Балтийский круиз Стокгольм часть вторая

длинной тростью. За ним двигался оркестр, наяривая среднестатистический военный марш. Он мог бы взят на вооружение как Швецией, так и Гондурасом. В любой стране мира на военном параде он бы звучал органично.  Оркестр сделал полукруг по периметру внутреннего дворика, и остался стоять возле дальней от меня стены. Ему на смену выступили гвардейцы в чёрной форме.
Как я понял, кто-то из ребят в чёрной форме должен был заменить гвардейца в синем мундире, стоящего в центре дворика и держащего в руках флаг Швеции. Так оно и произошло, при этом перемещались солдаты в различных направлениях, смыл которых для меня остался тайной. Прошло минут двадцать после того, как начался развод. Зрители постоянно перемещались вдоль стены, проходя мимо меня ежесекундно. Мне стало неудобно стоять с вытянутой рукой около стены, так как постоянно приходилось отвлекаться от съёмки, пропуская очередного зрителя. Поэтому я продвинулся вперёд, дойдя до натянутого каната, служившего ограждением. Снимать отсюда было намного проще.
Тем временем оркестр стал играть новый марш. Постояв некоторое время на месте, музыканты прошли в центр площади и остановились. Мелодию они доиграли до конца, после чего раздались немногочисленные аплодисменты. После чего возникла небольшая пауза. Гвардейцы свои действия закончили, музыканты готовились сыграть новую мелодию, зрители застыли в ожидании. Дирижёр взмахнул руками, и я с первых тактов узнал мелодию песни Dancing Queen группы АББА.
Когда я учился в школе, на соседней улице жил парень Саша Кузницын. У нас с ним день рождения приходится на второе августа. Он был старше меня на два года, и учился в другой школе. Мы часто играли вместе в футбол и хоккей. А мама Саши работа во Фрунзенском универмаге, в разделе грампластинок, поэтому  у Саши дома всегда лежали диски, которые в советское время далеко не всегда можно было купить. Пластинок группы АББА у Саши было несколько. Вообще, фирма «Мелодия» выпустила пять номерных альбомов АББА из восьми. Неплохо для того времени. Так вот, Dancing Queen вышла на диске 1976 года. Мы с приятелями заслушали Сашкины пластинки до дыр, и скажи мне тогда, что я буду слушать эти мелодии на родине группы, я бы только рассмеялся. А как иначе? Мне было всего десять лет.
И вот мне пятьдесят. Нет в живых Саши Кузницина, алкоголь его всё-таки доконал, я понятия не имею, что с другими приятелями из моего детства, а я вот, стою на площади Королевского дворца, и слушаю, как военный оркестр играет попурри из песен моего детства. Я стоял и не верил своим ушам.
После Dancing Queen оркестр заиграл Mamma Mia. Позже последовали Fernando и The Winner Takes ItAll. Когда прозвучал последний аккорд, раздались громкие аплодисменты, продолжавшиеся несколько секунд. Дирижёр повернулся лицом к зрителям и отдал честь. Я понял, что этот музыкальный отрывок исполнялся исключительно для зрителей. К разводу он не имел никакого отношения.
Я стоял и думал. Вот у нас тоже есть военные оркестры, и они тоже играют для зрителей. Вот только они наверняка будут исполнять что-нибудь русское народное, типа Калинки. А сыграть, допустим, Поворот из репертуара Машины Времени, они не будут. Жаль. Было бы очень здорово, и необычно.
Развод тем временем подходил к концу. Отряд гвардейцев маршем прошёл через площадь, и скрылся в переулке. В это время пошёл дождь. Сначала слабый, но он быстро усилился, и зрители стали разбегаться с площади под укрытие. Я не стал выделяться из толпы, и тоже спрятался от дождя.
Съёмку пришлось прекратить. Она у меня заняла три четверти часа. Что же! День рождения явно удался. Только ради этого представления стоило сюда приехать.
Минут пять дождь разгонял людей с улиц Стокгольма. А потом внезапно исчез, словно его и не было. Я посмотрел на небо. Тучи быстро удалялись в сторону Финляндии. Отлично! Туда им и дорога.
До трансфера оставалось ещё два часа. Я решил прогулять пешком вдоль озера по набережной, посмотреть на город с такого ракурса, послушать голоса горожан. Говорили на английском и на шведском языке поровну. Автобусов с туристами было много, чуть ли не каждый третий. Скорее всего, потому, что здесь пролегали туристические маршруты.
Пройдя половину намеченного пути, я присел на скамейку отдохнуть. У меня устали ноги, всё-таки почти три часа я или стоял, или ходил. Присев, я почувствовал, что меня тянет в сон. Спать на скамейках Стокгольма местные власти не запрещают никому, и я полчаса грелся на тёплом шведском солнышке. Рядом со скамейкой, на которой я сидел, какой-то араб торговал гамбургерами. Кроме ценника в кронах, был ценник и в евро, но явно по завышенной цене. Тринадцать шведских крон никак не могут равнять двум евро.
Посмотрев на часы, я поднялся, и отправился в обратном направлении. Напротив Королевского дворца находилась улица с сувенирными лавками. Я подумал, что может быть, найду там что-нибудь интересное. Я был убеждён, что в таких торговых точках евро обязательно примут в качестве оплаты. И не ошибся.
Евро брали охотно. Вот только цена за товары отбила всякую охоту даже смотреть, что же в магазине есть. Простой магнитик, который в Испании стоял полтора евро, а в Германии и Латвии по три евро, в Стокгольме стоял шесть. Я прошёлся мимо витрин с футболками, кружками, книгами, и вышел на улицу. Заходить в другие лавки мне не захотелось. Цена на одной улице у них явно была одинаковой.
На небольшом пятачке в конце улицы молодые люди собирали подписи под разными воззваниями. Написаны они были на кусках картона обычным фломастером по-шведски. Ко мне подскочил один юноша, одетый в кожаные брюки и куртку. В Амстердаме так одевались гомосексуалисты. Но этот парень был явно не их числа. Он протянул мне листок бумаги с подписями, и, показывая на кусок картона в другой руке, стал что-то быстро говорить.
- Что, Кемскую волость назад требуете? – спросил я, не подумав о том, что юноша понятия не имеет о классике советского кинематографа.
Он что-то ответил в ответ, возможно, цитируя мне классику местную. Я не стал продолжать наш диалог, взял у него фломастер и расписался внизу списка. Возможно, моя подпись в чём-то поможет процветанию шведской молодёжи.
До трансфера оставалось меньше пятнадцати минут. Я вышел на площадь, где стоял памятник Густаву. Вокруг памятника постепенно скапливались разные туристические группы, в том числе и наша группа. Я узнавал людей не только по лицам, но и по наклейкам. Каждые две минуты к памятнику подъезжал автобус, и из него либо выходили люди, либо в него садились. Все действия по высадке и посадки проходили неторопливо, без суеты и давки. А всё потому, что это были экскурсии для китайцев, американцев, итальянцев. Я это понял по национальным флагам, которые держали в руках туристы. Но тут пришла очередь автобуса для туристов из России, то есть наш трансфер. 
Началась давка, как в советское время дефицита. Мне стало жаль девушку, которая должна была пропускать в автобус только тех туристов, кто был записан именно на это время. Лезли все подряд, толкая друг друга локтями и в спину. Глядя на них, мои соотечественников, я впервые в жизни ощутил желание сменить место жительства. Ни в Испании, ни в Германии мне не хотелось остаться жить навсегда. А вот тут, в Стокгольме, мне внезапно этого захотелось. Даже не из-за этих невоспитанных личностей, а потому, что здесь очень красиво. Возможно Пётр Первый, если бы у него была возможность выбирать, построил бы Питер именно здесь, на том самом месте, где находится Стокгольм.
Терпел я это безобразие минуты полторы. После чего стал отталкивать тех, кто лез не в свой автобус. Народ злобно хамил мне в ответ, но я прошёл в автобус, и занял место на втором этаже. После меня вошло человека три, и водитель закрыл двери. Толпа за окном бурно возмущалась. Я последний раз бросил взгляд на Королевский дворец, и автобус повёз нас в порт.
Дорога назад всегда кажется короче. Эта поездка не стала исключением. По пути я прокручивал в голове волшебную музыку, которую услышал сегодня днём. Захотелось закрыть глаза и ощутить себя птицей, парящей над миром, так мне было хорошо в этот момент. Скорее всего, я так и сделал, потому что дорога назад совершенно не запомнилась. Только когда автобус остановился на парковке возле здания терминала, я вернулся в действительность.
На таможне никого не было. В автобусе нас было около пятидесяти человек, и все мы должны были попасть на паром, но куда делись остальные пассажиры, я не знаю. Проходил я таможню в гордом одиночестве. Штамп в паспорт мне поставили, даже не глядя на моё лицо. Но ничего, бравые шведские парни! Я к вам ещё вернусь.
Первым делом я добрался до каюты и смыл с себя уличную пыль. После чего пошёл обедать. Ужин начинался только через три часа, а есть очень хотелось. Из ресторанов работал только один, который приглашал к себе на семейные обеды, так что выбирать, куда пойти, не приходилось.
Вот тут-то я и сообразил, что зря купил себе заранее шведский стол на всю поездку сразу. Да, это было дешевле по сравнению с ежедневной оплатой питания в том же ресторане, но по сравнению с рестораном, куда я пришёл обедать днём, шведский стол стоил намного дороже. Я прикинул, что мог бы сэкономить порядка пятидесяти евро. Однако, поезд, в смысле, паром, уже ушёл, так что горевать было поздно, да и незачем.
После обеда я вернулся в каюту и занялся стихосложением, после чего меня одолел дневной послеобеденный сон, который был прерван звонком будильника, зовущего меня на ужин. Есть не хотелось, но терять талон на ужин не хотелось ещё больше. Пришлось отрабатывать заранее оплаченную еду.
Паром оживился. Вечер увеселений был объявлен по громкой связи, работали все рестораны, почти все места в маленьких забегаловках были заняты. Я спустился на шестую палубу и подошёл к экскурсионному столику. Меня приветствовали всё те же обладатели длинных носов.
- Добрый вечер, - поздоровался я, - обзорную экскурсию по Таллинну, будьте добры!
- Вам же один билет? – уточнил юноша, зная мой ответ заранее.
- Да, нам один билет, - в тон ответил я ему.
Пока молодой человек отрывал нужную мне наклейку на завтрашнюю экскурсию, его носатая коллега приняла от меня деньги, двадцать евро. Экскурсия по Таллинну стоила дешевле, чем по городам Скандинавии. Бывший наш город, как-никак.
Положив билет в карман жилетки, я отправился на верхнюю палубу любоваться окрестностями. Напротив экскурсионного бюро стояла длинная очередь в пункт обмена валюты. Пассажиры обменивали не истраченные кроны на евро и рубли, а так же получали деньги за tax-free. Очередь было довольно длинной.
Паром тем временем покинул акваторию порта Стокгольма, и шёл по руслу реки в сторону залива. На обоих берегах то и дело возникали жилые постройки, в основном двухэтажные дома. Мне вспомнились слова Татьяны, нашего экскурсовода, о том, что каждый седьмой швед владеет лодкой или каким-нибудь другим плавательным средством. Действительно, возле каждого дома были построены мостки, возле которых стояли лодки или катера. Мимо парома, который двигался не быстро, проносились шустрые местные гонщики. Они явно получали удовольствие, обгоняя паром. С парома их приветствовали, размахивая руками. С катеров махали вслед, и что-то