Прямой эфир

Вокруг была тишина и упокоенная ночь. "Глупый и бессмысленный обман" - подумал я. И снова раздавшийся из глубины леса  протяжный вой заставил меня вздрогнуть. В этот раз мне показалось, что вой таинственного существа был похож на плач. Я  находился во власти невыразимого волнения, напряженно вслушивался в происходящее, скрытое от меня сумраком ночи, и пытался найти различия между этими звуками и теми, что издают живые существа. В порыве слепого страха я замер. Плачевный вой раздался снова и снова." Возможно так плачет душа леса ?" - подумал я и в это же мгновение меня осенила догадка - эти призрачные существа, которых я видел идущими по лунной дороге, есть ни что иное как души. Да...это были души умерших существ, жизнь которых потухла давным - давно. Из всего, что я видел и слышал, я заключил, что вселенский художник по какой-то непонятной прихоти судьбы или, возможно, в порыве слепой восторженности, страсти, иногда отпускает из-за грани отделяющей смерть от жизни, души мёртвых. Они устремляются на землю под покровом ночи, спускаясь по лунной дороге, для того, чтобы ещё раз ощутить себя в образе земных существ, которыми они были ранее. Неведомый механизм на короткое время останавливает смерть и вдыхает в сошедшие души трепет жизни, после чего  они оживают. Раздался звук. Это был глухой звук похожий на шаги. Кто-то совсем рядом  у меня за спиной ступал  по земле, издавая мягкий, влажный хруст. Я оглянулся...

Часть II. За два дня до случившегося.


    Серое утро сменилось  ярким солнцем,  поднимающимся  над горизонтом. Мне не хочется спать, несмотря на то, что я просидел за письменным столом всю ночь, переписывая свои дневники, превращая  свои записи  в рассказы. Сегодня я буду целый день работать, пока усталость не одолеет меня. У меня назначено несколько встреч с людьми, которым требуется моё внимание и моя помощь.  Николай  Богданов (имя и фамилия изменены)  посетит меня в полдень, когда солнце будет находиться в  зените. Этот немолодой мужчина очень пунктуален и  обладает чертами характера человека, который умеет выполнять свои обязательства всегда вовремя.  В его деле, а точнее будет сказано - в деле его супруги, происходит масса странных явлений.  Я хочу рассказать про эти странности в следующем своём рассказе. У меня возникает стремление к тому, чтобы мой читатель, прочитывая мои повествования, не вообразил, что я  слишком утомился  и галлюцинирую из-за усталости в своём сознании, которое склоняет меня к фантазиям. Поэтому я в  подробных деталях (с объективными элементами) постараюсь с предельной логикой в суждениях,  остановиться на изложении одного феноменального случая, который не является неожиданностью для определённого круга современных учёных занимающихся изучением природы человеческого сознания. Между тем, моему читателю будет не безынтересно узнать и о других случаях из моей практики, о которых я буду писать далее.
    Когда я отдернул цветастую штору, комнату наполнил яркий солнечный свет. Я заметил во взгляде господина Богданова едва уловимый признак беспокойства.  Нет, он не был из тех людей, которые страдают от патологического смущения и  обнаруживают в своём характере такие черты, как нерешительность, боязливость, напряженность, скованность и неловкость в обществе из-за неуверенности в себе или отсутствия социальных навыков. Напротив, Богданов  был похож на более чем уверенного в себе человека.  Богданов  был высокого роста, его голова отличалась необычной куполообразной формой, абсолютно лишённой волосяного покрова, напоминавшей огромный скафандр или шлем. Возраст его не поддавался определению -  Богданову можно было дать от сорока восьми до  пятидесяти пяти лет. Умеренность, подчеркнутая официальность его манер и скупая мимика полностью скрывали его настроение, переживания и мысли. Вежливый, предупредительный и в меру разговорчивый, он тем не менее явно не желал вести задушевных бесед.  Богданова интересовала только суть дела с конкретными обстоятельствами.
- Как понимаю, улучшений в состоянии здоровья вашей супруги, нет? -  осторожно поинтересовался я, глядя на Богданова. Мой собеседник  искоса посмотрел на меня. Я заметил, что у него были очень большие, выпуклые  глаза неопределенного цвета - нечто среднее между коричневым и зелёным и  напомнили глаза кота британской породы.
- Именно так.- с долей ощутимой горечи ответил Богданов.
С минуту  он молчал, затем еще раз глянул на меня, словно пытаясь понять, что может скрываться за этим простым вопросом. Затем он ответил:
- Боюсь, я не совсем понимаю, что с ней происходит,- приглушённым голосом произнёс Богданов.
Его лицо изображало отчаяние и тревогу, как требовала того тема нашего разговора. Время тянулось невероятно медленно. Это был разговор двух человек, при котором один мужчина испытывал горечь переживаний, а другой  испытывал волнение при поиске нужных слов для объяснения причин и последствий несчастья постигшего жену первого. На несколько секунд в комнате, залитой солнечным светом, стало вдруг тихо. Тишина была такой, что я услышал, как кровь пульсирует у меня в венах. Богданов  застыл на месте и побледнел, его кадык двигался, будто он силился выдавить из себя хоть какой-нибудь звук.
-  Лечащий врач моей супруги в очередной раз  подтверждает диагноз - маниакально - депрессивное расстройство, как следствие перенесённой черепно-мозговой травмы.  Она по-прежнему  испытывает трудности с умственным доступом к информации,  которую она запомнила до случившейся автомобильной катастрофы. - в этот момент Богданов побледнел, а уголки  его губ посинели. Он покачал головой, было даже заметно, что он пытается встряхнуться и прийти в себя  после вновь пережитого в своей памяти потрясения.
- В чём дело?- тут же спросил я, глядя на заметные изменения в лице Богданова.- Вам плохо? - к этому я уже начинаю привыкать,- ответил тихим голосом Богданов.
Он смотрел на меня глазами, полными надежды.
-  Так вышло, что я оказался не в силах что-либо сделать и помочь ей ,- в полном душевном смятении продолжал говорить Богданов.- мои нервы  взбудоражены из-за мрачных предчувствий,-  после этих слов Богданов глубоко вздохнул.
- Павел, что вы можете сказать по поводу диагноза, который определили моей супруге врачи ?- спросил далее Богданов.
- Есть очень сложные комплексные явления, связанные со здоровьем, в частности я имею в виду психическое здоровье,- начал я свою мысль,- подобный случай, связанный с вашей женой, исследуется нелегко. В душе человека, есть области, которых мы не знаем,- с долей осторожности в словах продолжал я говорить.
- Описание психического недуга вашей супруги, которое я прочёл в её истории болезни, нельзя свести лишь к обычному механизму, в результате действия которого наступает подобное расстройство психики. 
  Глядя на углублённое в мысли лицо Богданова, я понял его замешательство, в которое ввергнуто его сознание. Поэтому я предпочёл не затрагивать глубинные области психологии и продолжить разговор в обычной манере.
- В истории болезни вашей супруги указано, что её сознание  подвергнуто диссоциативному расстройству идентичности. Если выражаться простым языком, то это явление можно назвать - раздвоением личности,- сказал я.
- Скажите, это шизофрения?- с испуганным взглядом спросил Богданов.
- Вопреки расхожему заблуждению, диссоциативные расстройства не связаны с шизофренией и не передаются по наследству,- заключил я.
- У вашей супруги совсем иное.
- Скажите мне откровенно,  душевное заболевание моей супруги  считается безнадежным и фатальным?- с некоторой странной обречённостью в голосе спросил Богданов.
- Николай - сосредоточено, глядя в лицо Богданова,  я стал говорить,- люди с тонкой душевной организацией, вроде вашей супруги, слишком многое чувствуют и потому  подвержены расстройству психики в момент переживания сильных стрессов. По-видимому, автомобильная катастрофа, в которую попала ваша супруга, явилась  психическим катализатором,  в результате чего  её сознание изменилось. Кроме того, что установили врачи, занимающиеся сознанием вашей супруги, есть ещё один фактор, который остался незамеченным для специалистов.
- Какой фактор?- с озабоченным видом спросил Богданов.
- Я доложу вам об этом, однако..,- тут я замялся, стараясь более деликатно выразить свою мысль,- говорите же,- с нетерпением требовал Богданов.
- Этот фактор, так сказать, лежит за пределами сознательных приличий, поэтому я прошу вас с пониманием и всей серьёзность отнестись к тому, что я вам сейчас скажу,-  мои слова заставили Богданова напрячься. Я отчётливо ощущал, как  внутренние струны его души натянулись до предела.
- Вы помните о том, как вела себя ваша супруга в первые дни, когда вы посетили её в больнице после пережитой автомобильной катастрофы?- спросил я у Богданова.
- Разумеется, помню,- ответил Богданов.
- Она меня не узнала,- далее с некоторой задумчивостью в голосе произнёс он.
  Богданов опустил взгляд, устремив его куда-то в сторону, выражая этим свои воспоминания о прошедшем.
- Она меня спросила кто я, а затем поинтересовалась - где её муж Алекс,- продолжал вспоминать Богданов.
- Она говорила на немецком языке, хотя до этого мы общались в семье только на русском. Когда я заговорил с ней  по-русски, она меня не поняла. Она спросила меня - кто я?- мне было удивительно это слышать, между тем я понимал, что травма головы могла спровоцировать потерю памяти.
- Как далее проходил ваш контакт и общение с супругой?- поинтересовался я.
- Через месяц я забрал её из больницы,- нерешительным тоном ответил Богданов. А затем добавил:
- Она не узнавала меня даже спустя месяц после травмы. Я показывал ей наши семейные фотографии, разговаривал с ней о нашей жизни, но это не помогло. Наоборот, все эти фото и мои усилия вернуть ей память, имели обратный результат. - Богданов с напряжением рассказывал об этой странице  своей жизни и от разыгравшегося воображения о прошлом, тень глубокой печали легла на его лицо.
- Когда я приехал забирать её из госпиталя, с ней случилась истерика. Она не понимала - куда её хочет увезти  по её мнению чужой человек. Врач сделал ей инъекцию успокоительного препарата, она обмякла и совсем потеряла волю. Моя жена не смогла прийти в себя даже после того как я привёз её домой в наш фамильный дом, где мы прожили с ней более десяти лет. Тогда мне ничего не оставалось делать, как обратиться за помощью к психиатрам. Что было потом, вы уже знаете -  пребывание её в психиатрической клинике не принесло никаких результатов. Врачи постоянно дают ей успокоительные средства, после которых она становится словно зомби. - с глубоким сожалением сказал Богданов.
- Я устал ждать, понимаете меня ?- с чувственным надрывом продолжал говорить  качая головой Богданов.

  В дальнейшем разговоре с Богдановым я начал с предисловия, рассчитывая донести до него суть того, на что опираются психиатры в процессе исследования психического состояния его супруги.
- Врачи опираются на традиционные знания, но эти знания позволяют им применять одинаковые методы в лечении всех психических расстройств. Вашей супруге дают психотропные