Так же как и мы о них, америкацы имеют при себе некоторое знание русских словосочетаний. И при
удобном случае произносят. «Здравствуйте, Досвидание, Счастливого Пути», они знают эти слова.
А вчера услышал совсем новое для себя.
То, что давно забыто и чем пользовались, хочется сказать лет двести назад - во времена Пушкина,
или Вяземского. Может быть ещё при развёртывании Целины, или при полётах Гагарина.
«Добрый друг», вдруг прозвучало откуда-то из прошлого.
С той забытой интонацией и распевом, с которыми давно уже не говорят.
Словесная связка, как определённая вибрация отношений.
И вот вчера вдруг услышал, будто законсервированное временем и сохранённое в цементе чужого языка,
«Добрый друг»
Не хочется сопрягать или как-то склонять это выражение. Боюсь расплескать чувственную вибрацию.
Вот как, оказывается, услышав однажды со стороны, совсем из чужих уст, собственные, забытые слова,
начинаешь в полной мере осознавать тот временной сдвиг, на который успело отклонится русское общество.
А за ним проследовал и язык, великий и могучий.
|
