Сестры

– спрашивает снова Лимерия, не знающая, кто решит за нее теперь.
-Здесь оставайся…- равнодушно предлагает Атенаис.
-А с тобою, можно? – заглядывает робко в глаза сестре Лимерия. – С вами?
-Ну что ты! – Атенаис даже досадует. – Моему жениху неловко будет в твоем обществе, ну неужели ты не понимаешь? я бы, конечно, за, но вот он…а у нас кроме него защиты теперь нет, так что, покоряемся!
-Я в монастырь уйду…- шепчет Лимерия.
И Атенаис не отговаривает ее, только обнимает скорбно, триумф с трудом свой скрывая: теперь не ее выбирают, а она…за всех.
Шевелится что-то на дне души противное и липкое, скользкое, словно змея. Тиранит своим присутствием, но Атенаис уверена, что справится с этим и наблюдает за сборами Лимерии, заботливо подсказывая, что в монастыре много вещей и не пустят, и что  «вон та шляпа в цветах» - явно будет выброшена.
И покоряется, покоряется Лимерия, и мысли у нее нет к войне или спору. Тонкая совсем, а от горя и того исхудала – на белом лице глазища и остались. И доверчивые-доверчивые такие же…