У меня захватило дух. Щеки пылали. Мысли, перебивая друг друга, носились в голове. «Что делать? Что сказать? Как быть? Что я делаю?…» Вопрос повторили, на этот раз громче. До меня он дошел будто через вату.
— Эй, парень, с тобой все в порядке? — Нахальный голос начинал звучать напряженно…
…Я очнулся. Поднял с земли гвоздь, ненароком выпавший из руки. Подошел ближе, опустился на колени. Дрожа, поставил гвоздь острым концом на загорелое запястье правой руки распростертого человека. Он лежал на земле на большом деревянном кресте, раскинув руки, и смотрел мне прямо в глаза. Я знал его. Он спас мне жизнь.
Солдаты захохотали; видно, один из них опять отпустил шуточку в адрес лежащего человека. Я лишь слабо улыбнулся, но увидел искру неодобрения во взгляде одного из них, и громко деланно рассмеялся. Дела шли на лад.
Громко выругавшись, то ли по привычке, то ли просто так, один из солдат поднял над головой молот и резким ударом загнал гвоздь, который я держал, глубоко в дерево, пробив руку осужденного. Кровь слабо брызнула и попала на нас обоих. Я нервно вытерся, а солдат, внезапно повеселев, вторым ударом молота забил гвоздь по самую шляпку в руку и в дерево. «Не дергайся, это не навсегда, кровь тоже смывается!» — он размазал красное пятно у себя на колене.
Мой взгляд притянули глубокие глаза распинаемого нами человека. В них было много боли, но ни капли злобы; они горели мукой, но были полны любви. Любви ко мне. Он смотрел на меня так же, как полтора года назад, когда я погибал. В его взгляде не изменилось ничего, не добавилось раздражения, не убыло заботы. Он, врач и отец, тепло смотрел на своего пациента, на своего сына, на своего палача. Мне страшно захотелось плакать, но я пересилил себя. Встав с колен, обошел крест кругом и склонился возле левой руки. Грубая веревка сильно натерла запястье, и кожа слабо кровоточила. Я вздохнул и опустил второй гвоздь прямо в центр раны. Посмотрел вверх на солдата, мол, давай, бей, пока держу… Он что-то мне говорил…
..Я очнулся. Передо мной стояли четверо ребят из нашей школы, мои новые одноклассники. Я всего неделю назад переехал в этот город, оставив позади друзей детства и товарищей по двору. Теперь, скорее всего, буду дружить с этими. Говорят, первое впечатление — самое сильное, каким покажешь себя с начала, так и будут к тебе относиться.
— Так ты христианин? — опять спросил главный.
Моим едва слышным ответом было «нет».
2001 г.
