возбуждения. Я обнял Марину за плечи и стал её гладить по голове.
- Это просто нервное возбуждение,- говорил я,- оно скоро пройдёт,- успокаивал я девушку словами.
Марина дрожала всем телом и сильно прижалась ко мне. Её рыдание не прекращалось. Я ощущал, что Марина сделалась рабыней охватившего её страха. Она была совершенно поглощена какими-то суеверными ощущениями; это было связано с влиянием на психику девушки чего - то ужасного и необъяснимого. Я глядел на неё с чувством крайнего изумления, нечуждым ужаса,- ощущение которое я помню до сих пор, когда представляю ту ночь в лесу. И чем дольше продолжался плач Марины, тем глубже я видел бесплодность каких-либо попыток озарить свой ум идеей о спасении. Моё сознание было наполнено нервной стихией, а ум поглощён мраком, окутывающим мои ощущения физического мира.
Бежали мгновения, уходили минуты, а я всё никак не мог прийти в себя и принять адекватное решение - что делать дальше и как спасаться. Я пытался трезвыми рассуждениями утешить свою нервную систему. Я говорил себе, что вероятно, многое из того, что произошло, если только не всё, было навеяно чарами ночного леса и его мрачной обстановкой.
Но мои усилия были тщетны. Неотступный страх не хотел покидать мой разум и более глубже проникал в мою душу. Марина прекратила рыдать, но по-прежнему дрожала, уткнувшись лицом мне в плечо. Я гладил Марину по голове и пытался словами её успокоить. Эта трагическая, ужасно-мрачная ночь была, по истине, безумной и
необычайной в своем ужасе и дьявольском сюжете. Я старался не прислушиваться к посторонним звукам, чтобы не нагнетать ужас в своём рассудке.
- Марина, нам нужно уходить отсюда,- произнёс я глядя на обезумевшую девушку,- вставай, осторожно, и мы сейчас уйдём из этого леса.
- Успокойся...всё закончилось,- говорил я шёпотом на ухо Марины. Девушка ничего не отвечала, только продолжала дрожать.
В какой-то момент мне показалось, что издалека, из самой отдаленной части леса до моего слуха доносится неясный звук. Вначале я не обратил внимания на этот звук. Но звук продолжал настоятельно повторяться, словно пытался заставить меня вслушаться в него. Когда я попробовал встать и поднять Марину, я снова услышал этот звук, но уже совсем рядом, словно заглушённое подавленное эхо. У меня не было сомнений, этот звук был волчьими завываниями. Тревога налегла мне на сердце.
- Давай...давай быстрей,- говорил я Марине, помогая ей встать на ноги.
Протяжный волчий вой раздался снова. Мне хотелось в ту минуту думать, что слышимый мною вой волка, есть обман моего расстроенного воображения. Я сделал ещё усилие и мне удалось подняться самому на ноги и поднять с земли Марину. Теперь оставалось только быстро покинуть этот лес, идти, бежать, стремительно нестись прочь от этого злополучного места. Я поднял голову и устремил свой пронзительный взгляд в темноту, пытаясь определить направление нашего обратного пути. В ту же минуту, я сам не знаю, почему стал прислушиваться к каким-то глухим и неопределённым звукам, которые долетали откуда-то с небольшими паузами в промежутках, когда я замирал и не переставал двигаться.
- Марина, нам нужно идти, мы выберемся отсюда и вернёмся домой,- продолжал шептать я на ухо девушки,- ты только успокойся, прошу тебя.
Едва замерли в воздухе эти слова, как вдруг - точно протяжный вой трубы, где-то совсем рядом от нас раздался гулкий, протяжный вой зверя. Я оглянулся и посмотрел в ту сторону, откуда доносилось завывание. На фоне света исходящего уже от кроваво-красной луны, которая спускалась к горизонту, я увидел зверя - одного, затем другого...их было множество. Волчьи зелёные глаза светились ярким пронзительным светом. У меня всё же нашлось ещё немного присутствие духа, чтобы не возбудить чуткую нервозность Марины, которая вцепилась в мою руку, боясь её отпустить. Мой взор был прикованы к волчьим мордам - я смотрел на них с чувством трепета и пронзительного страха. Некоторые из них напоминали людей с оскалившимися лицами, словно эти лесные монстры собирались броситься на меня и утащить с собой, чтобы я навсегда остался в их зверином мире. И тут возник еще более поразительный источник тревоги:
хищники приблизились к каменной спирали и стали обнюхивать тело лежащего там Валеры-ассистента. При виде этого, я с ужасом представил, как это лесное зверьё начнёт разрывать человеческую плоть для того, чтобы насытить своё нутро. Я не знал - жив Валера или мёртв, но вид этой чудовищной картины сломил своим напряжением мою волю. Я стал ощущать, как начинают дрожать мои ноги и руки. Вид происходящего поразил меня до оцепенения, я не мог сдвинуться с места. И в это мгновение, когда я уже решил, что видение предвещает
либо мою смерть, либо, еще того страшней - помешательство, произошло совершенно странное явление. Волки не тронули тело лежащего Валеры, а принялись волчьим хороводом, один за другим двигаться вокруг каменной спирали. Внезапная перемена в поведении зверей, вызвала во мне глубочайшее изумление. В эти минуты, мне положительно
казалось, что возбужденный звериный ум был во власти какой-то тайны, секрет которой не знал ни один смертный, живущий на земле. Я посмотрел на картину этого странного и неправдоподобного волчьего ритуала, охватив своим взглядом все это место целиком.
Марина, которая до этого крепко сжимала мою руку, резко оттолкнула меня и угнетаемая чувством нахлынувшего безумия бросилась бежать прочь, в лес. Я немного поколебавшись, бросился за ней вслед. Я пытался звать Марину, кричал ей, чтобы она остановилась, однако девушка исчезла в лесной темноте. Унылая чаща с кустарниками и переплетёнными сучьями деревьев царапали меня и рвали на мне одежду, когда я пробирался сквозь заросли леса. Я карабкался по склонам, уже плохо воспринимая окружающую меня обстановку, я бежал то вверх то вниз, пока заросли наконец не поредели и я не вышел на большую пустынную проплешину у вершины лесного холма. Пробираясь сквозь ползучие кусты я спотыкался об уродливые камни, которые встречались мне на пути. Мне казалось, что лесная чаща кривлялась мне, подражая гримасам безобразных лиц, которые принимали разнообразные виды древесных чудищ, имитируя восставших мертвецов. Я вновь продолжил путь среди бесконечных деревьев, которые были похожи на зверей - ужасных зверей с высунутыми языками. Я двигался сквозь лес между земляных холмов, с которых свешивались страшные чёрные деревья, словно занавеси в огромном зале. Ночные деревья имели такие очертания, каких я раньше и представить себе не мог. Я прошёл через гигантское кольцо лесных холмов, покрытых соснами и елями. Это была совершенно незнакомая мне местность, глухая и безмолвная. Небо было тяжелым, серым и унылым с отвратительным сводом, довершающим картину. Я шёл относительно долго наугад, время от времени громко выкрикивая имя Марины. Я надеялся, что девушка вернётся ко мне. Я шёл по лесу пока не заметил, что чёрное полотно неба начинает медленно приобретать серый цвет. На смену ночи приходило утро. Потом я выбрался из зарослей в скрытую лощину, похожую на темную улочку, по которой никто никогда не ходит. Лощина была очень узкая и глубокая, а вокруг нее рос густой лес. Над крутыми склонами нависали деревья, сквозь ветви которых проглядывали зеленые островки папоротников. Я стал карабкаться вверх, но склон оказался таким крутым, что мне пришлось остановиться, а то бы я скатился вниз. Немного подождав и восстановив дыхание я решил обойти склон и продолжить свой путь. Стало совсем светло и моментально ночной ужас отступил от моей души. С наступлением рассвета мне показалось, что я наконец-то вышел из того страшного места, которое жило своей - другой жизнью в иной стране под названием - ночной лес. Весь ужас остался позади со всеми своими призраками и иллюзиями. Поднявшись на пригорок и пройдя метров двадцать, я спустился к подножию огромного холма, возле которого располагалась небольшая поляна. На поляне я увидел каменную спираль. Я смотрел на камни словно заворожённый. Оказалось, что всё это время я бродил в лесу по кругу. И дорога привела меня снова к каменной спирали. Никогда прежде мне не приходилось на этом месте видеть таких огромных и уродливых камней: некоторые выступали из земли, другие были разбросаны вокруг. Мне показалось, что с тех пор, когда я видел последний раз эту спираль, камни выросли в своём размере. Мысль о том, что камни живые и могут вырастать, поразила моё воображение с новой силой. Я подошёл поближе к каменной спирали, опустился на колено и обнял рукой камень. Я внимательно всматривался в лежащие передо мной в виде спирали камни. Одни камни были похожи на людей, другие были похожи на зверей - ужасных зверей и ползучих гадов. Я заметил камни похожие на слова, которые невозможно выговорить. Эти камни лежали в траве словно мертвецы. Заворожённым взглядом я смотрел на всё это каменное множество, чувствуя, как полнится мое сердце злыми песнями, которые напевали мне эти камни. Очертания камней строили мне гримасы и корчили страшные рожи, как - будто хотели напугать. Я смотрел сверху на весь этот каменный спектакль, внимательно вглядываясь в каждый камень лежащий в каменной спирали. Мне снова стало страшно, я захотел громко закричать и убежать от того места. Но, по-видимому, камни услышали мой внутренний голос и остановили свой дикий, пугающий хоровод. Когда Я сел на траву, то в этот момент отчётливо заметил - между камнями, что там и тут, валялись клочья волчьей шерсти. Это была настоящая волчья шерсть. Старинная легенда про Цемлингский лес, оказалась не вымыслом, а правдой. Возвращаясь обратно, по знакомой лесной тропинке я шёл долго. Утренний лес улыбался мне и приветливо махал ветками своих деревьев, подхваченных лёгким ветерком. Я перестал бояться. Мысли о прошедшей ночи, вертелись у меня в голове; мысли, полные слов, которые нельзя ни произносить, ни написать. Я размышлял о том, что будет дальше, где сейчас все мои спутники и живы ли они? О том, что с ними случилось и нужна ли им помощь - я не имел ни малейшего представления. Далее всё произошло более чем тривиально: Марина, обезумевшая от страха, совершенно случайно стала убегать от меня ночью в лесу и тем самым по воле случая сама того не ведая, неосознанно выбрала правильное направление, которое вывело её к моему дому. Она так и прождала меня до самого утра возле двери дома. Валера и Денис абсолютно ничего не помнили о происшедшем случае. С ними случилась полная амнезия. Как они вышли из леса, они сами не помнят. Память не покинула только Андрея. Он помнил о случившемся в лесу. Марина держала в голове лишь ощущение ужаса, который так и не позволил ей сказать ни единого слова, от момента нашей встречи после похода в лес и до самого её отъезда. Это чрезвычайное, дикое происшествие запечатлелось в её мозгу навсегда. Андрей стал после этой ночи выглядеть по-другому: у него были широко открытые глаза и смотрел он на всех пристальным взглядом. Андрей всё время, однообразно качался из стороны в сторону и было заметно, что он находится под влиянием какой-то скрытой, внутренней эмоции. До
