Школа номер ноль. Повесть. Глава 18

закричала:
    - Да замолчишь ты наконец, Брусникин! Иди-ка к доске и расскажи нам про Спартака. Да хоть про Александра Македонского! Дай и мне возможность тебя похвалить.
    Такой возможности Вовка не дал.
    Не сработала тактика.
    Жаль.
    Потому что следующим был я. На уже традиционный вопрос о Спартаке, я что-то неразборчиво промычал. Мое мычание Нину Федоровну не удовлетворило.
    - Так мы узнаем ответ? - настойчиво спросила она.
    В ответ я засопел. Так никто в классе и не услышал от меня ответа. Отвечать, как всегда, пришлось учительнице.
    А затем случилось чудо - Сестренкин получил четверку по арифметике.
    - Не верю своим очкам! - в изумлении проговорил Витька. - Не обманывает ли меня мой слух, сильно поврежденный из-за перенесенной ангины? Я никогда не верил в чудеса. Но это случилось! Поразительно! Колька получил четверку по арифметике! Ну не сошел же я с ума, это действительно произошло.
    Так же был ошарашен и Ленька.
    - Что делается! Мир перевернулся! Никаких ориентиров. Кошмар!
    - Массовая галлюцинация. Иначе никак не объяснишь, - согласилась с ним Борисова.
    Но чудеса на этом не закончились. Васька Бегалов тоже учудил, получив тройку на той же арифметике. И вот как Васька рассказывал нам о сцене, случившейся позже в его доме. Когда его папа узнал об отметке, которую получил Васька, то растроганно сказал:
    - Сын мой, я могу гордиться тобой. До сих пор, еще никто из нас - Бегаловых - не получал тройку по арифметике. Ты стал великим мудрецом. Верю, что недалек тот день, когда ты принесешь из школы тройку с плюсом, и даже - чем черт не шутит! - четверку с минусом.
    - Нет, этот день еще очень далек, - сдержанно и немного смущаясь, сказал Васька. - Но я приложу все усилия...
    - И я приложу, и не раз, - с энтузиазмом отреагировал его папа, - да по филейной части ремешком! А соединив наши усилия, мы добьемся поставленной цели. И здесь он обнял Ваську, и пролил слезы счастья.
    Ну и я, наконец отличился. И это стало для учительницы настоящим потрясением.
    Когда она спросила:
    - А скажи-ка, Боря, сколько будет, если разделить...
    Обычно, после неудачного ответа, а это случалось почти всегда, я слышал, как она шепчет: "Безнадежно. Туповатое дитятко. Не по Сеньке шапка. Да, слабенькое умишко". И все в таком же роде.
    А тут я ее поразил правильным ответом. Она чуть не кувыркнулась со стула от неожиданности. Потом собралась, и опять спросила меня, на этот раз, взяв пример из умножения.
    И я опять угадал.
    Глубоко потрясенная, с лицом цвета прелых листьев, с выпученными глазами, она поставила мне четверку. Казалось, что вот-вот, сейчас ее хватит удар.
    - Бывает же такое, - бормотала она. - Эти события надо занести в школьные анналы - золотыми буквами!
    Я не знаю, что такое анналы, но был чрезвычайно доволен.
    - Это чудо! Это знак! Я совершила свою миссию и должна уйти в монастырь, - произнесла она, вперяясь взглядом в небо.
    - Не уходите, Нина Федоровна! Мы вам обещаем чудеса! Мы их столько наворотим! - закричали мы.
    - Вот этого-то я и боюсь, - прошептала она.

    После уроков учительница задержала нас троих, повела в учительскую и показывала всем, как настоящее чудо. Никто из них поначалу не верил, что мы получили такие отметки. Но Нина Федоровна, хотя и с трудом, все же заставила их поверить.
    Когда я вышел из школы, все ребята уже ушли, одна Борисова еще задержалась - не знаю уж где ее демонстрировали в качестве чуда.
    И тут к нам подошла незнакомая женщина.
    - Ребята, не знаете, где дочь моя - лебедь белая? - спросила она.
    Я открыл от удивления рот.
    - Вы кого имеете в виду?
    - Как кого! Свиридову Людочку.
    - А-а... Уплыла она уже... ушла то есть, подозреваю, с другим лебедем, скорее с гусаком рыжим... с космонавтом будущим, с Баларевым, другом ее любезным.
    - С каким еще рыжим и любезным гусаком!
    - Я же говорю, с Баларевым Юркой...
    Мы оставили ошеломленную женщину у подъезда школы, а сами пошли домой. Вот так получилось, что возвращался я домой вместе с Майкой. И не сказал бы, что это меня радовало, потому что она закидала меня глупыми вопросами, на которые надо было давать глупые ответы. Перед тем, как нам расстаться, она сказала:
    - Вот решила я, начиная с сегодняшнего дня, провести опрос в нашем классе: что движет каждым из нас? к чему он стремится? Я уже поговорила с Витей Меднисом и выяснила, что им движет страсть к знаниям, и он стремится стать знаменитым ученым. А что тобой движет, Борис? К чему стремишься ты? Остальных я опрошу завтра.
    - Не мне равняться в масштабах с Витькой, - скромно ответил я. - А движет мной... с утра и днем, в основном. страх. Вот вчера утром я разбил чашку. Случайно, конечно. Пришлось пулей вылетать из дома, пока это не обнаружила мама. Потом в переулке я встретил Пипякина Владимира - и чудом остался в живых. Но обошлось. Он только подвинул меня пинком, что значительно ускорило мое движение. И конечно, мною двигало боязнь опоздать в школу и получить за это замечание. Но спасибо, помог Пипякин. На уроках меня постоянно двигает учительница, вызывая к доске. А на переменах меня двигают товарищи. Но и я их вчера изрядно подвигал. Особенно хорошо двинул Сабельникову. Он это надолго запомнит... А вот сейчас меня движет домой чувство голода, и я стремлюсь как можно быстрее пообедать. Так что пока, Майка.
    И распрощавшись с растерянной Майкой, я быстро двинул к дому, куда скоро благополучно прибыл.

    Дома был только дедушка. Я радостно объявил ему, что получил четверку по арифметике.
    - Этого не может быть, - твердо сказал дедушка, - потому что не может быть никогда!
    - Никогда не говори никогда, дедушка! - обиделся я, и показал ему дневник. Только тогда он поверил.
    - И еще у меня есть фотка с надписью: победителю ученику от побежденного учителя.
    - И кого же ты победил?
    - Ганнибала Ильича!
    - Как! Самого Ганнибала Ильича? Вот в это я уж точно не поверю.
    - И он не верил. Но мне хорошая карта пришла. Тогда он и поверил.
    - Шутишь над дедушкой?
    - Шучу. На самом деле было так: раскачался я на канате, а тут и он подвернулся. Не мог же я канат остановить! Если бы он был внимательней, то не получил бы тяжелого увечья.
    - Какого еще увечья?
    - Ногой я ему попал в его единственный и больной зуб. Ты бы слышал, дедушка, как он взвыл. Но после урока я извинился и сказал, что случайно заехал ему ногой в зуб. Он разволновался, хотел что-то злобно проскрежетать. Но для этого надо иметь хотя бы два зуба - сверху и снизу. Пришлось сказать ему, что он самый лучший и сильный физрук на свете. Вот тогда-то он и размяк, и подарил мне на память свою фотку вот с этой надписью.
    - Я думаю, что все-таки не стоит рассказывать про это родителям.
    - А что же мне им сказать?
    - Ну, придумай что-нибудь.
    - Что?
    - Ну, что выиграл у него в двенадцатом раунде в боксерском поединке нокаутом.
    - Не поверят.
    - Тогда скажи - в одиннадцатом.
    - Даже, если скажу, что победил по очкам, все равно не поверят.
    - Я понял. Скажи, что победил техническим нокаутом - рассек ему бровь.
    - Это больше похоже на правду. Но не поверят.
    - М-да... А! Вот! Я придумал. Скажешь, что два раза подряд попал в баскетбольное кольцо. Твой папа говорил, что Ганнибалу Ильичу никогда такое не удавалось.
    И это правда. По крайней мере, на моей памяти, такого точно не было. Умеет же дедушка найти выход из положения!