16
До Рождества оставалось шесть дней. Я жила ожиданием чуда. Понимала, что глупость. Но жила. И... готовилась. Очень хотелось просто быть счастливой. Пример подружки вдохновил мысль, что настоящие чувства не суетны, и не утомительны. Просто живёт рядом друг, который любит и заботится о тебе. Для которого всё, что не входит в поле действия любимого человека — не существует. Мне всегда везло на «кобелей», или «друзей» но, чтобы оба понятия соединялись, не получалось. Ляля получила «всё в одной упаковке» и это ВСЁ, жило единым организмом, не раздражая, и оберегая.
Работать не хотелось. Я сидела за компьютером, понимая, что мне совершенно не интересны стихи с чужими чувствами, в которые я пытаюсь вдохнуть своё восприятие мира. Тупо уставившись в окно, я наблюдала за воробьиной стайкой. Воробьи клевали остатки замерзшей рябины и пугливо озирались по сторонам.
«Подарите мне своё одиночество. Пожалуйста!» - вспомнилось сообщение.
Внутри разлилось тепло и умиротворение. Чужие стихи перестали раздражать и, уже на подъёме, я закончила работу. В редакции намечался «междусобойчик» по случаю дня рождения редактора. Спешно развешивались шаржи, писались экспромты, и накрывался стол. Сам редактор многие годы пытался внедрить «шведский стол», но после двух тостов, все тащили из кабинетов стулья, и начиналось «русское выгуливание именинника». На ответном тосте: «за коллектив», зазвонил телефон:
- Не поняла!? - очень недовольным голосом вычитывала меня Ляля. - Вся сервировка в ожидании. Ты хочешь, шоб я уехала с испорченной внешна-астью лица? Ты об кого спа-аткнулась?
Я с ужасом вспомнила, что сегодня восемнадцатое декабря и прощальный ужин. Уйти по-английски не удалось: пришлось выпить «на коня», произнести хвалебную оду и уже через минуту, хмельная и весёлая, я слушала рассказ таксиста о неудачах нашей сборной по футболу.
Ляля ждала меня у подъезда. Загадочно прижимая к груди зеркало, она пыталась всучить мне свою красную помаду:
- Люсик! Я когда-нибудь желала тебе зла? А-адень хотя бы рот! — умоляюще просила она. - Ты сейчас не женщина! Ты - ка-атастрофа!
- А зачем мне твоя помада? — пыталась сопротивляться я.
- Затем, что на твоей тусклой внешности, должно быть хоть одно яркое пятно! - прошипела она, пытаясь при этом показать моё отражение в зеркале.
Из зеркала на меня смотрела очень похожая на меня весёлая женщина. Ярко красный рот вампа, который мне успела «одеть» Ляля, растягивался в умильной улыбке. Подружка быстро засунула зеркало в пакет, отодвинула меня на расстояние вытянутой руки, и, удовлетворенно наполнив глаза любовью, потащила меня наверх.
Затолкав меня в ванную, она тщательно вымыла мне руки, поправила причёску и тихо сказала:
- Понимаешь, я не знала, что ты сегодня можешь быть в таком, - она сделала паузу и, уже на выдохе, продолжила, — экзотическом виде. А у нас сегодня Володечка!
Мне сразу стали понятными все действия относительно «метаморфоз моей внешности» и я рассмеялась. Вначале, Ляля пыталась меня успокоить, но уже спустя несколько минут мы обе истерически хохотали, растирая поплывший макияж на лицах друг друга. Вениамин Петрович робко постукивал в дверь, но к чести моей подружки, она всегда могла чувствовать меня и занять мою сторону.
- И кто такой этот Володечка? Подумаешь, мешок с деньгами! Тебе нормально без денег? - спрашивала она со смехом и тут же за раз меня отвечала. — Конечно, нормально! Вовочек с кошельками целая Москва, а ты у меня одна такая талантливая, дурында! — кутая меня в
свою необъятную грудь, успокоительно ворковала Ляля.
Мы вошли в комнату. С дивана привстал большой мужчина очень плотной наружности. Было видно, что это движение даётся ему с трудом, из-за чего на его лице было «приклеено» извиняющееся выражение. Он сделал несколько шагов в мою сторону, протянул руку и приятным голосом произнёс:
- Володечка, школьный друг Ляли. Нечаянно нашёл её на фотографии в «Одноклассниках», - он повернулся к подружке.
Рука была влажная и липкая. Захотелось сбежать в ванную и вымыть её. Словно прочувствовав моё состояние, рука Володечки задрожала и освободила мою ладонь.
- Люсик, - вмешалась Ляля, спасая ситуацию, - ещё одно такое ожидание и для Иерусалима придётся покупать новые наряды. И шо ты думаешь, - продолжила она смеясь - таки ты была права - никак не получается два чемодана, ещё и сумочка наполнилась. Я па-азвонила и узнала, шо багаж
щитают на двоих.
Мы заняли отведенные места. Володечка вежливо наполнил мою тарелку. Вениамин Петрович разлил по фужерам красное сухое вино. Ляля, с видом знатока, плавно водила его перед носом и производила впечатление на Володечку.
- Давненько нас не баловали такими винами, - сказала она, привычно морщась от вкуса и старательно силясь изменить выражение лица. - Какой букет!
Зная все последующие фразы, я неожиданно для себя, произнесла голосом подружки:
- Дорогая, ты не находишь, что этот нектар не в меру терпковат?- и уже с хохотом добавила, - и как можно пить эту «бордосскую жидкость»?
За столом зависла немая пауза. Вениамин Петрович напрягся, а Володечка смущенно спросил:
- Люся, вы не любите «Бордо»? Мне Ляля сказала, что вы любитель красных сухих вин.
- Нет, мой дорогой а-адноклассник! — амбициозно произнесла Ляля. - Они-то, как раз любят и па-анимают на это! А мы любим рюмочку хорошего коньяку. А у них сегодня, похоже, перебор! - и она разразилась громким гогочущим смехом.
Володечка немедленно набрал номер телефона:
- Павел, у меня в машине бутылка "Нennessy, — сказал он голосом даже отдалённо не напоминающим тот, которым он говорил с нами. - Жду.
- О-о-о! — только и сумела произнести Ляля. - Ка-акие люди! Какие инта-анации! А можно вопрос от общественности? - она свернула льняную салфетку трубкой и, приставив её к пухлым губам Володечки, продолжила, - Скажите, Владимир Романович, вы когда настоящий: когда с нами разговариваете, или когда с водителем? И шо, водитель, который отвечает за вашу жизнь, не имеет права здесь шо- нибудь в себя бросить? И это мы тут, а он там в машине!? Голодает, значит!
Не успел прозвонить дверной звонок, как Ляля мгновенно собрала понемногу всего, что было на столе в одноразовую посуду «многоразового использования». Прижимая бутылку коньяка, она ткнула свёрток в руки ничего не понимающего водителя, очистила щёткой нападавший на него снег и, одарив его одной из арсенала своих «призывных» улыбок, закрыла за ним дверь. Всё это произошло так быстро, что об эпизоде напоминала только появившаяся на столе бутылка.
- Как хорошо, Ляля, что ты у меня не работаешь, - изумленно произнёс Володечка, - у тебя в школе был дар развалить дисциплину в самый неподходящий момент, но сейчас ты совершенна.
- Ну, не скажи, - смеясь, ответила подружка, - я не разваливала её, а в отличие от некоторых, пыталась направить её в демократическое русло.
Обилие еды ослабило интеллектуально-развлекательную часть вечера. Хотелось домой. Было утомительно и скучно. Чужой человек, с которым у меня не сложилось с первого рукопожатия, был безнадёжно далёким. Было понятно, что, несмотря на мою хмельную расслабленность, я ему
нравлюсь. Может быть в другой ситуации: когда было бы мало выпито и мало сказано, мне бы захотелось продолжить это знакомство. За долгие годы, я научилась доверять своим ощущениям и, как правило, никогда не жалела о принятых решениях.
- Люсенька, ты не поможешь мне принести посуду к чаю? - прозвучал из кухни голос Ляли.
Не хотелось ни чаю, ни тортика, ни Володечки. Я напряжённо искала одну из своих лучших улыбок, но, так и не сумев её найти, отправилась на кухню.
- И шо ты, птичка моя экзотическая, сидишь как курица? - сразу пошла в наступление подружка. - У него столько денег, что если тебе захочется представить их количество, то у твоего воображения предохранители полетят! Он же с тебя глаз не сводит! - она перевела дух и, закатив глаза к потолку, продолжила, - Боже милосердный! Вразуми эту дурынду! Добавь ей мозгов не для творчества, а для постели жизни!
Ляля взяла моё лицо в ладони и, пристально глядя в глаза, закончила:
- У тебя будет всё! Всё о чем ты только подумаешь! И твои собственные книги, и диски, и тусовки, и - она задержала дыхание - слава! Ты можешь не отвечать сегодня, но можно, Люсик, я ему скажу, шо он тебе совсем немножко лёг на душу?
Она отпустила моё лицо и ждала ответ. Что я могла сказать ей: что появился тот, который хочет разделить со мной моё одиночество? Что мне неприятно прикосновение рук Володечки? Припомнив это ощущение, я спросила:
- Ляля, скажи, а спать с ним ты будешь?
Ляля обалдело отодвинулась к подоконнику и прижала руки к груди:
- Полный фэншуй! Неужели ты не хочешь ну хоть «абысэлэ мазл» - горестно сказала она, используя специально выученное для Израиля выражение «немножечко счастья». - Надо же: никакому климаксу не победить твои убеждения! Чувства приходят и уходят, а денежка-это навсегда! До смерти! Па-а-нимаешь?!
- Ты за ВэПэ почему замуж вышла? - устало спросила я.
- Так ведь какой вулкан пробудил, искуситель! Все мои представления о жизни разрушил! - глаза подружки увлажнились. - Да, разве это счастье было!? - спохватилась она. - Я только сейчас, просыпаясь каждое утро, могу это счастье в руках держать! И какое оно бывает упругое, это счастье! - произнесла Ляля, неосознанно сжимая и разжимая ладонь.
- Я тоже так хочу. И если бы я не видела, что так бывает, может быть, твоё предложение о Володечке было бы в силе, - отозвалась я, и мы обе невольно расхохотались оттого, что Ляля неосознанно продолжала сжимать и разжимать ладонь, словно «счастье» всё ещё лежало на ней.
Мужчины играли в шахматы. В сражении им было не до нас. Подружка, как всегда, завернув мне тортик, проводила меня до двери:
- Прости меня, Люсик! Я так хочу, шоб ты была, - она замолчала, стараясь подобрать слова, - как я счастивая! - Сказала она и вытерла набежавшую слезу. И совершенно не в тему добавила:
- Если публика не пошла, то её не остановить.
17
Был призрачный вечер. На замёрзшем катке Патриаршего пруда скользили пары. В свете оранжевых фонарей картинка казалась сказочной. От мысли, что Ляля уезжает, стало грустно. Радовало то, что на земле обетованной ей будет тепло и хорошо. И, что, наконец, она осуществит мечту всей своей жизни: упрочит союз данный Богом. Размышления прервал телефон. Звонил незнакомец, он словно чувствовал моё состояние:
- Люся, что случилось? Вы где? Не молчите! Я должен увидеть вас! Сейчас же! — торопливо говорил незнакомец. — Только не говорите, «нет», - очень прошу!
«А почему бы и нет?» - подумала я и, больше не рассуждая о случившемся, почему-то спросила:
- Вы знаете, где на Патриаршем скамейка Волланда?
