Битва за небеса

своё главенство, которое перешло к Велесу. В договорах Руси с Византией, наряду с Перуном, указан верховным богом, превыше всех остальных богов, и Велес (Лаврентьевская летопись, РЛ, т. XII, с. 31, 71-72, Рязань, 2001). Сообщая о введении христианства на Руси, летописи рассказывали о расправе только над двумя главными идолами: Перуна отправили плыть вниз по Днепру: “вринуша ѝ вЪ ДнЪпр” (там же, с. 114), а Велеса “его же именоваху яко бога, повелЪ в Почаину рЪку въврЪщы” (“Обычное житiе св. Владимира” // “Чтения в историческом обществе Нестора Летописца”, кн. II, отд. II, с. 26, Киев, 1888).
    В Ростове X века стоял каменный идол Велеса, он стоял в одиночестве, то есть люди его воспринимали в качестве вселенского бога, повелевавшего прочими богами, чьи идолы на капище уже не требовались либо они не упомянуты из-за из их малой значимости (“Повесть о водворении христианства в Ростове” // “Древнерусские предания XI-XVI вв.”, с. 130-131, М., 1982). Якобы Велес сам себя как-то назвал Зевсом: “Аз есмь бес Зефеус” (там же, с. 134), это замечание чётко определяет его уровень не как рядового бога скота или богатства, а как царя и повелителя всех богов и людей. Другое капище Велеса было известно на месте нынешнего города Ярославля:

    “… не на мнозе пути от града Ростова, яко на 60 поприщ, при брезе рек Волги и Которосли лежаше некое место, на нем же последи создася славный град Ярославль. И сие место бысть зело пусто: зане высокая древеса растуща, да травяны пажити точию обретахуся. Человек же обители единой бысть. И се бысть селище, рекомое Медвежий угол, в нем же насельницы человецы, поганыя веры – языцы, зли сущее. И вельми страшно место сие бысть: зане онии человецы живящее точию по своей воли, яко мнози и грабления, и кровопролития верным товарища. В делании же смысленна прилепляхуся, егда на звери или лов рыб исходише; держаше же сии люди и мнозии скотии, и сими себя насыщаху; Идол, ему же кланястася сии, бысть Волос, сиречь скотий бог. И сей Волос, в нем же бес живя, яко и страхи мнози твори, стояше осреди логовины, нарицаемой Волосовой, отселе же и скотии по обычаю на пажити изгоняше. Сему многокозненному идолу и кереметь створена бысть и волхв вдан, а сей неугасимый огнь Волосу держа и жертвенная ему кури”
                    (“Сказание о построении града Ярославля (по А. Лебедеву Храмы Власьевского прихода г. Ярославля. Ярославль, 1877)” // И.В. Дубов “Города, величеством сияющие”, с. 138-139, ЛГУ, 1985)

    И снова в сообщении упомянут один лишь идол Велеса. Повторение подтверждает мысль о величии этого бога в религиозных представлениях язычников X века. Формирование государства изменило расстановку сил в обществе, а передел власти на земле вызвал аналогичный процесс на небесах. Сохранилось свидетельство о том, что Велес некогда главенствовал и у новгородцев: “… в божницы своей по праву страну идола Велеса” (“Хронографический рассказ о Словене и Русе и городе Словенске”, ПСРЛ, т. XXXIII, Л., 1977, с. 141). А по мнению исследователей былина “Вавило и скоморохи” была порождением новгородской культуры (А.А. Морозов "М.Д. Кривополенова и наследие скоморохов" // М.Д. Кривополенова “Былины, скоморошины, сказки”, с. 115, 130-134, Архангельск, 1950).
    В образах Ильи Муромца и скомороха Вавилы чувствуется влияние мифов о Велесе, но в одном случае он великий воитель и опора престола, а в другом – полновластный правитель. Эти варианты знаменуют две стадии развития культа Велеса. В период верховенства Дажьбога Велес занимал важное и почётное, но подчинённое положение. И основные его функции были военные. Когда же Велес получил высшую власть, то на первый план вышла его магическая составляющая, необходимая для управления Вселенной.
    В эпосе нередко говорится о завоеваниях, как о чём-то обычном и даже достойном уважения. Сказители, не комплексуя, прославляют храбрость воинственных сородичей, отвоевавших земли для поселения своего народа. Завоевали – значит, доказали право на владение землёй. И поступают так повсюду. Никто не станет проклинать храбрецов, раздвинувших границы страны. Напротив, их мужество и предприимчивость станут примером для новых поколений. Так отбросим либеральную шелуху и будем гордиться славой своих предков.