Пролог
Год 1333 .
От кромки до кромки небо затянуто, то ли тучами, то ли дымом от орудийный залпов корабельных громобоев снятых с палуб кораблей Серебряного Авангарда и Натхар-Банатской флотилии. Воды Харада приобрели красноватый оттенок, а берега запружены раздувшимися трупами. Столбы черного дыма тянутся к небу на западной стороне реки. Войска Блаффов и Балларама спешно пересекают наложенные переправы, прежде чем сжечь их, перед надвигающимися полчищами, затмевающими западный горизонт.
Гром восходит от земли, застилая орудийные расчеты черным дымом. Ядра громобоев, требушетов и катапульт, прореживают несметные полчища. Но мертвецы не убывают.
Легкое облегчение, поселившееся в сердце Арана, вселило надежду, когда умертвия ступают в воду, но не в силах совладать с течением увлекаются потоком вниз по реке. Туда, где намного северней, эльфийские легионы и дарманские аллы уже давно увязли в кровопролитной битве, поддерживаемые из Залива Северного Моря корабельной артиллерией Флота Северного Моря.
-Куналанд сжег переправы на Тредемитце, отрезав Балладора от Лотохейма, - доложил, приблизившись на загнанной лошади Кранвельд Манудар. – Подмоги с юга ждать не стоит, - посетовал он, - В этой битве мы одни, Аран.
Отступать некуда, здесь решится судьба Гербиона. Орда мертвецов неуклонно растет, и каждая победа нежити только умножает их рать. Либо здесь, на берегу Великого Харада, смертные нанесут демонам сокрушительный удар, либо погибнет все, за что они сражаются.
Алкающие плоти мертвецы, устрашающе рычали у кромки берега, бессильные перед стремительным потоком реки. Реки, которая начала парить, покрываясь коркой крепчающего с каждым мгновением льда.
-Сильвар, - с ненавистью прорычал Агамонд «Заступник», на коне, стоящий рядом с будущим королем, с ним же были и другие братья-паладины, Сеймур Арлус и Агнес Ривайс. В заговоренных, рунных доспехах с боевыми молотами на изготовку.
Средь толпы мертвецов появилась возвышающаяся над ними фигура, огромного жука, раскачиваясь, расталкивая и растаптывая своих воинов, продвигающаяся вперед, к твердеющей реке.
Северней, по льду уже хлынула одра мертвецов, возглавляемая Гилданусом, вдвое возвышавшегося над кровожадным, зловонным полчищем. Его покрывала серая, словно камень кожа, под стать его громадный атрофированным крыльям. Лысый череп увенчивался двумя изогнутыми рогами. Глаза, горели красными рубинами злобы, а клыкастая, окровавленная пасть вечно жаждала крови.
-Вперед! – проревел Агамонд «Заступник», увлекая за собой рыцарей Ордена Света и некоторых лордов Сельхорна. – За Свет! За человечество! – Вслед за ним, помимо паладинов, устремились темно синие знамена с мертвым древом Ветиев, гербы Драксов и Лерцисов. И черный клин рыцарей Каста Наттина. Но что могут смертные против бессмертного демона-вампира? Что могут смертные против рвущих кровожадный клыков и черных, как сама ночь, обсидиановых когтей, прорубающих сталь доспехов словно бумагу?
Свет на мгновение, куполом накрыл войско Агамонда, обращая окружающую Гилдануса нежить в пепел. Крушить их! - Приободрился Аран.
-Свет не отринь меня, - прошептал Келтрум Аран, последний из рода Алексанреса, и клинок меча, как показалось, за долгое время, на мгновение поддернулся легким сиянием. – В бой скомандовал Келтрум Аран, устремляя коня на перешедшую по льду нежить и огромного жука Тефис-Амана, чьи огромные клешни и сильные жвала вселяли неподдельный ужас. Вслед за Королем Подземелий следовали его воскрешенные слуги. Мумифицированные огромные пауки и жуки, некогда господствовавшие в подземных городах-царствах Гербиона.
Перепуганные видом членистоногих гигантов, кони сбрасывали своих ездоков, жалобно ржали и устремлялись прочь от поля битвы, вселяя сумятицу в воинство смертных. И только конь Келтрума Арана остался непоколебим. Стальные клинки рубили изгнившую, побуревшую плоть мертвецов. Перебарывая панический ужас, люди бились с решимостью обреченных. И только Аран, размахивая мечом, не чувствовал усталости и страха. Будто сам Свет воплотился в нем. И меч, доселе молчавший, не простивший братоубийства, все чаще отсвечивал благостным сиянием. Будто драконьим пламенем опаляя, мерзостные гнилые рожи нежити, не позволяя умертвиям приблизиться
Небо на горизонте зашевелилось черной тучей горгулий, слетевших с небес, выставив черные острые когти. Драконий клич огласил берега Харада. Вся мощь Огненной Бездны явила себя.
Нежить отсекла Аран от его воинов, не поспевающих за ним. Он слишком увлекся. Поверил в свою непобедимость. Позади, что-то кричит Агнес Ривайс, мозжа черепа мертвяков светящимся молотом и рассекая их серую плоть посеребренным клинком. В праведном гневе Сеймар Арлус, ловко орудует тяжелым орудием паладинов Света, в сужающемся кольце нежити.
Туша трупоогра, на мгновение загородившая Тефис-Амана рухнула перед Араном, рассеченная его мечом от плеча до бедра, тлеющей раной. В то же мгновение выросший перед Келтрумом жук, взмахом огромной клешни спешил будущего короля, а его коня, - Энгельмира, отбросил на несколько футов в толпу беснующейся нежити. Еще несколько немыслимых, терзающих душу мгновений до Арана доносилось жалобное ржание верного скакуна… друга. Ты будешь отомщен!
Не мешкая, Аран ринулся в бой, едва поднявшись. Над ним нависало огромное серое подбрюшье жука. Мягкая и уязвимая плоть. Но как до нее добраться? Сияющий клинок скрежетнул по хитиновой броне Короля Подземелий, прочной, словно гранит. Клешни, спасшие его от удара раздвинулись, явив шестиглазую морду с мощными клацающими жвалами. Повелитель Могил занес их для удара, но Аран опередил его. Клинок скользнул, оставляя дымный след на тыльной стороне конечности Тефис-Амана. Тварь взвилась. Подобно норовистому скакуну встала на дыбы, издав шипящий звук. Сладостный для Келтрума, звук боли.
Что могут смертные, против неживых и мощи Огненной Бездны? Крушить их! Ибо они, также чувствуют боль! Ибо их можно упокоить в посмертии!
Клинок запел в руках Арана, нанося скользящие удары по каменному хитину.
Тварь взбрыкнула. Быстро, подобно богомолу, вонзая свои клешни в землю, скрежетнув по стали щита, пытаясь задеть человечишку, посмелевшего выступить против него. Келтрум уворачивался, отпрыгивал. Благо доспех его легок, а щит крепок, и Свет направляет его. Дымящийся, от налипшей на него скверны, клинок молнией пронесся снизу вверх, отсекая уже раненую клешню. Тефис-Аман замешкался, зашипел от боли. Расколившийся меч заскользил по хитину, оставляя на нем оплавленные выщерблены. Удар, в который Аран вложил всю свою силу, отсек одну из шести лап Повелителя Могил. Жук, потеряв равновесие, завалился на землю, что дало Келтруму возможность забраться на громоздкое, холодное тело.
Хитин его крепок. Сколько молотов разбилось о него? Сколько мечей и копий сломано? А сколько славных героев погибло на клешнях членистоногой твари? Сегодня, все они будут отомщены! Хитин - его крепок, но плоть слаба!
Распалившийся клинок Келтрума Аран, с противный, влажный шипением вонзился между хитиновых сочленений. Забурлил, источая ослепляющий свет. Жук задергался в агонии, и Арану стоило усилий удержаться на нем. Сияние замерцало меж пластин брони Тефис-Амана, выжигая противную Свету воскресшую плоть. Купол света вспыхнул и погас над Араном, обратив окружавшую его нежить дымящимся головешками.
Величественно, с торжеством победителя возвышался Аран на выжженом изнутри трупом Короля Подземелий, посреди образовавшегося опаленного кратера на теле орды умертвий. Он осознал, что его войска оттеснены, и даже Сеймуру и Агнесу не пробиться к нему, а толпа мертвецов наплывает, подобно приливу. С севера шелестели знамена Ордена Паладинов и лордов Сельхорна.
Ликовать совсем не было причин. Вот, уже видны знамена Балладора «Бездушного», чье войско расплывается черным приливом на горизонте с южного фланга смертных. Черные как смоль флаги, с устрашающими черепами на перекладинах. Штандарты, из изуродованных тел, сигилы из голов и конечностей. Вселяющее страх зрелище.
Вперед рванул авангард Черный Рыцарей Балладора. Вслед за ними, строевыми колоннами, надвигались беспрекословно преданные Предателю, его воины.
Затрубили рога и горны, забили барабаны. Конрад Блафф повел свой авангард в атаку, давая возможность войскам развернуться и принять последний бой. Зажатые с двух сторон, войска смертных обречены.
Неумолимо, безжалостно схлестнулись рыцари Балладора со всадниками Эстлинга. Охваченные нечеловеческой жестокостью, забывшие, что тоже люди, солдаты «Бездушного» безжалостно истребляли своих собратьев по крови. Упиваясь их предсмертными агониями, болью и страхом, воздавая на поле боя некий ритуал своим новым хозяевам.
Небеса разверзлись новым заклинанием Сильвара «Познавшего», градом пламенеющих осколков из недр самой Огненной Бездны обрушились на головы смертных. На земле превратившись в блуждающие огненные смерчи, гуляющие по войску людей, собирая кровавую жатву.
Под завывания труб хараданцы ринулись в последний бой, сплотившись вокруг Наместника Даэлина Балларама.
Взглядом обреченного, полным скорби, Аран взглянул на бушующие огнем небеса. На свой меч, так долго не отзывавшийся светом на зов Паладина, на шрам, от кольца не желавшего покидать палец, ставшего виной этому. Тщеславный глупец, погубивший ядом гранд-маршала Даунсторна, за излишнюю осторожность в ведении войны с демонами, чтобы занять его место. Это злодеяние будет преследовать его всю его жизнь.
Благо муки совести продлятся не долго! Смерть избавит его от страданий, а умертвия не чувствуют ничего, кроме неутолимого голода. Клинок, испивший невинной крови Горша Разтурдана, вождя орков Старой Орды, доверившегося ему, и подло убитому, снова мерцал Светом. Свет простил его…
-Демон повержен! – торжествующе произнес Агамонд «Заступник», его громогласный, зычный голос вырвал Арана из ступора. – Пробираемся к своим! У меня осталось неоконченное дело с моим нерадивым сыном. Быстрей! Садись на коня! – приказал Агамонд, предоставляя Келтруму место на крупе своей лошади. – Я его породил, я его и убью! – прорычал «Заступник», давая коню шпор, и орудуя светящимся молотом, прорубая себе дорогу. За ним следовали рыцари Каста Наттина.
Небо задрожало ледяными молниями, а река вспенилась бушующим потоком. Ликко во главе эскадрона эльфийских всадников обратил вспять заклинания Сильвара, да только потерянные жизни эльфийский маг, увы, вернуть не в силах. Огненный шквал, лизнув воду прокатился по не знающей усталости орде мертвецов. Белое пламя, плетьми заскользило по земле, обращая нежить в дымные истуканы. Ликко обрушился на врага всей своей магической мощью, с которой даже Сильвар «Познавший» совладать был не в силах.
Конрада Блаффа унесли с поля боя его оруженосцы. Он бился до последнего, в мятом доспехе и покореженном шлеме, даже когда ему выбили глаз, повисший на лоскуте нервов, и отсекли руку. Он продолжал биться, пока истекающего кровью, силы не покинули его. Следом, с поля унесли Даэлина Балларама и с десяток лордов помельче. Натиск
|
Я сейчас тоже пишу о будущим, только у меня на календаре 4321 год.