для возвращения в Остлэнд, были специальные подъёмники и тележки. Для подъёма наверх был другой туннель, вы не нашли его. Но подъёмный механизм давно не работает, а сам туннель вертикальный, им невозможно пользоваться.
- Нок, я надеюсь только на тебя! Нам надо отсюда спуститься, и что-нибудь, на чём можно плыть, я плохо плаваю. Ты наш ангел-хранитель.
- Я что-нибудь придумаю, ждите меня.
