Ассоциации

Ляман,  с тебе присущим тонким проникновением в суть, что  было свойственно и Нагибину, 
ты с ясностью проявила во мне сложные воспоминания периода моей жизни, 
когда надо было принимать непростое решение и  за себя, и за людей, которые от меня зависели. 
Именно его: «Тьма в конце туннеля», и «Дафнис и Хлоя эпохи культа личности, волюнтаризма и застоя» 
сыграли спасительную роль в сознании сложнейшего года в моей жизни, отраженной от жизни страны в целом -1994. 
Он помог заново пересмотреть жизнь,  оценив прошлый опыт, продиктованный судьбой.
Особенно помогло другое понимание «Света в конце туннеля», разрушенное Нагибиным  выражением «Тьма в конце туннеля», 
сделав его метафорой конца пути. Извечный вопрос его героев: «кто я?»,  помог мне через общефилософские осмысления себя. 
Ты меня буквально вернула в то время, и я, с удивительным облегчением, словно сбросив груз прошлого, 
прожила вместе с тобой атобиографизм Нагибина во всей удивительной полноте – его новой жизни, 
давшей тобой так вдохновенно, ассоциативно изобретательно!

В семидесятые-начале девяностых мы выписывали  "толстые журналы". Довольно часто там были публикации Юрия Нагибина. Я с удовольствием читала, но, к сожалению, как-то ничего особо не сохранилось в памяти. Осталось лишь "послевкусие", чего то как-бы "не советского" , они были слишком "эротичны" для нашей страны в то время. Иллюстрации к ним тоже были какие-то необычные, похожие на "заграничные".
Такая противоречивая судьба. Удавалось ему как-то сидеть на двух стульях. И властью быть обласканным, пользоваться всеми благами "социалистического реалиста", и, одновременно быть, в некоторой степени, разрушителем системы. Недаром его так задели за живое слова бывшей жены, назвавшей его «паршивой советской сволочью».  Наверное, и благодаря ему, в том числе и разрушился Советский Союз. 

Написано идеально.
Сюжет вообще изумительно завязан. Так, очень осторожно и тонко, сначала повествуется о Лемешеве (и я уже, если честно, думала, что речь пойдёт именно о нём), и вдруг – словно поезд в метро тихонечко и незаметно переехал на другие рельсы – и перед нами предстаёт Юрий Нагибин. Да не просто предстаёт, а во всем своём могуществе и таланте.

Как я их люблю... Боже мой, как же я их люблю! Люблю читать твои эссе, которые, не претендуя на важность и значимость, написаны простым и лёгким языком. Порой мне кажется, что дали бы тебе задание написать о какой-нибудь скучнейшей или мало значащей личности, ты и с этим справилась бы на «отлично». Правда, про Нагибина можно сказать обратное. Это был человек-огонь, человек-пламя, которое полыхало так, что это было чистейшей правдой, когда говорили, что «работать по-нагибински» - это значило, отдавать себя литературе без остатка. Наверное, он и сам считал так же, говоря, что «халтура уничтожает душу художника».

Нагибина принято считать классиком советской литературы. С кем его можно сравнить из более ранних писателей? Долго думала. Единственное, что более или менее приближенно писал к нагибинскому стилю – это, наверное, Куприн. А из более поздних – Паустовский. Не скажу, что очень похоже, но близко. (Впрочем, мне дозволительно ошибиться. Я не филолог)))

В рассказе «Зимний дуб» учительница объясняет, что такое имя существительное и просит учеников привести примеры. И дети радостно начинают называть предметы, словно открывая их для себя заново. Их радость словно передаётся читателю, потому что каждый из нас когда-то был ребёнком и каждому довелось сделать подобные «открытия». Таким же открытием стало эссе «Ассоциации». Мы вроде бы все читали Нагибина, вроде бы все знакомы с его творчеством. И вот получилось так, что открыли его для себя заново.

Отличная работа.
Спасибо за то, что ты снова поделилась с нами своими знаниями.

скажу тебе опять СПАСИБО!
Ты творишь великое дело- не даешь забывать нашу литературную историю. СПАСИБО!

Обожаю Нагибина
Помню, мы всей семьей сидели вечерами и читали его вслух