Байки после баньки

все-таки держал этот туапсинский участок с курятником. Уж больно заманчиво было почти задаром приобрести жилье в хорошем портовом городе. Но звонков от депутата и от его риелтора не поступало. И я решил еще раз навестить не отпускавший меня участок.
     Я удивился, обнаруживши в этом ветхом клоповнике живую душу.
    -Вася, - представился мне немолодой человек вполне приличной наружности. – Вы, наверное, собираетесь купить все это? – спросил, махнувши рукой в сторону участка.
   -Собираюсь, - ответил я. – А что, имеются какие-то проблемы?
   -Да тут проблем выше крыши! – воскликнул Вася. -  Здесь жили мои родители. Когда началась вся эта свистопляска с приватизацией, им не было до этого никакого дела. Они уж доживали свой век. Ну, после их смерти я вступил в наследство, стал  хлопотать всякие документы на дом и участок. Мне выдали там что-то. В общем, я во всех этих делах совсем не кумекаю. Но допер все-таки, что где-то, что-то в бумагах не так. А тут наш депутат ко мне подвалил.
    -Геннадий, что ли? – спросил я.
    -Ну да! Он самый. А что?
    -Он, вроде, как брат  тебе?
    -Да какой брат? – удивился Вася. – Племянник двоюродного брата моего кобеля, а не брат. Он там по городскому имуществу  какими-то делами занимается. Ну, пронюхал  про мои  печали и подвалил. Говорит: «Давай мне все свои документы на дом и участок и генеральную доверенность, а я все твои дела приведу в порядок». Мол, как депутат я обязан помогать народонаселению. А чтоб я не сомневался в его порядочности, дал мне в залог 50 тысяч.
    -И ты их получил?! Небось, еще в присутствии нотариуса?
    -Ну да! А как же? Именно у нотариуса все и происходило. Для верности, -  утвердительно кивнул головой Вася. – Я еще потом ходил к ней. Ну, чтобы документы забрать, или еще что. Но она и разговаривать со мной не стала. Сказала, что сделка была вполне законной.
    -Обвели тебя, Вася, как последнего лоха, - заявил я Васе.
    -Да я и сам давно это уж понял. Потому домовую не отдал, и свидетельство на наследство тоже у себя оставил.
    -Да ведь я  в документах у депутата своими глазами и домовую книгу видел, и свидетельство о праве на собственность,  - сказал я.
    -Значит, новую состряпали, - уверенно объяснил Вася.
    -Ну, а сам-то ты что тут делаешь, если ты уж тут теперь не хозяин? – поинтересовался я.
    -Да ничего. Клиентов отгоняю. Чтобы тоже не лоханулись, как я, - объяснил  мужик. – Он же, скотина, отобрал у меня мое добро, а теперь хочет скорее кому-нибудь сбагрить, чтоб избавиться от лишней головной боли, да и бабки срубить задарма.
   -Ну, брат, - вздохнул я, - такого добра у него, видать, завались по городу. За свою депутатскую жизнь за это дармовое добро он еще много чего для себя  нарубит!
   С тем мы  и распрощались с бедолагой Васей.
                                                  ***             
    -Ну, а участок-то для Валентины ты нашел? – спросил я у Вадима.
    -Разумеется. Чудесный домик  с видом на море, с  приличным участком в 9 соток. Правда, не в городе, а в дачном поселке. Но с пропиской и всеми коммуникациями. И всего за полтора лимона. Купил у работяги. Тому нужно было мать к себе забрать, потому как ей уже не по летам было одной  без присмотра куковать.
   -Хороший сын, видать, - заметил Вихрь, - если решил о матери побеспокоиться.
   -Так ведь армянин, - ответил  Медведев. – У армян старики пока еще в почете.
   -Это верно! – согласился Вихрь. – Но ведь каков подлец этот депутат!  Выходит, всего за 50 штук  приобрел хату, а теперь продает за 500 ? Ничего себе – народный избранник!
   -Да, ладно! Этого избранца еще как-то можно понять, - заступился я  за  медведевского героя. – Ну, чего там? Ты же сам сказал,  Медведь, что за  каких-то два года депутатского срока человеку нужно успеть хорошо  положить в карман. Еще и про запас оставить на случай, если на следующих выборах прокатят.
   -Не, ну не  окончательно же  всякий стыд терять? –  продолжал возмущаться Вихрь. – Ладно, ты грабишь, потому что сидишь на хлебном месте. Но ведь не последнее же у людей отбирать! Какой же сволочью надо быть, чтобы нагло у нищего снимать единственную  рубаху!
   -Бабки рубят – головы летят, - изрек Медведь. – В мире бабла  не до морали. Ей просто места нет.
   -И главное-то все дерьмо в том, что эти избранные прохвосты дискредитируют власть и всякое понятие о власти, - не унимался Вихрь.
   - Да ладно!  Чего ты кипятишься-то? – остудил я Вихря. – Этих «слуг народа» вполне можно понять. Я не говорю обо всех, но некоторые временщики, дорвавшиеся до власти, торопятся урвать для себя  что-нибудь как можно скорее именно потому, что являются временщиками на своем месте. Они, так сказать, получили хлебную  должность на короткое  время, хотя не факт, что являются в этой должности большими специалистами. Ну, и рвут от этой должности по полной программе. Это мерзость. Но всякие временщики никогда не отличались усердием и порядочностью в делах. А вот что ты скажешь о  дельцах, которые  должны  блюсти законы и порядки в силу  не только должностных, но и профессиональных обязанностей?
  -  А вот, что! Я тебе приведу сейчас свежий пример, - кипятится Вихрь.
  - С моим питерским двоюродным племянником Аликом произошел недавно  презабавный инцидент, напрямую связанный с тем, как профессиональные  блюстители закона и порядка  совершают правонарушения в  своекорыстных целях.
     Была у этого моего племянника  отличная новенькая «Субара».  И решил он эту «Субару» перегнать из Питера сюда, на Кубань, и оставить  у отца в Сочи, поскольку  на побережье  Алик частенько бывает по делам своей службы, и для  разных служебных дел нужна ему тут машина. Вот он у себя в Питере снимает  эту «Субару» с учета для того, чтобы поставить её на  сочинский учет. И  в Питере с этой машины снимают питерский номер, снимают  со всех учетов и отправляют  Алика с его машиной на все четыре стороны, выдав, конечно, все необходимые для переучета документы.
    По всем правилам подобной процедуры  питерская инспекция обязана была выдать Алику временный номер с надписью «Транзит». Но чего-то там у этой инспекции не хватило, и этого временного номера Алику не выдали, но сказали, что сойдет и так.  По закону он имеет право в течение 20 дней следовать до места назначения без номеров. Документы-то все в порядке.
    И Алик посадил в машину свою жену и покатил в южный город Сочи без номеров, имея на руках все нужные документы.
Сотрудники отечественной  ДПС  останавливали Алика  по пути к месту следования раз пять. И всякий раз, проверив документы, отпускали с миром. Разве что журили слегка  питерскую службу за непорядок в работе. Короче, без всяких особых приключений промотал Алик через полстраны. Скоростной режим не нарушал, правила движения соблюдал, и по ночам не гнал машину, а останавливался в придорожных гостиницах.
     И вот он уже  почти у ворот отчего дома. То есть подъезжает к  славному городу Туапсе.  Отличный солнечный осенний день. Синее море  тепло приветствует  своим безмятежным спокойствием. В салоне машины  мирно дремлют жена Алика, дальняя родственница и пятилетний внук её.  Алик прихватил  их  в Краснодаре, чтобы свезти к морю на пару дней. И тут вырисовываются впереди  машина  ДПС  и стоящий рядом с нею инспектор с «волшебной» палочкой в руке.  Алик слегка притормозил машину в ожидании того, что инспектор сейчас все равно остановит. Но  тот или не успел, или раздумал останавливать: слегка  дернулся в сторону машины, но никаких решительных действий не произвел. Алик и поехал дальше с чистой совестью.
     Да не тут-то было. Километров пять проехал, как вдруг увидел в левом зеркале, что догоняет его  «депеэсник» и сигналит, чтобы остановился. Остановился Алик, документы взял и вышел потихоньку из машины, чтобы не будить своих пассажиров.
Вот тут-то и начался изумительный импровизированный спектакль под названием: « Дай на лапу».
    Сначала инспектор, конечно же, тщательно проверил все документы, которые Алик предоставил. Не найдя в них ничего криминального, принялся досконально проверять машину, а также все и всех, находящихся в ней. Разумеется, разбудил женщин и ребенка. И тут не нашел ничего, к чему можно было бы прицепиться. Машина в порядке, в багажнике только дорожные вещи, ребенок в специальном кресле. Пассажиры  и сам шофер насквозь трезвые. Скоростной режим не нарушен. И вообще, никаких нарушений. За исключением отсутствия временного номера и надписи о транзите.
   -Непорядок, гражданин! – сурово заявляет инспектор. – Придется вам либо с правами прощаться, либо платить штраф.
   -Да за что же, помилуйте? – спрашивает Алик. – Во-первых, вот вам  справка от питерской инспекции. Во-вторых,  еще далеко не истек положенный мне на транзит срок. А, в-третьих,  вы можете прямо сейчас связаться с  питерской службой. У меня и номер есть. Вам все ваши коллеги и объяснят.
   -Знать ничего не хочу, - говорит инспектор и приглашает Алика в свою машину.
    В  машине ДПС сидит еще один инспектор. И вот они вдвоем принимаются обрабатывать Алика на предмет того, что должен Алик выложить им шесть тысяч  отечественных дензнаков, если он не желает ехать за своими документами в краевую столицу.
   -Может быть, и дал бы я вам, только чтоб вы отстали, - возмущается Алик. – Да, вот беда, нет у меня  сейчас наличными ни копейки. Полностью издержался в дороге.
   -А как же вы собираетесь назад ехать? – интересуется инспектор.
   -С карточки сниму по приезде в Сочи, - объясняет Алик.
   -Ну, так мы сейчас вместе доедем до Туапсе. Всего-то семь километров осталось. Вы снимете с карточки деньги, заплатите нам, а мы тогда отдадим вам ваши документы, -  торгуется  инспектор.
   -Да с чего это ради я должен вам платить? – взрывается, наконец, Алик. Но тут же останавливается, понимая, что милиционеры провоцируют его на действие, которое квалифицируется, как  сопротивление властям.
   -Понимаешь, приятель, мы вовсе не для себя требуем  денег, - неожиданно миролюбиво принимается объяснять  офицер, который изначально сидел в машине. – У нас план, который нам спускают сверху. И  мы обязаны вывернуться, но по окончании дежурства выложить начальству  наличными  10 тысяч. Не соберем с водителей, так придется свои собственные отдавать. Но ведь нам нужно и свои семьи кормить, правильно?  Так что у тебя, дорогой, нет никаких вариантов.
    И тут к инспекторской машине подходит родственница Алика.
    -Алик, в чем дело? – вопрошает она, заглядывая вовнутрь салона. – Скоро вы тут разберетесь? Ребенок хочет кушать. Если какие проблемы у тебя тут, так я позвоню Павлику  Трепову, чтобы он немедля разобрался.
     Трепов  - какой-то большой начальник в краевом УВД.  Услышав про Павлика, ушлые «депеэсники» мгновенно ретируются. Они отдают Алику его документы,  посоветовавши, однако, поскорее поставить машину на учет.
                                                                                     ***
   -Ой, Вихрь, да об этих доярах в погонах, по-моему, и говорить не стоит, - взмахнул рукой Медведь. – Притча во языцех.  Подобных примеров о поборах на дорогах  так много, что это явление давно уже перешло в разряд анекдотичных.  Да ведь и то следует сказать, что, с одной стороны, милицейские братки  просто