Море Крыма. Из цикла рассказов "Истории для себя"

Море синее, море Чёрное, море Крыма.

    Волновалось ты и штормило, белой пенкой выкипало на береговую линию и, глядя на эту картину с высоты снижающегося самолёта, сердце радостно билось.

    Крым. Мы не виделись с тобой двадцать пять лет.

    Пронзали небо своими вершинами стройные кипарисы, крымские сосны, дубы и платаны зелёной шубой окутывали  горные перевалы, нависая над автострадой и давая тень снующему туда - сюда транспорту.  Разговор с местным таксистом прервался сам собой, как только  впереди меж горных хребтов показалось море. Море, любимое мною море, с названием которого я не соглашалась в юности, вопрошая:

- А почему оно - Чёрное?

  Вот что Википедия говорит по этому поводу:

  « Древнегреческое название Чёрного моря — Понт Аксинский (  «Негостеприимное море»), встречается и название «Скифского». В «Географии» Страбона  предполагается, что такое название море получило из-за трудностей с навигацией, а также диких враждебных племён, населявших его берега.  Гораздо позднее, после удачного освоения берегов греческими колонистами, море стало называться Понтом Эвксинским ( «Гостеприимное море»). Впрочем, у Страбона  есть упоминания о том, что в античности Чёрное море называли и просто «морем» (pontos). Позже, в X—XIV века, в древнерусских, арабских и западных источниках оно упоминается как «Русское море», что связано с его активным использованием скандинавскими мореплавателями — варягами-русью. В «Повести временных лет» говорится «А Дънепрь вътечеть в Понтьское море трьми жерелы, еже море словеть Руськое…».

    Мне такое название больше по душе, но, читаем дальше:

«Существует целый ряд гипотез относительно причин возникновения такого названия:

• Одна из гипотез связана с принятым в ряде азиатских стран «цветовым» обозначением сторон света, где «чёрный» обозначал север, соответственно Чёрное море — северное море.

• Другая гипотеза происхождения названия основывается на том, что металлические предметы (например, якоря), опущенные в воду моря глубже 150 м на длительное время, покрывались налётом чёрного цвета благодаря действию сероводорода»


  Наличие этого самого сероводорода  является ещё одной отличительной особенностью Чёрного моря.

  Отсутствие жизни на глубине более 150-200 метров( а наибольшая глубина моря достигает более двух километров у берегов Турции)делает его естественным  хранилищем этого газа.

    Сероводородные ванны принято считать восстанавливающими. Поэтому, купаясь в штормящем(2-3 балла) море, я не сетую на появившиеся остатки водорослей и непрозрачность воды, я радуюсь, что в микродозах получаю сероводородные ванны бесплатно.

    Я люблю море  и понимаю, чем оно завораживало известного крымского мариниста  Ивана Константиновича Айвазовского.

  Сила и мощь разбивающихся о берег волн показывают  мне величие природы и напоминают о своём несовершенстве. Миллионы лет море говорит с человеком своим рокотом , своим ласковым шёпотом волн, но слышим ли мы его?


    Вот беспечная мамаша трёхлетнего малыша оставляет чадо в манжетах – нарукавниках  играть с прибрежной волной в небольшой штормишко. Ребёнок радуется играть  с пеной морской. Ярко светит солнышко, парная водица.

    Не знаю, с какой амплитудой, но море посылает волны – убийцы, которые накатывают вдруг из ниоткуда, перемахивают шестиметровую высоту бетонного ограждения пляжа и окатывают своими брызгами разнеженных загорающих.  Как  уж тут маленькой крохе противостоять такой волне, потащившей его, захлебнувшегося и оглушённого, в море?  К счастью, оказался рядом опытный пловец и вернул ребёнка оторопевшей мамочке.
   
    Другой пример человеческой неосторожности: штормило уже сильнее -  четыре с половиной балла. Пляж для купания был закрыт, несколько отдыхающих с верхней смотровой площадки наблюдают  за морем, радостно вопят от вздыбившегося фонтана брызг, разбившейся о буну очередной волны. Кому-то не интересно просто смотреть на разгулявшуюся водную стихию. Несколько отчаянных молодых людей резвятся в набегающих волнах: русскому человеку запрет – не запрет, а скорее позыв к действию. Мы наблюдаем уже за их « дельфиньей» игрой. К слову сказать,  молодые люди не перебарщивают в своей лихости: за буйки не заплывают, держатся у берега на глубине 3-5 метров.

    И, видимо, эта игра молодых заставляет одного из отдыхающих вспомнить и свою молодость. Мужчине давно за шестьдесят, он сух и поджар, о его возрасте говорят лишь  седые волосы. Он не идёт к берегу, чтоб окунуться и покачаться на крутых волнах вместе с молодыми купальщиками. Нет, он не торопко вышагивает по буне на самый её конец и картинно ныряет наперекор волне в двадцати пяти метрах от берега. Должно быть, он ныряльщик опытный и пловец со стажем, но непогашенные ещё буной волны его сильнее. Картинного пловца несёт на буну, он понимает, что будет разбит о её бетонную стену и потому изо всех сил гребёт наперекор громадным волнам. Вот его голова исчезла из виду за концом буны, прошло некоторое время и мы с замиранием сердца ждём – выплывет-не выплывет?

  Позволю себе авторское отступление.

  Роль крымских спасателей ( на примере нашего санаторского пляжа) сводится к следующему: утром обозначить зону комфорта-1,5 – 2 метров глубины- натягиванием каната  с пенопластовыми поплавками, в шторм и на ночь его убрать. Загородить проход  во время штормовой погоды к спуску к морю одним из лежаков и спокойно удалиться в своё подсобное помещение. Предупреждения о запрете ныряния с бун написаны на самих бунах, вывешенная табличка о  силе шторма, должно быть, являются залогом его успешной работы.
 
    Тот же спасатель в Анапе уже бы наорался  в свой «матюгальник»  на любителей купания в шторм, уже и сам удалой пловец  с лодки им же – спасателем - был бы возвращён на берег.

    А наш отчаянный седовласый пловец предоставлен самому себе.  Среди нас –наблюдающих-нет хороших пловцов и спасателей, мы отчаянно ждём,  но услышать из-за шума штормовых волн что-либо не представляется возможным , уже зреет желание бежать за так называемым спасателем, но вот голова плывущего седовласого медленно появляется из-за угла буны с подветренной стороны. Нам не видно его лица из-за высоких волн, но думается, что было оно бледно, как и руки, и ноги, раскинутые в позе «звезды». Он отдыхал  так на воде очень долго, уже и молодые купальщики давно на берегу стояли переодетыми в сухую одежду. Через полчаса  пловец продолжил свой путь к берегу, но вышел он  из воды у дальнего от нас выхода. Он медленно, с остановками, поднялся по высоким ступеням и скрылся из виду на крытой террасе пляжа.

      В очередной раз нам море напомнило - чтоб человек не пребывал в гордыне, не был самонадеянным.

      Учитель наш, лекарь, возрождающий нас к жизни – море синее, море Чёрное, море Крыма.

      Аэроны воздуха здесь насыщены таким коктейлем из ароматов степной Тавриды, вечно-зелёных деревьев южного крымского побережья, запахом  виноградной лозы и букетным оттенком цветущих роз, разбавленного запахами вечно не спящего  моря.

      А поющие цикады? Эти маленькие музыканты наполняют ночь нежной своей серенадой, они успокаивают, расслабляют, как и гладь моря с лунной дорожкой, просматривающаяся из окна твоего номера.

    Как прекрасно море на рассвете: его серо-стальная с ночи  гладь с появлением первых лучей голубеет всё сильней и сильнее, и вот, когда яблоко солнца полностью выкатится на скатерть неба, море приобретает ярко-синий цвет. И ты подгоняешь минутки встречи с ним, а все лечебные пляжи открываются в Крыму ровно в 7 часов утра. Уже в половине седьмого такие же непоседы, как ты, собираются  у ещё  закрытых ворот пляжа, тихо беседуя о прошедшем дне, делясь впечатлениями от экскурсий, где побывали, о сувенирах, которые можно приобрести за умеренную цену, о погоде предстоящего дня. Мы знаем уже друг друга в лицо, мы не любители пляжного загара ( те спят до полудня, а после – выпекают-румянят себя на самом солнцепёке, чтобы их загару удивлялись сотрудники). Мы – любители самого моря. У нас другие радости – увидеть в ультрамариновой воде медуз, осторожную кефаль, рыбок - мальков, крабиков, выбравшихся из своих норок погреться на солнышке, пособирать красивые камешки, полюбоваться барашками волн и, безусловно, искупаться в утренней морской  водице.


    Море бодрит, мурашками растекается по телу первое  прикосновение его волн, мужчинам не только молодым утреннее море, должно быть,  дарует и фаллическую силу и потому они так спешат после купания прижаться к своим жёнам и подругам. И пусть будет так – сегодня, завтра и всегда.

 
    Здесь в Крыму, я впервые в жизни купалась и в открытом море( до этого как-то всё не решалась). Как это, оказывается, здорово купаться вдали от берега,  на большой глубине! Восторг переполняет тебя, как и внутри  тебя  страх этой самой глубины. Но море ласково шлёпает тебя:" Не дрейфь, подруга!" И светит солнце, и качается маленький плотик, и ликует душа.
 
    Мозаика крымских впечатлений будет долго греть меня в далёкой Сибири. Я знаю,  что не раз перечту и эти строки, и пересмотрю сотни фото, и буду держать в руках привезённые камушки с алуштинского побережья.

    Спасибо, море Крыма, за счастье, которое ты мне подарило!

    И это  счастье останется со мной, а его-то ни за какие деньги не купишь.