перманентная проза "МОЯ НЕСЕРЬЁЗНАЯ ИСТОРИЯ или ОДНАЖДЫ ЛЕТОМ"

И вот я уже стою в душевой кабинке, и зачем-то пытаюсь сделать вид, что ни о чём не думаю, и что мне ничего не надо кроме шампуня, а ещё я не шевелюсь, не улыбаюсь, и даже как будто бы, и не моргаю.
Наверное, это именно то, чего я и хотел.
Это я так переключаюсь, и типа ветрю мозги. 
Только вот зачем-то смотрюсь на свои многоликие отражения, что беспрерывно плывут по зеркальным стенкам кабинки и чему-то там, непонятно чему, почему-то удивляюсь.
И больше ничего не происходит. Я один.
Если, конечно, не считать того, что, глядя на эти свои отражения, мне понемногу вдруг стало мерещиться, что это и не я вовсе здесь стою, а кто-то вообще другой - какой-то незнакомый мне мужчина и что он одного со мной возраста и роста, но похожи мы с ним лишь только внешне и всё. 
Что-то в этих зеркальных обликах было не моё, и даже постороннее, и даже скользом намекало на какие-то странности этого «незнакомца».
Вот. А я не такой. И это точно, наверное.
Просто выгляжу как дурак, но такое со всеми бывает. А не только со мной.
И чтобы просто снять все свои сомнения по этому поводу, я перевожу свой взгляд с одного своего отражения на другое, подымаю правую руку, и пару раз слегка ею машу в разные стороны, и вижу, что кроме меня в зеркалах больше точно никто не отражается.
И странного голого «незнакомца», вместо меня, здесь тоже нет. Да и откуда ему взяться в моём душе, посреди ночи, голым и вместо меня. Смешно. 
Я опускаю руку и почти до отказу прибавляю воду.
Да, здесь только я и это на меня сейчас со всей дури полилась чересчур тёплая водица, которая с размаху разбивается всеми своими струйками о мою голову и плечи, разлетается и сразу же заполоняет собой всё, что можно вокруг, и уже становится похоже, что из нас двоих в этой кабинке, в главной роли здесь именно вода. У меня роли нет - я смотрю в зеркала и убавляю горячую воду. 
Смотрю безо всякого интереса и выражения на своём лице, без любого из возможных, без мимики и заметных телодвижений, просто смотрю и вижу, как эта вода мчит без разбору и оглядки сразу по всему моему телу и сразу, и всплошную, не прерываясь-не делясь, очень тепло накрывает меня всего своим мягким и мокрым слоем.
Вижу, как вся эта вода абсолютно прозрачно и без остановок стекает вниз по моим ногам, чтобы своим волшебным образом, словно куда-то сильно спеша, взять и навсегда исчезнуть в своём маленьком, сливном кружочке.
И для меня почему-то не важно, что эта вода попадает мне в рот, или залепляет раз за разом, и уши, и нос, или заливает на какое-то время своей слепотой мои глаза.
Это всё ерунда. Мелочи и мелкие неудобства.
Так, как будто ныряю, или как будто плыву.
И очень похоже на то, что я, и в самом деле сегодня устал. Совсем уж что-то.
А беспрерывно льющаяся, тёплая вода действует сейчас почти как наваждение.
Такое со мной бывает.
Одним словом – вода, ожившие звуки, неясные блики.
Без каких-либо мыслей и смысла. Просто так. Даже странно.
Вода любит такое делать, она вообще всё может, а ещё всё видит, слышит и помнит, и если надо, может даже говорить, если захочет. Наверное.   
Между тем, я отлично слышу радио и отлично понимаю, что слышу обычную рок-н-рольную волну, громко звучащую сейчас из динамиков над моей головой.
И я отлично слышу, как все эти рок-н-роллы, словно издалека поющие верёвки, довольно крепко соединяют меня с обыкновенной реальностью, и знакомыми словами своих песен то и дело напоминают мне, что я ещё в уме, и что ночью намного лучше спать, чем просто стоять под душем, и просто таращиться в мокрое зеркало, думая, что ни о чём не думаешь.
А это и так понятно, только шевелиться мне всё равно не хочется, и я продолжаю стоять под душем, и смотреть не столько в зеркала, сколько на льющуюся со всех сторон воду. 
И вдруг я замечаю, как очередная мелодия стала то и дело сливаться в единый и совсем не музыкальный, и посторонний звук, как бы лишённый каких-либо нот, вокала или смысла, и являя собой что-то очень похожее на мой нудный жёлтый будильник.
Понятно, что для моей головы это становится сигналом и вскоре появляется разумная мысль - "... всё, Штирлиц - сдавайся, хватит... тебе пора..." 
И условно приняв на веру, что сегодня я М.О.фон Штирлиц и что мне надо идти, я возвращаюсь в реальность, просыпаюсь, обеими руками выключаю воду, музыка замолкает вместе с водой, наступает тишина, и я выхожу из кабинки.
Беру в руки свежее большое полотенце, и сразу же, и без остановок, иду в свою спальню, и на ходу, и почти небрежно, имитирую, что я вытираюсь после душа.
Прохожу мимо двух комнат подряд, по пути, вяло и машинально бросаю почти сухое полотенце в сторону кресел и не глядя, чем это закончилось, захожу прямиком к себе в спальню.
Останавливаюсь и примерно секунду-другую смотрю в темноту. Привыкаю. Не хочу включать свет. Неохота.
И не буду. Там в коридоре уже есть свет. И дверь пускай будет открытая. И окно.
Тем более, что я уже привычно сделал ровно шесть шагов вперёд и привычно опустился на свой родной диван, а затем, и с каким-то абсолютно неземным блаженством и внутренним стоном, медленно вытянул уставшие за весь день ноги.
А ещё через одну-две-три секунды, я всё с тем же блаженством распрямляю спину и вытягиваюсь во весь свой рост поперёк дивана. Наконец-то. Я закрываю глаза.
Вокруг меня только моя ночная тишина и всё. И больше ничего.
А я - голый, и ни с кем не делясь, буду сейчас наслаждаться этой тишиной в совершенном одиночестве. И это ли не чудо.
И очень похоже, что я уже наслаждаюсь, и впитываю, и тишину, и саму эту ночь.
И пускай не понятно зачем, однако я как будто бы украдкой, и изредка, но всё же, раз за разом, да поглядываю сквозь свои не плотно закрытые веки в слегка уже ставшую прозрачной, ночную комнатную темноту.
Возможно, что это уже какой-то мой еженощный ритуал, но мне почему-то кажется, что каждая новая темнота живёт только своей жизнью и только своим ночным мерцанием, своими ожившими глазами и своими живыми чёрными красками, и как и предыдущая, обязательно достойна своего любования перед сном, и что снотворные чары каждой ночи обладают неким своим и обязательно новым и магическим непостоянством человеческого умиротворения и последующего покоя, однако сегодня мне было явно не до этого.
Сейчас в моей голове плавно планирует только одна короткая мысль - "... Всё, спать... да... ". 
Как хорошо же здесь, так тихо, я в нашем старом, пригородном доме, который построил ещё мой дед, отец моей мамы, и в котором счастливо прошли и моё детство, и моя юность. И здесь я свободен от всего, а за одно, могу выспаться, и подумать.
А ещё, здесь я могу мысленно прикоснуться, или вспомнить то самое время счастья, такое полное беззаботного и дармового восторга от своего любопытства, и простых каждодневных открытий, что кружилась голова и всё время чего-то хотелось, и чего так не хватает сейчас.   
И пусть меня сейчас окружает только лишь волшебная темнота моей ночной комнаты, по-деревенски насыщенная, а точнее - пропитанная, всеми своими полутонами, и скопившимися за день мелкими полу звуками своей собственной, отдельно взятой тишины.
Настоящей и долгожданной - ни одного ненужного звука, с её, ещё детскими снами и мыслями.
И насколько я сейчас помню, а на пороге своей взрослой жизни, такую вот подобную тишину, и именно в этом доме, и в этой комнате, я мог бы запросто слушать, и слушать всю ночь напролёт, и вдохновлённый ею, и по-юношески взволнованный, ещё и темнотой, думать, и мечтать вместе с ними о самом-самом своём недоступном в моей тогдашней жизни. 
Только вот я давно повзрослел и давно не мечтаю о постороннем, а вместо этого, каждодневно использую весь свой запас фантазии и всё остальное, чтобы жить по какому-нибудь плану, составленному чаще всего вовсе не мною, а для меня.
И нет ничего удивительного, что от такой фантастической, природной тишины, мне становится нужно только одного - как можно глубже, и быстрее заснуть под её покровом, а затем, пусть, и недолго, но главное - беспробудно, проспать до шести или семи часов утра.
И мне это нравится. Увы, но это так. И никакой романтики. 
Я на ощуп поправляю свои подушки и самыми простыми телодвижениями перемещаю и устраиваю своё тело как можно удобнее и ровнее уже по вдоль дивана, снова вытягиваю с вожделением ноги и слегка укрываясь своим летним одеялом, начинаю ждать свои сны.
И уже через каких-нибудь полминутки, мне уже как будто бы снится, что я уже почти что бы сплю.
Но это только почти. То есть ещё не весь. То есть, ещё где-то что-то не уснуло и ворочается.
Однако же ночь, как всегда, неумолима и как всегда берёт своё, и мой ночной переход в другое измерение уже вот-вот заканчивался, но как ради шутки, и перед тем как окончательно погаснуть, моё подсознание вдруг успевает смачно обозначиться внутри моих глаз сразу пятью ненавязчивыми словами: "Лето. Полночь. Океан. И шторм-м-м...". 
Просто раз - и всё. И они уже есть, помимо моей воли и словно бы ниоткуда, и прям перед самым сном, и больше ни слова. 
И к чему бы это я не знаю. 
Однако эти слова приходят ко мне уже не в первый раз, и я уже заметил, что начинаю от них чего-то ждать и надеяться на их продолжение.
В них есть некая загадка. Как в детстве. Тогда я много мечтал.
Но, увы – эти мои ожидания и интерес к ним обычно длятся совсем недолго, и каждый раз обрываются на самом взлёте, неизменно оставаясь за бортом моих сновидений.
Только вот, увы, ничего не проходит бесследно и вместе с этими ночными словами, всего лишь успевшими мелькнуть по моим глазам, на следующий день, вместе с моей обычной жизнью, подспудно и ненавязчиво, и скромно приплетаясь где-то в самом конце моих насущных мыслей, раз за разом подкрадываются и нескромно маячат на втором или третьем плане одни и те же, наивные мыслишки о некотором метафизическом смысле этих пяти слов, который почему-то пока не хочет раскрываться мне как следует.
А в продолжении этих подсознательных анализов, обязательно начинает маячить ещё и нездоровое ощущение того, что эти слова, своей неопределённостью, как-то со мной обязательно связаны и куда-то меня зовут. 
Не знаю почему, но моя ночная фантазия, шепнув их мне, с расстановкой и прямо в глаза, вдруг сразу же замолкает и больше не рождает мне ни слова, ни одного, даже самого маленького или постороннего и мои вопросы остаются без ответов.
Да и зачем? Наверное, это просто предчувствие. Да, это оно. Со мной так всегда. 
Как в том самом детстве, откуда эти слова и родом.
Но, увы, моё детство давно прошло, а вместе с этим непоправимым процессом, огромное множество разных слов, научилось тихо и улыбаясь, не тревожить меня больше по ночам.
Они молча вышли из моих ночных мыслей и всё - с концами, остались только сны.
Мои личные сны, без особых впечатлений и просыпаний, без поспешной, утренней реконструкции, и которые я в общем-то и не вспоминаю.
Ведь о чём и когда мечтать порой становится важным. 
Такие мечты держат нас в форме, живут вместе с нами, и говорят с нами нашим языком.
Осталось только понять почему именно эти пять простых и забытых слов, без приглашения и откуда ни возьмись, уже в который раз подряд, и одно за другим, и в одном и том же порядке, как на параде проходят сквозь мои закрытые глаза, и как только заканчивается последнее слово,