Школа номер ноль. Повесть. Глава 9

монстров там, где их нет. Разум твой спит, Лидка! А ты разбуди его, и заодно посмотри на себя в зеркало: вот там-то и увидишь настоящего монстра.  этот монстр - ты!
    - Чудовищная ложь! Не сплю я вовсе. И когда смотрюсь в зеркало, то вижу чудо природы. А когда на тебя смотрю, то вижу чуду-юду! И вот это, по-настоящему чудовищно.
    - Ты что, Лидка, за дурочку меня держишь?
    - А за кого же еще? - удивилась та.
    От дальнейшей перебранки их отвлек возглас Вовки Брусникина. И Юлька с Лидкой с неохотой, но разошлись.
    - Друзья и товарищи! - воскликнул Вовка и замолчал, бессмысленно уставившись куда-то в пустоту.
    - Ну, говори! Чего резину тянешь!
    - Товарищи и друзья! - воскликнул Вовка вторично и опять умолк, замер, на этот раз вперив взгляд в Семочкину.
    - Я тебе нравлюсь?  Ты, наверное, хочешь подарить мне килограмм конфет? - кокетливо спросила Ленка.
    Вовкино лицо тут же приняло осмысленное выражение и он сказал, что его не интересуют Ленкины конфеты.
    - Но у меня пока нет конфет, - с неудовольствием отозвалась та.
    - И не будет, - заверил ее Вовка.
    - Хватит препираться! Говори, что хотел! - опять закричали ребята.
    - Нет, - упрямо сказала Наташка Клещева. - Пусть он, слон непутевый, ответит Ленке. Раз обещал конфеты... - и она услужливо посмотрела на Семочкину.
    - Обещания надо выполнять, - поддержала ее Катька Лепилина.
    - Да ничего я ей не обещал! - закричал в ответ Вовка. - А если и будут у меня конфеты, то сам съем.
    Последняя его фраза и нам не понравилась.
    - Эгоист! - выпалила Наташка. - Учит, учит тебя Нина Федоровна, все силы отдает, а ты хочешь конфеты зажилить? Это подло, Вовка!
    - При чем здесь Нина Федоровна! - закричал Вовка.
    - Да при том! - закричали девчонки.
    - Ты о чем сказать-то хотел? - раздраженно заметил Тарлович Вовке.
    - Ах, да... Забыл уже. С вами вообще обо всем забудешь!.. Вспомнил! Товарищи и друзья! - пылко обратился он к нам.
    - Это уже было, Брусникин. Информации маловато, - сказал Витька. - Ты будешь говорить или нет?
    - Сейчас тебе, Меднис, будет информация, только вряд ли она тебе понравится - зловеще произнес Вовка, надвигаясь на Витьку.
    - Срочно носилки для Медниса! - закричал кто-то.
    Но носилки не понадобились. Немного остыв, Вовка начал снова:
    - Итак, товарищи и друзья, к вам я обращаюсь!
    - Ты нас утомил, - сказал Игоряха, - давай быстрей!
    - Я тебе дам... и быстро! - опять оскорбился Вовка.
    - Давай, давай! Я встречу тебя весело и с радостью. Вот и позабавлюсь.
    - Из нас двоих кто-то сегодня домой не вернется! - пригрозил Вовка.
    - И куда же ты пойдешь? - удивился Игоряха.
    Вместо ответа тот бросился в атаку. Но забава вышла не радостная, с обильно орошающими место схватки слезами.
    Наконец, помятый и растерзанный, Вовка опять решил сделать сообщение.
    - Если ты еще раз скажешь о друзьях и товарищах, то их у тебя не останется! - закричали друзья и товарищи.
    - Совести у тебя нет, Брусникин! Замучил ты нас! Надо же таким жадным до конфет быть! - закричали девчонки.
    - Не буду я вам ничего говорить, - обиделся Вовка. - Хотел, а теперь не скажу!
    А тут и перемена истекла. Так мы и не узнали, что он нам хотел сказать. Ерунду, наверное, какую-нибудь.

    Шел последний урок. Утомленный, я закрыл глаза и сквозь легкую дремоту представил себе, как по правому краю прорывается Юрка Безлепкин и дает мне пас в центр, а я забиваю красивый гол... Нет, этот осел никогда не отдаст паса, а все хочет сделать сам.
    Тогда я вообразил, что его брат с левого края навешивает мне в центр, и я... Нет, этот тоже, как уткнется носом в землю, так ничего кроме своего носа не видит. Никакой передачи от него не дождешься!
    Что ж... Тогда я сам резко прорвусь по бровке, смещусь в центр и...
    - Ты о чем там размечтался, Боря? - словно сквозь туман донесся до меня голос учительницы.
    Все еще во власти переживаемого момента, механически отвечаю:
    - Вот я прорываюсь по флангу, смещаюсь...
    - Нет, Борис, зачем тебе рваться по флангу, - сказала учительница, - когда к доске можешь спокойно пройти прямо по центру, при этом никуда не смещаясь. Давай, вставай и иди! Ну же! Посмотрим, как ты справишься с задачей.
   С задачей я не справился. Огорченный, я попытался добраться до своей парты по флангу, но крепкая рука учительницы возвратила меня в центр, а бодрый толчок в спину указал мне правильное направление.

   Похоже, что Нина Федоровна умеет считать только до двух, - со вздохом поделился я с Сережкой, глядя в дневник.
   Тот грустно посмотрел в свой, тоже вздохнул, и молча согласился.
   - Ну и двойка... Что же такого? Двойка - это совсем близко к тройке, - рассуждал я, сам себя утешая. - А от тройки до четверки рукой подать. Глядишь - там и пятерка на горизонте.
   - Боюсь, что мои родители будут глядеть в другом направлении, - покачал головой Сережка. - Они скажут, что рядом с двойкой только единица! И я очень опасаюсь за свой горизонт, - он может сильно сузиться.
   Серега не зря опасался. Как выяснилось, в тот день его горизонт ограничился четырьмя стенами своей комнаты.