Вовка в Триседьмом царстве Глава VI

самые буквы, если когда говоришь никаких букв нету?
– Это они так из себя воображают. – со знанием дела ответил Незнайка. – Это чтобы всем, которые самые настоящие, такие как мы с тобой, спокойно жить не давать.
– Правильно, Незнайка! – воскликнул Буратино. – Я тоже так думаю.

Передвигаться было очень даже удобно. А всё дело в том, что здесь травы не было. Вернее она была, но была большой и что под ногами, что под колёсами тележки не путалась и не мешала.

Идя рядом, может для того чтобы нескучно было, а может быть специально, для того чтобы позлить Знайку, Незнайка с Буратино продолжали разговор об умении читать и писать.

– А писать, так это вообще какое–то издевательство! – продолжил Незнайка.

Разговор получался как бы похожим на игру в догонялки: догнал, дотронулся, теперь ты меня догоняй. А у них получалось, один сказал, вернее, повозмущался насчёт умения читать–писать, и передал право «водить» другому.

– Правильно! – согласился Буратино. – Да ещё чернила такие грязные, об штаны стереть не получается, руки мыть и умываться приходится!
– Руки мыть и умываться надо только утром! – авторитетно заметил Незнайка. – Днём умываться вредно.
– А перед обедом? – ехидно спросил Знайка.
– Перед обедом тоже вредно. – в один голос заявили Незнайка и Буратино, и Незнайка добавил. – Зачем мыть руки ещё раз, если утром мыл?

А Вовка слушая Незнайку и Буратино чуть было не поклялся: никогда и ни за что не учиться писать и читать. Но потом передумал, потому что сразу же представил как будут ругаться мама с папой, да и дед тоже будет ругаться. И тут, Вовка даже удивился, потому что сам себе задал вопрос: «А вот если никто не будет уметь читать, как тогда люди прочтут книжки про Незнайку и Буратино?» Выходило что никак. Поэтому Вовка на этот раз уже твёрдо решил, как вернётся домой, так сразу начнёт учиться читать, как следует, не как сейчас, и писать. И, словно одобряя мысли Вовки, Знайка, специально не обращая никакого внимания на Буратино и Незнайку, сказал ему:

– Вова, не обращай на них внимания. Это они специально позлить меня хотят, потому что сами вызвались тележку катить, а теперь не хотят, вот и хитрят.

В ответ на слова Знайки Буратино и Незнайка остановили тележку, обернулись к нему и, словно заранее договорились, сказали:

– И совсем мы не хитрим! А если тебе завидно, что мы тележку катим, пожалуйста, кати сам, нам не жалко!

***

Неожиданно показалась дверь, точно такая, как и та, через которую Вовка с Незнайкой пришли от Мальвины. А другой она была, потому что от зарослей земляники они пошли совсем в другую сторону. Вовка, старавшийся запоминать в какую сторону он идёт, дед приучил, сначала хотел спросить, почему они пошли в другую сторону, но потом передумал, потому что его товарищи шли уверенно, значит знали куда идут.

И опять Вовка удивился, да так, что аж ойкнул, правда тихо, никто не заметил. Лес, открывшийся за дверью был до того не похож на мир Знайки и Незнайки, что кто угодно не только бы ойкнул, а вообще, от удивления уселся бы на землю. Трава опять стала маленькой, зато деревья были просто огромными. Но деревья были какие–то странные, большинство из них были очень похожи на каких–то застывших чудовищ, а может и не застывших, просто ждущих чтобы кого–нибудь схватить, того же Вовку. Листьев на них не было вообще, а голые сучья так и тянулись к земле, как бы не скрывая своих желаний: схватить и замучить. Были конечно и другие деревья, но очень мало. Это были ёлки, точь–в–точь такие же, как папа с дедом дома на Новый год устанавливают, только тоже огромные. Другого чего–нибудь интересного в лесу не было, если не считать тропинки, которая петляла среди этих страшных деревьев.

– Здесь Баба–Яга живёт? – спросил удивлённый и слегка испуганный Вовка.
– Да, – не оборачиваясь ответил Незнайка. – здесь живёт Баба–Яга, а чуть подальше, Морозко.
– А это кто?
– Это? – Незнайка на секунду замолчал. – У вас его Дедом Морозом называют.

Совсем скоро, Вовка даже тайком вздохнул с облегчением, лес со страшными деревьями как бы расступился и появилась поляна на которой стояла избушка, такая же, какую рисовали в книжках и снимали в мультиках, только почему–то на четырёх куриных лапах. А тут и догадываться было нечего, это была та самая избушка в которой живёт Баба–Яга. Не верите? А вы на курьи ножки посмотрите, тогда сразу поверите.

– А почему четыре ноги? – в очередной раз удивился Вовка.
– Потому что если на двух, падает. – как ни в чём ни бывало ответил Знайка.

***

Не иначе это было какой–то хитростью, тележку с земляникой, земляника, кстати, была такой же большой как и там, на берегу Огурцовой реки, спрятали за какими–то кустами, а сами, Незнайка впереди, пошли поближе к избушке.

– Бабушка! – закричал Незнайка.

Приоткрываясь заскрипела дверь, и на крыльцо вышел здоровенный рыжий кот. Он быль до того большим, что издали больше был похож на собаку, чем на кота. Упёршись передними лапами в крыльцо кот потянулся, а заодно зевнул во всю свою огромную пасть. Затем как ни в чём не бывало он развалился на крыльце и всё, как будто вообще никто не пришёл и никогда не приходил.

Вслед за котом дверь открылась уже как следует и на крыльцо вышла Баба–Яга. Вовка помнил по какому–то фильму, что Баба–Яга должна быть одета очень бедно, прямо–таки в лохмотья. Но эта Баба–Яга была одета вполне чисто и прилично, правда одежда на ней была старомодная, в такой одежде в городе никто не ходят. Синяя в белый цветочек кофточка, длинная тёмно–коричневая юбка с повязанным на ней зелёным фартуком. Голова Бабы–Яги была покрыта платочком, тоже в цветочек. Во что была обута Баба–Яга Вовка не разглядел, это потому что юбка была очень длинная, до самой земли. А вот лицо у Бабы–Яги было таким же как в кино, морщинистым и смуглым, коричневым таким, и нос был таким же крючковатым.

– Что, фулюганы?! – скрипучим голосом спросила Баба–Яга и показала в сторону гостей непонятно откуда появившейся в её руке сучковатой палкой. – Опять яблоки пришли воровать?!
– Мы не воровали! – вместе воскликнули Незнайка и Буратино. – Мы только попробовать.
– Вот я вам попробую! – погрозила Баба–Яга палкой. – Я вас попробую! Тебя, – Баба–Яга показала на Незнайку. – зажарю! А тобой, – на этот раз она указала на Буратино. – печку буду топить!
– Не надо меня жарить! – почти закричал Незнайка. – Нельзя меня жарить!

Неизвестно чем бы всё это закончилось, возможно Баба–Яга и зажарила Незнайку, а Буратино пустила бы на дрова, но тут вперёд вышел Знайка, до этого стоявший сзади и вежливо поздоровался:

– Здравствуйте, бабушка. Как ваше здоровье?
– Вот молодец! – сразу же забыв о Незнайке и Буратино воскликнула Баба–Яга. – Всегда поздоровается как следует, уважение окажет, о здоровье спросит, не то что вы, фулюганы. – Баба–Яга опять погрозила Незнайке и Буратино палкой. – Только зря ты очки одел. Сними, не настоящий ты в них какой–то.
– Нельзя мне без очков, бабушка. – нисколько не протестуя ответил Знайка. – Зрение слабое.
– Ой не говори, и у меня слабое. – согласилась Баба–Яга и тут же, словно опомнившись. – А почему оно у тебя слабое?! Небось книжки читаешь?! – воскликнула она.
– Читаю, бабушка. – опять согласился Знайка.
– И правильно делаешь. – неожиданно сменив гнев на милость спокойно сказала Баба–Яга. – Это всё лучше, чем яблоки воровать! – опять воскликнула она и опять погрозила палкой Незнайке и Буратино.

Знайка уж начал было думать, что всё идёт нормально. Самое сложное, для чего–то нужные разговоры ни о чём уже поговорили, и можно уже приступать к делу. Но тут Баба–Яга вся как бы подалась вперёд как это делают когда вдруг увидят что–то очень важное или неожиданное. Затем, не смотря на возраст, довольно–таки быстро спустилась с крыльца и засеменила в сторону гостей. Подойдя к Вовке она ткнула его пальцем в грудь и спросила:

– Из людей?

Вовка стоял ни жив, ни мёртв. Не сказать чтобы он испугался, а может и испугался, правда Вовка в этом ни в жизнь не признается бы. Да сами посудите, перед тобой стоит самая настоящая Баба–Яга, смотрит тебе в глаза и тычет тебя в грудь пальцем. А глаза, наверное если Вовка чего и испугался, то её глаз, глаза у Бабы–Яги были почти чёрными и какими–то бездонными как колодец в который очень хочется прыгнуть.

– Мы из города… – пролепетал Вовка. – Со мной ещё девочки, Маша и Таня...
– Эх, были времена! – мечтательно проговорила Баба–Яга. – а после быстро сориентировалась спросила повернувшись к Знайке. – А они где? Поди яблоки у меня воруют, покуда вы меня тут разговорами всякими отвлекаете?!
– Нет, бабушка, никто у вас яблоки не ворует. – спокойно ответил Знайка, он вообще был каким–то подчёркнуто спокойным. – Мы все здесь, только вот девочек Бармалей похитил.
– Бармалей говоришь? – Баба–Яга на секунду задумалась, а потом… – Тоже фулюган, тоже у меня яблоки воровал! – и строго спросила Знайку. – С чем пришли?
– За помощью, бабушка. – сказал Знайка.
– За помощью говоришь? – переспросила Баба–Яга. – А за какой помощью? Бармалея заколдовать?
– Нет, бабушка, никого не надо заколдовывать. – всё также спокойно ответил Знайка. – Нам другая твоя помощь нужна.
– Какая?
– Нам костюм разбойника нужен, на него. – и Знайка показал на Вовку.
– Костюм говоришь? – задумчиво спросила Баба–Яга. Затем немного помолчала, как бы раздумывая, дать костюм или отправить незваных гостей ни с чем? – А не запачкаете?
– Не запачкаем, бабушка. – принялись убеждать Бабу–Ягу Незнайка с Буратино. – Мы аккуратные.
– Молчите, фулюганы! – прикрикнула Баба–Яга. – Знаю я какие вы аккуратные, вон, – она показала на Буратино. – весь нос в чернилах!
– Это я письмо писал… – принялся оправдываться Буратино.
– Ладно врать–то! – перебила его Баба–Яга, и опять к Знайке. – Хорошо, дам я вам костюм. Только как вы в Африку попадёте? Далеко ведь!
– А мы на воздушном шаре! – воскликнул Незнайка. Ему очень хотелось сказать, что это он придумал воздушный шар, но Знайка, который строго посмотрел на него, мешал это сделать.
– Какой такой шар? – удивилась Баба–Яга. – Волшебный?
– Нет, бабушка, никакой он не волшебный. – принялся объяснять Знайка. – Он, ну как большой мешок, который наполняется специальным газом. Газ легче воздуха, поэтому он и летает.
– Ишь что удумали безобразники! – воскликнула Баба–Яга, но восклицание было одобряющим. – Здесь стойте, сейчас принесу. – и медленно, прихрамывая, пошла к избушке, совсем не так, как подбежала к Вовке.

***

Минут через пять Баба–Яга вернулась. В одной руке она держала узелок, а во второй продолговатый свёрток:

– На, только смотрите, не замарайте. – Баба–Яга протянула узелок Знайке. – А это, – она махнула рукой Незнайке. – иди сюда, держи, – протянула подошедшему Незнайке свёрток. – сестре моей завезёте, она там недалеко от Бармалея живёт.

Ясно дело, никакие визиты к сестре Бабы–Яги, да ещё в Африке, в планы по спасению Маши и Тани не входили, но делать было нечего, иначе она костюм разбойника назад может забрать.

– А это что? – спросил Знайка, ну для того чтобы хоть как–то отреагировать на неожиданное изменение маршрута.
– Материя. – с довольным видом ответила Баба–Яга. – Сестра моя, стыд и срам, она по