ты будешь вкалывать в каменоломне, — полковник сквозь зубы бросил генералу, и быстрым шагом покинул камеру.
***
Вечером Виллоу пришел к лорду по тайному коридору:
— Думаю, вам можно жить открыто. Я нашел выход из создавшейся ситуации. Выродок больше не посмеет организовать нападение. Пора нам выступить в суде.
— Хорошо, Луис привел в порядок комнату Вероники.
— Почитай, что пишут в инете: общественность многих государств на вашей стороне.
***
Свидетелям с трудом удалось протиснуться сквозь толпу, ждущую у ступенек здания. Группа военных, поддерживающих генерала и его помощников, демонстративно заявилась в форме, и с каменными лицами стояла в стороне.
Зал суда оказался полон. Люди следили за происходящим молчаливо.
Роберт Гилдерой пришел с парочкой – Вероникой и Джоном, в сопровождении охранников. Влюбленные оделись одинаково: в серый свитер и черные джинсы.
Когда стороны обвинения и защиты, и подсудимые заняли свои места, полиция закрыла двери. Судья вошел, присутствующие встали.
Первым к трибуне вышел полковник. Положил руку на свод законов страны, и произнёс клятву:
— Клянусь говорить правду и только правду!
— Виллоу Вропинг, расскажите суду, как было дело, — первым задал вопрос Бенни Гови, адвокат подсудимых.
Виллоу заговорил неторопливо, четко произнося каждое слово.
— Когда Джона Барри привели в мой кабинет, с ним протиснулась девушка. Сопровождающий полицейский пояснил, что она не желает отпускать парня. Как водится в подобных случаях, я немедленно сообщил генералу о задержании.
— Повторите точно свои слова.
— Генерал, вы можете забрать парня.
— Почему вы нарушили международный договор?
— В моем кабинете побывало несколько тысяч человек. Люди вели себя по-разному. Случалось, посетитель говорил одно, после отказывался от своих слов. Поэтому я установил камеру. Всё что происходит в комнате, записывается. Девушка, сидевшая напротив меня, попросила посмотреть доказательства невиновности парня и преступного поведения генерала. При обыске в занятом ими номере и в их вещах не найдено ничего противозаконного.
— Да кто она такая, чтобы осуждать генерала?
— Любящий и честный человек. Сначала я отказался: суд решит кто в чем виноват. Она воскликнула: «Суда не будет! Как вы не понимаете: преступник убьет свидетеля своих преступлений. Впрочем, через пятнадцать минут весь мир узнает истинного убийцу».
— Что она себе позволяла? – возмутился защитник.
— Ваш подопечный доказал мне правдивость ее слов, устроив вооруженное нападение на полицейский участок.
— Это еще не доказано, — пробормотал хмурый адвокат.
— Вы не верите собственным глазам и ушам? На видео с камеры, висящей надо мной, до которой и мне не дотянуться, ясно видно, как Джефф Малфой стреляет. В кого? Он попал в стол, значит мог попасть в меня – полковника полиции. Продолжу: она добавила: «Я не гражданка, вы не желаете меня слушать. Мой отец гражданин и известный человек. Его станете слушать?». На бумажке записала фамилию лорда. Пока она говорила, я ловил себя на мысли, что лицо очень знакомо, и пытался вспомнить, где мог ее видеть. Прочитав имя члена парламента, вспомнил и понял, что она не лжет.
— Вот так легко поверили, — адвокат развел руками.
— Посмотрите на экран. Вероника, встаньте, повернитесь к залу. Вот фотография, которую увидел более года назад.
Присутствующие ахнули. Некоторые привстали, разглядывая кадр и девушку, и переглянулись.
— На снимке ее мать. Разве не очевидно? Обратите внимание на дату.
— Ну да, вы же с лордом дружите, — подколол защитник. Подсудимые сверлили его взглядами, требуя решительных слов.
Обращаясь к судье, полковник невозмутимо продолжил:
— Ваша честь, поясню, когда увидел снимок. Более года назад ко мне привели парнишку. Он затеял драку в дорогом ресторане, разбил зеркала и витрину. В моём кабинете орал: я сын лорда, по какому праву меня задержали? Я узнал драчуна, видел как-то раз, вызвал отца. Лорд пришел, заплатил крупный штраф, извинился за поведение непутевого юноши, и увез его домой. Мы с лордом Робертом знакомы с детства. Потеряли друг друга из вида на многие годы – учеба, работа.
— Ближе к теме, — нетерпеливо перебил взвинченный защитник.
— Я решил поговорить с Робертом по-дружески, и направился к нему поздно вечером. Лорд меня принял, не удивился визиту, повел в кабинет. Я собирался высказаться об избалованности единственного отпрыска. Он начал рассказывать о трагедиях в личной жизни. Вывел на экран снимки девушки и признался, что собирался жениться. Отец был против их брака из-за клановой вражды. Девушка умерла при родах. Новорожденную дочь отобрали. Малютку не разрешили удочерить, не дают адрес – по законам той страны. Если нужны подробности, спросите у лорда. Мальчика он подобрал на улице во время благотворительной акции. Женился на матери, усыновил дитя. Парнишка не уважает законы, успел многое нарушить. Разве вы не стали бы слушать дочь друга, зная, что он ищет родного ребенка?
Судья стукнул молотком:
— Адвокат Бенни Гови, почему вы путаете суд, перенося предмет обсуждения на личность девушки? Первое предупреждение.
— Ваша честь, она разместила в Интернете снимки и видео оболгавшие моего подопечного.
— Снимки и видео слишком четкие, к ним не придраться. Решили покопаться в моей жизни, — с места крикнула Вероника.
Зал оживился, судья сердито стукнул молотком:
— Тишина в зале.
— Дочка, ты в суде, — тихо напомнил лорд.
— Чувствую, свидетельница, вы согласны дать показания, — серьёзно произнес судья.
— Я не согласна, — сидевшая в середине помещения светловолосая женщина средних лет крупного телосложения подняла руку, и встала.
— Кто вы такая? Представьтесь.
— Аглая Соловей, ее опекун, член международной организации: «За мир в семье».
— На каком основании вы против опроса свидетеля?
— Вероника Ива несовершеннолетняя.
— Сколько нам ждать до ее совершеннолетия?
— Вы невнимательно смотрели ее документы, и вызвали в суд? Придётся подождать три дня, даже если она, в силу своего решительного характера, согласится.
— Может, вы нам поясните, как стали опекуншей Вероники? – встрял прокурор.
Судья жестом пригласил ее к трибуне.
Симпатичная, синеглазая женщина с короткой стрижкой, в сером деловом костюме спокойно прошла, и встала на указанное место:
— Члены нашей организации постоянно дежурят в больницах. Все клиники мира с нами сотрудничают. Мы всегда присутствуем при обследовании пострадавших, поступивших в бессознательном состоянии. Вероника оставалась в коме три дня. На ее теле явно виднелись следы насилия – синяки и ссадины, среди них и застарелые, врачи обнаружили немало внутренних повреждений. Когда она пришла в себя, я спросила: кто тебя избил? Вероника ответила: муж.
— Вы врете? Несовершеннолетняя не может быть замужем! – воскликнул Бени Гови.
— Вы оскорбили не меня, а международную организацию. Ваш представитель находится в зале.
Женщина, сидящая в центре помещения, встала:
— Ваша честь, вы знаете, что и в нашей благополучной стране не так хорошо в семьях.
— Извините, — адвокат опустился на стул.
— Мы сообщили мужу – Вадиму Милошину, что Вероника пришла в себя, — невозмутимо продолжила Аглая. — Он пришел, принес сумку с вещами, бросил на постель свидетельство, и заявил: мы в разводе, здесь твоя одежда, больше ничего у тебя нет. «А моя квартира? – спросила Вероника». «Ты жила в моем доме». «Ты продал квартиру, которую мне подарило государство». Вадим Милошин собрался уйти, путь ему преградил полицейский. Мы с ним прошли в соседнюю свободную палату. Я объяснила бывшему супругу пострадавшей, что у него проблемы – он попадет в тюрьму, если не примет условия нашей организации.
— У вас так много прав? – не унимался защитник подсудимых.
— Не сразу после основания организации, но постепенно государства согласились сотрудничать с нами, увидев положительные результаты. Будучи юристом, Вадим навел справки, и вынужден был согласиться с нашими требованиями: вернуть Веронике сумму за квартиру, оплатить лечение. Так как они были женаты более месяца, по законам нашей страны, она имеет право на половину имущества супруга – таким путем девушка получила две кредитки.
— Она разбогатела и парочка спокойно бегала из страны в страну, не считаясь с тратами, — усмехнулся адвокат.
— Джон тоже пострадал от своей агрессивной жены. Он известный кинооператор у себя на родине, и у него есть деньги, — возразила Аглая, нисколько не удивляясь раздражению защитника подсудимых. — Ваша честь, разрешите продолжить?
Судья кивнул и смотрел заинтересованно. Он не предполагал, что в деле возникнет столько подводных камней.
— Вадим оплатил месячное лечение Вероники в той же клинике. Хотя не все раны зажили, врачи выписали девушку, и разрешили отдохнуть в нашем лагере. Так я стала опекуном. Купив ей всё необходимое, отправила на отдых, надеясь, что свежий воздух и компания молодых людей поможет сироте (так думала о ней в тот момент) забыть моральную и физическую боль. По правилам нашей организации я обязана следить за подопечной, чтобы никто не обидел, даже близкие родственники, если таковые возникнут. В наших лагерях не бывает посторонних, отдыхают только пострадавшие от мужа тирана или агрессивной жены. Там и познакомились Вероника и Джон.
— Почему вы решили, что пострадавшая девушка сирота? – поинтересовался прокурор.
— Я навела справки, узнала адрес детдома, говорила с директрисой. Она ничего не рассказала о лорде, видимо, не верила в его отцовские чувства. Думаю, сейчас она раскаивается, что не позволила отцу общаться с дочерью.
— Я не боюсь никаких вопросов, — с места крикнула Вероника и обратилась к судье: – О вашем правосудии все говорят с уважением. Надеюсь на ваше понимание.
На телефон судьи пришло сообщение. Прочитав его, он подтянулся и объявил:
— Заседание продолжим завтра. Просьба к свидетелям не опаздывать, — затем, отвернувшись от зала, позвонил, и тихо произнес в трубку: — Простите, господин президент, слушаю вас.
— Судья Бенджамин, что вам нужно от несовершеннолетней дочери члена парламента лорда Роберта Гилдероя? Он уже угрожает снять свои подписи с жизненно важных документов. Когда начнете судить кровавого генерала? Возмущены пользователи сети даже в его стране. И там наглого вояку никто не поддерживает.
— Будет сделано, как должно быть. Завтра девочка выскажется, и мы поведем заседание в нужном русле.
— Не забывай: мир следит за развитием событий в прямом эфире. Из-за возможностей сети и разрешением всем иметь смартфоны, пользователи размещают важные куски заседания. Людей теперь обмануть трудно.
Лорд, Вероника и Джон, окруженные охранниками в роли телохранителей, протиснулись к выходу. Толпа встретила их аплодисментами и криками: — Молодцы!
Свидетели поспешно сели в машину.
За порядком на площади пристально следили Ганс и Дрю. Крупных и высоких полицейских хорошо знали горожане и сторонники генерала, и потому молча расступались.
