поиска, показал свой трофей – старый ящик и даже достал из него старую афишу. «Представитель» вначале слушал невнимательно, но порывшись внутри ящика, очень оживился. Затем куда-то позвонил, они еще о чем-то поговорили. В конце пожали друг другу руки.
Майор отдавал сержанту последние инструкции, на что обращать внимание, когда тот останется один. Затем обратился к лейтенанту.
- О чем вы там беседовали?
- Я интересовался, как оплачивается работа сценариста и вообще, как идет бизнес. Господин майор, тут еще одно дело. Вы не против, если старый ящик из тайника поедет на съёмочную площадку, в качестве реквизита?
- По закону это имущество семьи Скоковых, пусть распоряжаются сами.
Наконец, Анна и Олофф были готовы ехать.
Курт попросил сержанта помочь погрузить своё диагностическое оборудование в полицейскую машину. А «представитель», схватив старый тяжелый ящик, словно пушинку, отнес реквизит в свою машину. Кавалькада машин демонстративно отъехала от особняка Скоковых.
«Мышеловка готова и к вечеру должна захлопнуться!» - подумал майор.
Курт Аус не участвовал в погоне за Яном Террасом. Весь остаток этого дня и следующий он писал сценарий фильма. А когда закончил, надел свой лучший костюм, купил букет роз и отправился в дом Скоковых.
Дверь открыла Анна.
- Как? Опять что-то?
- О нет, что вы, я с частным визитом, добрый вечер, - поспешил успокоить хозяйку Курт.
- Добрый, проходите. Думала, папа вернулся.
- Судья продлил его задержание еще на сутки, пока ищут деньги. А где ваш брат?
– Спит, ему никак не дают отдохнуть. А цветы тоже ему? - улыбнулась Анна.
- Цветы вам, - Курт протянул букет хозяйке дома, - да и я тоже не к нему, а к вам. Я тут написал сценарий фильма, но очень хочу, чтоб вы первая его прочитали.
- Садитесь, пока будете пить чай, я почитаю. Но не сердитесь, я работала корректором в газете. Буду чёркать. Начинающие авторы нервно относятся, когда правят их тексты.
- О, я наоборот, буду весьма признателен.
Знакомый дом теперь выглядел по-другому. Из места преступления он превратился в обычное уютное жилище. Анна принесла чай, взяла карандаш и стала читать. Периодически она что-то исправляла и удивленно поглядывала на Курта.
- И когда вы поняли, что сержант сообщник?
- Заподозрил практически сразу. Я отрицаю наличие чудес в материальном мире. Ниша в дымоходе вашей голландской печи, что в гостиной, снизу не видна, а только если подставить лестницу и заглянуть сверху. А мой дефектоскоп дал не только ее размеры, которые совпали с размерами инкассаторской сумки, но и показал, что её сделали недавно. Ваш батюшка специально не положил туда сумку, хотя мог закрыть дверь на замок и имел бы на это время. Он понимал, дом будут тщательно обыскивать и сумку найдут. Значит, сумка во время обыска должна быть там, где её никто искать не будет. А в нишу её должен положить кто-то другой и уже после обыска. Несложный анализ показал на сержанта. Дело в том, что дорога перед постом полиции делает поворот на сто двадцать градусов. А из полицейской аудиозаписи понятно, что возле поста погоня секунд на десять выпустили форд грабителя из виду. Я, как и позже господин майор, предположил, что грабитель, не останавливаясь, бросил в заранее открытый багажник патрульной машины сумку с деньгами. Весь расчет на стереотипность мышления педантичного следователя.
- Типа «жена Цезаря вне подозрений»?
- Именно. Моя попытка обстоятельно доложить о заранее приготовленном тайнике наткнулась на грубое одергивание и приказ говорить, когда меня об этом попросят. С той минуты я делал только то, что прикажут, за что получил от начальника благодарность и несколько дней отгулов.
Прочитав очередной отрывок, Анна затряслась от смеха.
- Так вы прямо под носом у начальника полиции вынесли из дома деньги!
- Более того, с его прямого разрешения. Я под слоем старых газет показал «представителю заказчика» деньги и спросил хватит ли их, для продолжения съемок фильма Олоффа. Он позвонил боссу и всё уладил. Кстати вот паспорт вашего брата, - Курт положил паспорт Олоффа на стол.
Анна встала со стула.
- Если вы отказались от таких огромных денег, а вы могли их взять себе, то чего вы хотите?
На прямые вопросы Курт всегда давал прямые ответы, как бы неожиданно эти вопросы не прозвучали.
- Вас! … Я прошу не отвергать моих знаков внимания, ибо твердо намерен сделать вам предложение выйти за меня замуж.
Бедняга Курт аж вспотел, пока договорил фразу до конца.
Анна отложила сценарий и с нежностью глянула на Курта.
- Я сразу почувствовала ваш теплый взгляд, а в сценарии вы так нежно выписали женскую роль, … но не думала, что решитесь сделать предложение.
- Я сам от себя не ожидал! В сорок лет, влюбиться с первого взгляда, как мальчишка.
Теперь была очередь Курта задать прямой вопрос. Оказалось, сделать это было не менее трудно, чем ответить на вопрос Анны.
- Так каким будет ваш ответ?
- Курт, можно я вас поцелую? Мне так давно хотелось это сделать.
Но только они обнялись, как из комнаты вышел Олофф.
- О-о! Кажется, я не вовремя?
- Представляешь, Олофф, Курт променял полтора миллиона на меня! Так дорого я еще никогда не стоила.
- Ну, не так, чтобы большая сумма.
- Просто у Курта больше не было, - шутливо заступилась за жениха Анна, - на столе твой паспорт, можешь ехать заканчивать свой фильм.
- Да? Замечательно! Каким образом папа уладил это дело?
- Тут тебя ждет еще один сценарий, в нем всё написано, - ответила Анна.
- Я так и знал, передохнуть не дадут. Я проголодался, меня кто-то накормит?
Анна ушла на кухню, а Олофф взял сценарий и стал читать. Курт решил тоже уйти на кухню, ибо смотреть, как профессионал читает твою работу, было страшно.
Когда ужин был готов, Курт с Анной принесли блюда в гостиную.
- То есть, деньги, по твоей версии, должны были положить в тайник печного дымохода, из-за которого начальник так кричал на тебя? – уточнил Олофф.
- Перед тем, как идти спать я оставил несколько малозаметных меток на лестнице, что стоит в прихожей, а когда ночью сменил сержанта, этих меток уже не было. Значит, сумка уже в тайнике дымохода. Сержант слышал, что начальник хотел порыться в биографии Скокова, значит, их родство могли обнаружить и догадаться проверить его машину.
- Правильно, всё правильно! Именно из печного тайника я должен был забрать деньги, - к удивлению Курта, признался Олофф, - но когда мы вернулись из полицейского участка, тайник в печи был пуст.
- Сменив ночью сержанта, я сам достал сумку из тайника, переложил деньги в старый ящик, содержимое которого уже все видели, а в сумку для веса засунул пачки старых газет и кирпич. Затем вернул сумку в тайник.
- Ян, говнюк, всё-таки кинул нас! А ты, значит, догадался? И что деньги для меня, и что сержант хотел их стырить.
- Да, он несколько раз пытался выехать с территории усадьбы. Меня это насторожило.
- Молодец! – похвалил Олофф. - Но где финал фильма? Когда сержанта арестуют, подмена должна обнаружиться, - заметил Олофф.
- Каким-то образом Террас почувствовал засаду и ушел от погони. А если так, то полиции связать исчезновение денег со мной уже никак не получиться, чтобы там Террас не говорил.
- А тебя к финалу операции не привлекли?
- Господин майор сразу избавился от соавтора операции по поимке вора. Он отправил меня домой и за хорошую работу дал два отгула. По его версии перед микрофонами журналистов должен стоять только один триумфатор!
- И не жаль тебе начальника? – с иронией спросила Анна, - теперь он не получит звание полковника.
- Он сам виноват. Всю жизнь изображать добропорядочного эстонца, а в тяжелый момент, когда наши традиционные национальные черты выдержка и спокойствие нужны больше всего, он кричит на подчиненного, как русский держиморда.
- Зато ты, был обстоятелен и несуетлив до самого конца! – жених нравился Анне все больше и больше, - Курт, ты прелесть!
- Меня так воспитали, - без тени кокетства ответил Курт.
- А в кинобизнес надолго или одним сценарием ограничишься? – Анне стала интересна её будущая перспектива.
- Мне уже сорок, а я еще лейтенант. Карьера не состоялась, а подобных историй за пятнадцать лет службы скопилось много, я начинал еще сержантом.
- Отлично, дружище, дебют удался! – обрадовался режиссер. - По крайней мере, на этот сценарий деньги найти не проблема. А вот Янеку так и надо! И в бегах, и без денег! Хотел бы увидеть его рожу, когда откроет сумку. Кстати, вот это и будет финальная сцена! – мысленно Олофф уже снимал фильм. - Папа говорил, что Ян самое ненадежное звено в этой операции, но без него никак. Но предусмотреть, что честный эстонский службист влюбиться в мою сестру, и пойдет на преступление, не мог даже мой папа! А он на афёрах собаку съел.
- Олофф, вы видимо не поняли, что я сказал. Я преступления не совершал, никаких денег не воровал. Я точно выполнил приказы и на конкретные вопросы начальника, давал конкретные ответы. За что получил благодарность.
- Но ты увел майора от повторного обыска? – уточнила Анна, так как дочитала сценарий до конца.
- Триумф и слава это любимые блюда гордыни. Я только описал господину майору, как будет выглядеть лавровый венок на его голове. А все решения он принимал сам.
- То есть, - до Олоффа, наконец, дошел смысл слов Курта, - если б начальник прямо спросил тебя, знаешь ли ты, где деньги, ты бы ему честно ответил?
- Конечно! Но господин майор только играется в пунктуального и порядочного эстонца, потому, как это модно и престижно! Это дурацкое общество трубочистов, которое он сам создал?! Я понимаю, это общество существует в Старом Таллинне. Это давняя красивая традиция. Но трубочисты в новой Нарве это кривляние и пародия! И еще, истинный эстонец, приехал бы не в шесть утра, полный ночных идей, а, как и положено, в девять. Когда у чиновника начинается рабочий день. А приехав на место преступления, задал бы конкретный вопрос, нашел ли я за ночь дежурства главную улику? Но, он посчитал себя умней других.
- Курт, ты страшный человек! Ты как «гугл», предельно конкретен и врать не можешь! – улыбнулся Олофф.
- А мне такой очень нравиться! – Анна с удовольствием обняла жениха.
- Но тебе будет скучно. Он напрочь лишен какого-либо романтизма? – не сдавался Олофф.
- О-о! Романтизм это ничем не мотивированное ожидание счастья. Я давно наелась этого пустозвонства! И папа говорит – найди себе порядочного мужа. Куда ж еще порядочней.
– Хорошо! – сдался Олофф, - по крайней мере, обманывать сестру ты не будешь.
Курт нежно обнял Анну и вопросительно посмотрел на Олоффа.
- Так я могу просить вашего отца, когда его отпустят, о помолвке с вашей сестрой?
Олофф озабоченно почесал затылок и понял, что без вводного инструктажа не обойтись.
- Братан, ты это, … палку не перегибай! Наш папаша понятия не имеет что такое помолвка, обручение и чего еще там у вас европейцев принято. Просто помни одну вещь, если обидишь сестру, он отшибет тебе башку и всё.
- Благодарю, господин Олофф, вы
