КИЙ - ПОВЕЛИТЕЛЬ ОГНЯ 4

лелей. Фактически признался ей в любви. А как же Пересвета? Значит, не так уж сильна была его любовь к ней? Тогда зачем он идёт? Что ему нужно в дальних странах? Что ему делать у Живанова древа?*
  И вдруг Кий всем существом своим понял: он идёт, чтобы спасти землю-матушку и этих несчастных людей от злой погани, что бродит сейчас по родимой земле, от чар служителей зла, что накрыли дольний мир покрывалом тьмы и жутких холодов.
    «А Пересвета? – Сердце Кия разрывалось. - Он поднимется на Ирий, он обязательно поднимется и узнает, где она? Что с ней? И может быть…»
    Дальше Кию думать не хотелось.
    -  Нет, нет, Росвита. Я люблю тебя как свою младшую сестрёнку, - сказал он, понимая, что пытается обмануть не только её, но и себя. Его чувство давно уже выросло из братских отношений.
    - Как ты думаешь, мы сумеем выбраться отсюда?
    - Успокойся, снаружи наши друзья, они помогут нам.
    - Вашим друзьям сейчас должно быть ещё хуже, чем нам. Мы хотя бы временную передышку получили. А хотя? Может быть, для них уже всё кончено, а вот мы оказались в ловушке. У нас нет огня, почти не осталось еды, скоро мы ослабеем, и они переловят нас по одному.
    - У нас есть еда, и мы поделимся с вами.
    Росвита сняла с плеча суму, подаренную Егишной, и откинула крышку. По пещере разнёсся аппетитный запах горячей каши, и люди потянулись к ним со своими чеплашками. Кий тоже открыл суму. В ней была Сурица. Значит, если закрыть, а потом снова открыть суму, в ней всегда окажется новое яство.
    - Вы колдуны?! – Кто-то бросил чеплашку, и люди в ужасе отступили от них.
    - Нет, мы такие же, как и вы. Нам дала эти сумы ведьмачка из рода берегинь, отправляя в дальний путь, на подвиги ратные, – попытался успокоить их Кий.
    - Если бы мы были колдунами, разве мы бы сидели сейчас здесь, с вами? Разве убегали от волотов? – поддакнула ему Росвита.
    - Берегини не люди, мало ли что они могут наколдовать.
    Вперёд вышла древняя старуха, должно быть владычица племени. Было удивительно, как она ещё держалась на ногах. Но народ расступился и почтительно слушал её.
    - Вы накормите нас этой дрянью, и мы покорно пойдём в пасти к волотам.
    Успокаивать людей - это дело волхвов. Был бы сейчас здесь Найдён, он бы нашёл, как убедить их.
    И вновь ему на помощь пришла Росвита. Она засунула в рот полную ложку каши и с удовольствием стала жевать.
    - Конечно, берегини не люди, но им тоже хочется и тепла, и света. Хотите быть голодными, будьте, а мы уже не в первый раз едим эту пищу.
  Первым подошёл человек, показавший им пещеру. Голодные люди потянулись за ним. Они всё подходили и подходили, а еда и питьё в сумах не кончались. Кий уже не удивлялся наколдованной еде, он удивлялся её количеству. Старуха так и не притронулась к пище, подаренной берегиней. Поджав губы, она ушла, словно растворилась в темноте.
    - Кто вы? Как вы оказались в этой пещере? - Кий подсел к человеку, показавшему им путь к спасению.
    - Мы идём из выжженных земель. Долгие годы терпели мы бесчинства змея Цмока, хотя платили дань щедрую. Каждый год семь самых красивых девушек отдавали ему. Но с тех пор как упала тьма, взъярился он, сильно баловать начал. Мало ему показалось нашей дани. Сжигал он посевы и скот, брал в полон жён и дочерей наших, а мужчин и сыновей убивал без пощады. Да ещё много всякой нечисти появилось в наших краях. Выйти из селища страшно стало.  Устали бояться мы и, бросив нажитое непосильным трудом, пошли искать лучшей доли. Долго идём, уж половину племени потеряли в пути, но нигде не нашли ни покоя, ни счастья. А теперь, видно, пришла пора и нам сложить свои буйные головы.
    Человек замолчал, и в пещере наступила гнетущая тишина. Разбившись на кучки, люди словно застыли в предчувствии неминуемой смерти. Казалось, прошли годы, прежде чем кто-то затянул унылую песню. Люди подхватили её, и от этого на душе у Кия стало ещё тоскливее.
                                      Горько, горько сердечушку плачется,
                                      Горячо ретивому тоскуется,
                                      Перед нашею чёрной недолею,
                                      Перед этою горькой обидою.
                                      Ох, болят наши ноженьки резвые,
                                      Ломит рученьки ноне усталые,
                                      Как от этой, от дальней дороженьки,
                                      Как от долюшки дольней погибельной.
                                      Да куда же пропал той межонной день?
                                      Что же деется, людишки добрые?
                                      Отчего ночка чёрная, зяблая
                                      Опустилась на нашу сторонушку?
    Быличка эта напоминала песню-плачь вытьянок на чёрных топях. В ней был вековечный страх перед злыми потусторонними силами и вековечная же им покорность. Песня становилась всё тише, всё заунывнее. Казалось, сама пещера жадно высасывала из уставших людей их последние силы.
    Да! Эти люди привыкли бояться!
    - Что лучше, быстрая смерть или долгое ожидание оной? – Кий встал и оглядел серые, расплывающиеся в темноте лица. – Пойдёмте, свернём этот камень и умрем, сражаясь за свою свободу.
    Несколько человек вскочили, но владычица крикнула что-то, и люди снова сели, покорно ожидая своей страшной участи.
    Нужные слова нашла Росвита.
    - Вы сказали, что устали бояться? Нет! Трусами вы были, трусами и умрёте! Пошли, Кий!
  Взявшись за руки, они пошли, осторожно обходя наросты и свисающие со свода каменные сосульки. Валун, загораживающий вход, был огромен. Кий навалился на него плечом, понимая, что это пустая трата сил. Рядом изо всех своих силёнок налегала на камень Росвита.
    Но вот чьи-то руки отодвинули её в сторону и несколько мужчин встали рядом с Кием. Подошли ещё люди, но проход был слишком узок, и им оставалось только ждать, когда устанут первые навалившиеся. Люди отходили и вновь толкали камень, пытаясь его расшатать. Когда они в очередной раз надавили на него, камень вдруг исчез и все попадали, устроив у входа кучу малу.
    - У-тю-тю.
    Над ними нависло огромное лицо волота.
    Люди, сминая друг друга, в ужасе пытались уползти в пещеру.
    - Дудак, я лишу тебя пищи! – закричал, где-то высоко над их головами, Найдён.
    - Ну, пошутил, пошутил я! Уж и пошутить нельзя, - жалобно заскулил волот и выпрямился.
    - Опусти меня, - скомандовал Найдён, и большая рука поставила его на землю.
    Люди с немым удивлением смотрели на человека, спустившегося с плеча волота.
    - Всё, уходи, - Найдён махнул рукой, - но помни, если ты когда-нибудь съешь хоть одного человека, то превратишься в камень.
    - Я понял, хозяин. Я уйду туда, где меня не увидит ни один человечек.
    Где-то завизжала дикая свинья, и волот, радостно хрюкнув, помчался на визг.
    Все снова собрались в пещере, здесь было намного теплее, чем снаружи. И хотя Найдён уверял, что волоты не вернутся, у входа поставили часовых.
    - Где Вопотай? Ты не видел Вопотая? - лезли с расспросами Кий и Росвита.
    - Кто ты такой?
    - Как ты сумел убедить волота, чтобы он оставил нас в покое? - перебивая друг друга, спрашивали люди и жадно ловили слова смельчака, обманувшего великанов.
    - Не знаю, как у меня получается, но когда я хочу, чтобы появился зверь, он обязательно появится, - пожав плечами, сказал Найдён. - Вот и пожелал я волотам стадо кабанов. А  что будет, когда оно закончится,  не знаю.  Поэтому нам нужно скорее уходить отсюда.
    - Где Вопотай? Он жив? – тревожно спросила Росвита.
    - Да жив я, жив. Волоты ушли на север, и путь свободен. Фу!
  Вопотай устало присел на камень, и все, кто удивлённо, а кто и со страхом, уставились на него. Никто не видел, как он прошёл в пещеру.
    Из темноты пещеры, словно млилко, появилась старуха.   
    - Я хранительница очага, которого у нас нет, и властительница племени, которое почти всё погибло по дороге, благодарю вас за то, что спасли нас от неминуемой гибели. И всё-таки я вам не верю. Вы колдуны, а мы насмотрелись на ужасы чародейства. Теперь же я хочу обратиться к своему племени. Я стара и устала, а та, которую прочила я своей преемницей, давно ушла за грань небытия. Поэтому  прошу вас выбрать новую хозяйку. Я дам ей наказ, ибо дальше с вами не пойду. Да хранят вас боги в долгом пути на родину ваших детей.
    Старуха снова ушла вглубь пещеры и оставалась там, невидимая и неслышимая, пока племя решало, кто поведёт их в дальний неизведанный путь. Споры продолжались недолго, и вот в круг вышла женщина средних лет.
    - Я принимаю на себя обязанности хранительницы очага и хозяйки племени Угров и прошу людей, спасших нас от злой участи, не таить против нас обиды. – Она поклонилась низко-низко и тоже исчезла в темноте пещеры, чтобы принять обязанности от старой владычицы. Люди собирали скарб, разлетевшийся по пещере, когда они убегали от волотов. Нависло тревожное ожидание, должно быть, им было страшно выходить наружу.
    - Я оставляю вам суму, что дала мне берегиня.
    Вопотай протянул суму появившейся хранительнице.
  - Вы идёте на подвиги ратные, чтобы спасти белый свет от беды, от напасти. Вправе ли мы забирать у вас то, что дала вам берегиня?
    - Тот, кого зовут Найдёном, хороший охотник. Кроме того, у нас остаются ещё две сумы, свою я тоже отдаю вам. – Кий снял с плеча подарок берегини.
    - Нет, - вмешался Найдён, - суму отдам я. Кто знает, как распорядится судьба. Может быть, нам придётся расстаться, а я всегда могу найти себе пропитание.