Мать таблетки предлагала, - начал перечислять отец.
Жалобно стекляшками прозвенела люстра.
- Бабушка порошки.
Севший на подоконник воробей упал без чувств подвстревоженный гвалт пернатых собратьев.
- Соблазняли газировкой.
Лёжа под одеялами, Женька вдруг увидел отца, выросшего до потолка. Он стоит и макушкой в него упирается.
- Слушай мой диагноз, Женька…
- Ты не врач, пап! Ты – военный!
- Иногда военные получше всяких эскулапов диагнозы ставят и в болячках разбираются. Так вот: ты просто решил пропустить занятия. Причина для этого нужна?
Женька не ответил, чуя, ветер дует ему в лицо.
- Нужна, - ответил за сына отец. – Ты решил всех нас поводить за нос. Авось, прокатит. Не вышло. Служил бы я в артиллерии. Сказал бы, что я стреляный воробей. На твоё счастье, Женька, я ракетчик. И за свою жизнь таких вот хитрожо... - отец–остановился и вовремя поправился: - Хитрецов из рогатки на землю укладывал пучками.
Женька молчал. Знал, скажи слово. Оно будет использовано против него. Отец умел со знанием дела расставлять капканы и плести силки.
- Не отвечаешь, уже хорошо, - отец остановился возле двери. – Время терпит. Подождём, когда определишься, что с тобой не так. Не прощаюсь, боец!
«Бойцом» отец называл Женьку крайне редко и ничего хорошего это не сулило.
Еле слышно закрылась дверь, без стука. Женька не мог этому поверить, чтобы отец сразу не приступил к решительным мерам. Выглянул в щель: пусто! Он легко вздохнул. Укутался поплотнее с головой. Какое счастье валяться дома в кровати! Рассуждая примерно в этом ключе, причина мятежа сама собой отошла на задний план, он снова задремал.
Увидел Женька удивительный сон: сидит он посреди своей комнаты за столом в костюме, светлой рубашке, туфли на ногах новые. Вокруг толпятся одноклассники, лица их радостные, говорят все сразу, не разобрать слов. Гомон висит, аж соседям на последнем этаже слышно. Вот в комнату входят учителя. Лица их тоже лучатся от радости. Вон, математичка улыбается, всегда мучила решением примеров. Географичка не лучше, вынь да покажи, где эта страна находится, где речка такая-то протекает! А завуч, толстый дядька, ведёт биологию – в класс заходит, молекулы воздуха от строгого взгляда на пол осыпаются, тоже весь сияет. Директор в сторонке затерялся. Скромничает, а как уши драть, тут как тут! Стоит. Мнётся, в руках тонкая книжица в красной обложке. Затем в комнату вошли мама и бабушка. У каждой в руках огромный торт. Папа вкатывает тележку с напитками: тут и газировка, и соки, и желе сладкое. Чудо да и только. И они, родные, перед ним словами рассыпаются. Кажется от гомона оглохнуть можно. Смотрит Женька на это представление и невдомёк ему, в чём причина этого праздника. И ещё показалось ему. Что не увидел он самого главного, кого очень любил, с кем копал огород, ходил на рыбалку, чинил велосипед, правил пошатнувшийся забор и чинил крышу. Деда! Не было в комнате дедушки. И во сне Женька во всю мощь своих детских лёгких закричал: «Деда! Ты где, деда!»
- Я здесь, внучок, - услышал он сквозь сон.
- Где?
- Рядом на стульчике сижу.
- Правда?
- Проверь. Открой глаза. Высуни голову из-под одеяла.
Женька откинул одеяло: дед сидел рядышком и ласково улыбался и усы его, немного пожелтевшие от табака, ершились. Женька бросился к нему, обхватил руками за шею и радостно закричал:
- Деда! Деда! Деда!
- Погоди, задушишь! – рассмеялся дедушка.
- Не задушу!
Женька заглянул в глаза деду.
- Как догадался?
- Проснулся и почувствовал, что-то не так с моим внуком. Решил приехать.
Женька загорелся, обнял горячо дедушку, зашептал ему на ухо:
- Как же ты это здорово придумал, деда! Как же мне тебя не хватало, если бы ты знал!
Дедушка поцеловал внука в макушку.
- Соберись и говори, что тут с тобой приключилось?
Краем глаза они заметили вошедших в комнату бабушку и маму; всё ихх внимание было сосредоточено на Женьке.
- На ухо. Ладно? – спросил Женька.
- На ухо, - согласился дед.
Бабушка с мамой и присоединившийся к ним отец прислушивались к Женькиному шепоту, но улавливали лишь обрывки фраз: «…отвечает, что не такой…», «…давай надо мной смеяться…», «…знал бы, как…», «… а говорили, что…» И улавливали ответы деда: «Настоящие друзья так не поступают», «Не беда, в жизни ещё не то будет», «Тоже мне горе-несчастье, свет клином не сошёлся».
Потом Женька совсем уж прикоснулся губами к уху дедушки и больше ничего никто не мог разобрать. Мама пожимала плечами, бабушка вертела в руках полотенце. Отец со сведёнными к переносице бровями пытался прочитать по губам откровения сына.
- Ну, ничего страшного, - вынес вердикт дед, когда Женька закончил и сел рядышком с дедом на соседний стул.
- Думаешь?
- Уверен, - подтвердил дед слова ударом ладонями по коленям. – Это хандра, внучок.
- Она лечится?
- Ещё как, - дедушка ласково погладил Женьку по взъерошенным волосам крупной ладонью и кивнул в сторону родителей с бабушкой: - Что предлагали?
- Много чего, - отмахнулся Женька.
- Таблетки, порошки, микстуры, газировка и сладости?
Дедушка перечислял, а Женька кивал головой.
- Этим только дрянь разную разве что вылечишь.
- А…
Дедушка лукаво посмотрел на внука, затем посмотрел с хитринкой во взгляде на притихших родителей с бабушкой.
- Есть у меня проверенной средство.
Бабушка выкрикнула:
- Догадываюсь какое!
Вспыхнула мама:
- Ему рано!
Отец улыбнулся, этим средством его душевные раны лечил отец, дед Женьки, и помогало оно бесповоротно.
Дедушка не слушал женских причитаний:
- Полезная штука, Женька, на травах и кореньях настоянная.
- Папа, - крикнула мама, – он ещё ребёнок!
Дедушка отмахнулся:
- Погодите вы с вашими стенаниями! Где моя сумка?
Бабушка быстро принесла обычную матерчатую сумку, потёртую кое-где, и протянула дедушке.
- Больно грозно ты смотришь, - рассмеялся дедушка и погрозил ей, шутя, пальцем. Покопался в сумке. Вытащил небольшой тёмный стеклянный флакончик. Налил в суповую деревянную ложку вязкой, ароматно пахнущей жидкости, и протянул внуку.
Женька взял ложку и вдохнул воздух носом: в комнате тотчас запахло знойным летом, ярким солнцем, зелёным лугом, спелыми яблоками, дождливым вечером и звёздными ночами с треском стрекозиных крыльев и пением цикад и чем-то таким, что пахнет чем-то быстро и легко ускользающим из детской жизни.
- Пей! – улыбнулся дедушка.
Женька поднёс ложку ко рту и остановил руку.
- Этого хватит, - прочитал дедушка в глазах внука сомнение. – Пей! Можешь мне поверить.
Дедушка мог и не говорить этих слов, Женька ему безгранично верил. Зажмурив глаза, Женька вылил в рот содержимое ложки и будто влил в себя прошедшее солнечное лето, купание в прохладной речке, катание на велосипеде по зелёным холмам, пламя ночного костра и запах запечённой в углях картошки. Напиток сначала ожёг рот, а затем…
- Полегчало? – тихо поинтересовался дедушка.
Женька кивнул головой. Он чувствовал в своём теле необыкновенную лёгкость, лицо его украсила улыбка, густой румянец выступил на щеках и он радостно выдохнул:
- Да!..
Якутск 16 октября 2021г.
