9.МОЯ ЖИЗНЬ. ЧАСТЬ 5. ДОПОЛНЕНИЕ.
9.МОЯ ЖИЗНЬ. ЧАСТЬ 5. ДОПОЛНЕНИЕ.
Так стала уходить из моей
жизни Одесса, день за днем удаляясь, этим как-будто не причиняя мне много боли,
пока однажды я вполне осознанно не почувствовала в себе не детскую и
продолжительную тоску. Ребенком я каждую ночь во сне неизменно видела свой институт, входила в свой
двор, слонялась по всем его закоулочкам и шла непременно к Вите и все стучалась
и стучалась в его дверь, и рада была разговаривать с ним, и подходила к двери,
где мы жили, и заглядывала, и заходила. И вновь я шла со школы, переходила у
института улицу, приближалась к своей двери, и находила там родителей, и не
находила… Черное море не покидало мой разум. Я тосковала о нем, как о своем
дворе, как о Витьке, как о нашей маленькой комнате. Стоило мне закрыть глаза,
как оно мне уже виделось во сне. Я открывала дверь и оно плескалось о порог
квартиры, где бы я ни жила, и огромный корабль, увозивший нас в Батуми, стоял
неподвижно у самого берега, светясь огромным единственным иллюминатором…
Одесса долгое время снилась мне одним и тем же сном, пока судьба
не проявила ко мне милость и не привела сюда вновь, и таким образом как рукой
сняла эту долгую мою печаль. Это уже произошло в 1984 году, когда я уже жила в
Ростове на Дону. Но об этом позже, и до этого дня слишком много было пережито.
Выполняя Волю Бога во многих своих трудах (Бхагавад-Гита всем,
Наставления Бога преданным и всем и др.), поясняя высшую ступень духовного
развития человека, я пишу о состоянии непривязанности, отрешенности, которое
достигается в результате долгой практики
йоги. Это есть показатель освобождения души от условностей материального
мира, и который проявляется в
непривязанности, как к плодам своей
деятельности, так и любого рода наслаждениям, когда душа независима от еды,
одежды, славы и бесславия, бедности и богатства, равно относится к друзьям и
врагам, к чести и бесчестию, к победе и поражению. Сюда же относится и
непривязанность к месту жительства, к своей нации, к своему народу, к своей
семье и детям, как и к родителям и пр., но никак не исключает выполнение долга
перед всеми в той мере, в которой требует материальный мир и то конкретное
обстоятельство в жизни, в котором находится человек. На тот период состояние
отрешенности мне никак не было знакомо, меня не окружали йоги или философы
такого порядка. Отец, наоборот, казался человеком очень привязанным к жизни,
привлекающимся всем ее разнообразием и многими видами ею даруемых наслаждений.
Но, сам того не зная и не ставя своей целью, почти с детства по этому пути непритязания и
отрешенности уже вел меня, уча более, чем скромным желаниям, непретендованию, скромной одежде, еде, быту, что были необходимые азы, которые должны были
распространиться Волею Бога на более сложные вещи, как-то: народ, нация, личные
блага и жизнь во блага другого, не обставляя себя и свой быт. Без этой степени
свободы невозможно было бы оторваться от извечных человеческих мнений и
предаться Мнению и Воле только Бога, невозможно было бы и заговорить со мной
серьезно, ибо алчущий ум духовно слаб и
невосприимчив.
Однако, будучи ребенком, я все же испила этот нектар, пусть
материальный, тоски по своей малой родине, и понимаю, что в нем есть и много
духовности, хотя и более низкого уровня и недостаточной, чтобы навсегда оставить
этот материальный мир. Но эта моя детская привязанность не была устремлением к
наслаждению, что есть свойство материальной привязанности в основном, не
устремляла меня уехать в Одессу вновь и навсегда, что тоже было возможно, если
бы это входило в План Бога, но было чувством нежным, неконтролируемым умом,
подобным устремлению дитя к матери. Такая привязанность не могла быть для меня
опасной, не могла ни во что греховное
развиться (ибо привязанность по своей природе имеет такое свойство и
тяготеет к материальным наслаждениям, корысти и диктату), а потому была дана
Богом на время, как дань моему детскому уму и пониманию, ибо и печаль такого
рода обогащает и наслаждает.
Хотя и теперь отрешенность
или непривязанность должны присутствовать во мне, ибо, как можно говорить и проповедовать то, что не
знаешь, но не в большой мере, как у садху (святого), ибо тогда я бы неимоверно
отдалилась от людей материального мира и не смогла бы решить Божественную
Задачу – приблизить Бога к материальному миру. Слишком одухотворенное сознание,
абсолютно ни к чему в материальном мире непривязанное, независимое от трех гунн
материальной природы (проще говоря от иллюзорной энергии Бога в материальном
мире), уже устроено так, что становится неработоспособным абсолютно за
пределами чистой духовности, а потому не сможет служить своей психикой и
пониманием перекидным мостиком от человека к Создателю, не сможет донести Слово
Бога всем материально-духовным путем, но чисто духовный путь к пониманию
материальных людей осознать и принять
трудно как в речи, так в мышлении, так и в поступках.
Поэтому элементы привязанности, очеловеченности, Бог не отобрал
у меня в полной мере, и я ими пользуюсь, хорошо видя, в чем и как они проявляются, но
не контролирую особо сильно, ибо как только моя привязанность становится выше
допустимой нормы, Бог Лично останавливает меня и дает Свое Наставление, поясняя
мне ситуации и судьбы других, где я еще заинтересована и желаю проявить свое
участие, и чаще всего отводит мои руки и показывает мне результат Божественного
непосредственного Управления, который я, конечно, вижу, а люди полагают, что
творят и решают сами.
Поэтому, отвечая также на вопрос, соответствую ли я по качествам
тем нормам, о которых пишу в Святых Писаниях, можно сказать, что на уровне ума
понимание именно такое, какое необходимо, чтобы не противоречить в этом плане
намерениям и Наставлениям Бога. Но в жизни поставлена в те условия, что, будучи
занятая изложением Святых Писаний, имею вокруг себя достаточно щадящую обстановку,
однако не соответствующую в виду уникальности моего положения той обстановке, в
которой проявляют себя преданные. Т.е. в некоторых случаях у меня есть Волею
Бога послабление, что, возможно, в следующем рождении или в одном из следующих
Бог будет во мне корректировать в строгом соответствии с Божественными Указаниями
и принципами духовного развития. Я же, выполняю Волю Бога, направленную на то, чтобы показать человеку, дать ему понять, что слова христианской молитвы «Да
приидет Царствие Твое…» уже свершаются. И не может быть дано Богом обещание во
всеуслышание (которыми являются слова
приведенной молитвы), будучи вложенными во все уста, произносимое и
старыми и малыми, и богатыми и бедными, и здоровыми и больными, которые бы не
имели силу и день свой. Именно Бог дал мне день - Начало, сам День, когда было
дано понимание и написана первая строчка Святых Писаний, также будет и день,
когда все будет написано и готово. Ибо Бог придет не с пустыми руками, но с
тем, что творится Его Мыслью и что Укажет путь всем воедино, независимо от
религиозности и религиозной принадлежности. И Это Слово Бога уже читают и умы
принимают так, как подготовлены Богом, чтобы повести за собой других.
Все, что пишется теперь мной будет готово к 2022 году полностью.
И
начнутся преобразования, не связанные ни
с войнами, ни с космическими катастрофами, ни с уничтожением цивилизаций через
земные катаклизмы. Будет великое возрождение духовности и очищение
человеческого сознания, которое уже можно назвать будет недетским, и будет,
кому проповедовать, и будет, что проповедовать.
Теперь же я продолжу свое повествование, ибо для тех, кто не
может постичь Бхагавад-Гиту Всем или Наставления Бога преданным и всем, Бог
дает это Писание, эту судьбу через призму совершенных знаний (религиозные
совершенные знания), как и стихи, как и Завет человечеству третьего тысячелетия,
как и Ответы Бога на человеческие вопросы, чтобы человек видел воочию, как
вершатся Судьбы и Кто стоит за этим, и был грамотным в любом вопросе,
касательно своей жизни. Все уровни понимания и ступени развития людей, так или иначе, должны быть охвачены, ибо эти
знания для всех религий, наций, возрастов, все пишется достаточно доступно с
ориентацией на средний уровень понимания и требует лишь внимательности и
разъяснений тех, кого Бог поведет в мир проповедовать. Многие услышат в себе
Голос Бога столь ясно, что без сомнений возьмут на себя этот труд, и будут
передавать это Слово Бога, и сами будут хранимы в этом пути, как хранима та,
которая пишет.
|