Весёлая вдова

Весёлая вдова

Первый раз эта тётка появилась у нас в то время, когда у неё был болен муж, а наша мама работала в больнице. Он впоследствии и на дому получал массаж – после выписки мама продолжала к ним ходить, и он так радовался, что стала оживать его парализованная рука, что сказал жене: - Достань моё обручальное кольцо! Отдай ей!
- Бери – оно золотое! – произнёс дед, когда кольцо отдали моей маме.

Жена, доставая кольцо, посмотрела на маму – а она ей лишь подмигнула, и уходя, стоя уже на пороге, когда муж не видел, вернула кольцо обратно. Она и денег с них брать не хотела, тогда это не принято было, но они, несмотря на отказ, старались ей заплатить.

Через пару месяцев того мужа повторно разобьёт паралич, и он скончается...

Тётя Рая, оставшись одна, почувствовала себя свободнее, начала приходить очень часто к нам в гости. Более яркого человека я в своей жизни не встречала, наверное. А может, встречала, но она очень уж своеобразная женщина. Возможно, о ней уже надо говорить «была», я просто не знаю о её дальнейшей судьбе.

Тётя Рая сначала была тихая, скромная, пока совсем у нас не освоилась – она будто даже стеснялась приходить. Даже наш папа ещё застал её, был жив последние месяцы и ходил на своих ногах. Он называл её «РаизА» и говорил, что она не иначе как восточных кровей. Мы смеялись над таким прозвищем:
- Ой, пап, ну ты нашёл татарку!
Надо сказать, что фамилия её заканчивалась на –о, да и начиналась тоже на О- !
А он: – Иди, встречай – вон, к тебе РаизА пришла.

Впоследствии гостья стала смелее, приходила всегда без звонка, если случалось – выпивала и рюмку-другую, ела и нахваливала еду, рассказывала про свою жизнь и приключения. Бывало, что и наши истории выслушивала, но не так часто. Как-то зашёл разговор о моих подружках с ин.яза. Кто да что?
- Есть подруги, конечно. Вон – Света. Наша отличница. Внучка художника – такой талант! Представляете? Итальянский язык сама выучила, по книжкам. Она и шьёт, и вяжет, и маслом пишет!
Тётя Рая, поперхнувшись чаем, показывает себе на спину, чтобы постучали, и отдышавшись, переспрашивает, округлив глаза:
- Чем пишет?
Пришлось ей объяснять, что Света красивые картины рисует на холсте масляными красками.
- А-а, - уважительно, - я уж думала, шо у них чернил нет, как это – маслом пишет?

Однажды из кухни, где они сидели с моей мамой, слышался истерический хохот, прерываемый странными восклицаниями:
- Наварила борщу! С сорок шестого года! Ах-хаха! Вкусно, Рая, вкусно!

Мы не смели слишком откровенно расспрашивать маму, о чём это Рая ей поведала наедине, зато в другой раз, когда та явилась в её отсутствие и начала командовать на кухне – заказывая выпивку и закуску – мы уже не стеснялись!

- Олищка, есть самогон? Как – не гоните? А что есть? Наливай, выпить охота, ну нарежь колбаски с луком – давай, доставай!

В этом приглашении была такая радость жизни, что достали для тети Раи и колбаски с луком, и налили ей сто граммов, что нашлось в холодильнике.

Пока готовилось угощение, тётка со скромным видом успела рассказать самое смешное неприличное стихотворение, которое я когда-либо слышала, начинающееся так: "На неделе Агафон приглашал на самогон". Но как его тут привести – не знаю, кому интересно – пишите в комментарии, отправлю по секрету, так и быть! А пока пытаем свою гостью:

- Тёть Рая, ну, так Вы расскажите ж!

- Олищка, я расскажу. Я пошла к вашей маме в больницу. Хотела там в зале лечебной физкультуры позаниматься. И заметила – видный такой мужчина тоже ходит в зал. Он первый спросил, как меня зовут. Я на него даже боялась посмотреть! Стыдно! Олищка, не думай, я не какая-нибудь там… Муж у меня рано атрофировался. Он у меня в шахте работал, они там все такие были. Я ему всегда была верна, и когда заболел – лечила его, помогала ему, сама знаешь! А теперь я одна, вдова, кого мне бояться?

Выпивка не слишком богатая, но язык развязала. Рассказ о больничной истории продолжается. Познакомились, и этот новый друг Саша, который на втором этаже лежал, добился себе разрешения врача, чтобы выйти в город на прогулку, или по делам – дали ему такое разрешение, и он пошёл вечером проводить Раечку до дома – это всего лишь соседний квартал от больницы.

- Олищка, пришли мы ко мне, я стесняюсь, а он – Рая, Раещка, я хочу!!!
- Ну?! А Вы – что?
- Ах, да как же, говорю ему – нет, нет! Стыдно: я же с 36-го года, а он с 46-го!
- А он?
- Олищка, ты не поверишь! Первый раз – семь раз!
- Вот это да!!!
- Ах-хаха! Вот такой молодец. Я ему говорю: «Саша! Ты кушать будешь?» - «Буду! Так кушать захотел, хотя и ужинал в больнице!» Ну, я насыпала ему борщу, мяса кусок. А у меня борщ, как нарочно, ну такой невкусный! А он ест и говорит: «Вкусно, Рая, вкусно!»

С тех пор, как только у нас в доме варили борщ, непременно вспоминали присказку тёти Раи:
- Наварила борщу – с сорок шестого года!

- Покажи, Олищка, что тебе на день рождения подарили?

«Олищка» достала с полочки красивую фиолетовую коробку дорогих французских духов «Жази» = «J'ai Osé». То ли подарили – то ли сама купила себе подарок: аромат мечты, вызывающий сердечный трепет и предвкушение божественной неги. Когда он только появился впервые, знакомый лётчик привёз своей сестре, и с тех пор это был предмет зависти. Наконец, лет эдак через 10, и у меня есть такие духи! Он тогда перевёл нам название духов: «Я решилась». Мы подумали, что Толя пошутил – но ведь точно: название «J'ai Osé» переводится как «Я осмелилась».

Тётя Рая, спросив разрешения, открывает замысловатую пробку флакона, выливает себе в руку полную горсть ароматной жидкости и, задрав подол нарядного платья, мажет себе на энное место.

- Тёть Рая, ну Вы чё?!
- Олищка, а тебе жалко? Да? Жалко? Я на свидание сегодня!

Вот такая она и была! Пожаловалась я было маме на неё, а она в ответ усмехается:
- Прихожу сегодня на работу, надела халат, жду – сейчас больной придёт с назначением. Тут вдруг Главный заходит! По имени-отчеству ко мне:
- Кто у Вас тут бывает по вечерам? Иду вчера вечером мимо вашего кабинета, под окнами, вижу – свет горит, думал – Вы работаете так поздно, или забыли выключить? Нет! Окно Ваше открыто настежь, и какая-то женщина с огромной грудью вылезла в окно, голая по пояс – набрала снегу с подоконника в обе руки и натирает себе титьки снегом! В центре города! Да что ж это такое?! – всплеснул руками и пошёл в свой кабинет.

Нам смешно, матери самой смешно, да забрала она ключ у этой грешницы, чтоб не попадалась больше на глаза начальству в этаком непотребном виде! А она его ещё и послала, как водится, на три буквы.

- Олищка, а я тебе не рассказывала, как меня посадили в тюрьму? На пятнадцать суток? Нет? Я ведь сидела пятнадцать суток! Не здесь, мы тогда в посёлке жили. И я услышала, что моя соседка кричит, на помощь зовёт. Они с мужем плохо жили, дрались. А я кушать варю, вот как была с уполовником – так и побежала к ней! Смотрю, её муж пьяный схватил и душит! Громадный, высокий мужик! Я встала на табуретку, да как дам ему по башке уполовником – и он в обморок упал! А соседка обиделась на меня, написала участковому заявление, и меня забрали в милицию! Не зря говорят – двое дерутся, третий – не лезь.

***

Дочь

Дочка тётки Раи работала секретарём. Однажды я по работе пришла к ней в приёмную, и она строго выполнила свои обязанности, то ли не узнав меня, то ли она всегда так относилась к своему делу: вошла к начальнику и доложила обо мне, затем меня впустила и закрыла дверь. Я вошла и сказала, чего мне надо от него. Затем я вышла в приёмную снова, попросила лист бумаги, написала от руки текст, она занесла его на подпись и поставила печать. Дело было сделано, и я осталась ей благодарна. Хорошо помню, что в тот важный момент моей судьбы при всём этом была именно она.

Девушка исполнительная, грамотно писала, быстро печатала, лишнего не болтала. Попросили в военкомате дать хорошего секретаря для направления в места локальных конфликтов. И согласилась наша девушка, разведённая, без детей, поехать на последнюю советскую войну... Мы ничего о ней не знали, только то, что жива, служит, война идёт, страшно, но надо – и всё.

Примерно через год она вернулась с хорошим магнитофоном и большим животом. Мы начали расспрашивать – кто отец будущего ребёнка? Жив ли он, а может, погиб? Тётя Рая со вздохом рассказала, что перед началом наступления её дочь вызывал командир:
«Ты видишь этих ребят? Они пойдут в бой, половина из них не вернётся с задания. Кого-то искалечат. Многие из них ещё и женщину не знали в своей жизни! Ты меня поняла?» – так что она не знает, кто отец…

Ребёнок родился какой-то больной, и вскоре с ним что-то случилось… Мне казалось, что я её понимала – она не могла любить это дитя, так уж трудно оно ей досталось. Был озвучен какой-то диагноз – типа воспаления лёгких, и смутно помнится, что мы все тогда читали книжку про карму - в тёмно-зелёной обложке, где говорилось, что проблемы с лёгкими – это подсознательное чувство, что у человека нет права дышать – и жить…

***

История любви

Однажды эта дочь – маленькая, темноволосая, в дорогих фирменных джинсах, привезённых с войны, шла с остановки автобуса домой по обочине тротуара, а мимо нёсся на велосипеде шальной парнишка из соседнего двора, вчерашний школьник, который задел её на лету. Она свалилась на газон и крикнула:
- У, дурак! – укоризненно глянула на обидчика. 
Услышав эти слова, он притормозил, взгляды их встретились, и влюбился наш велогонщик всерьёз и надолго. Был он значительно моложе, но добился-таки своего, и она за него вышла замуж. Свадьбу не играли, для неё это был второй брак. Первый был до армии: по какой-то случайности вышла она за очень крупного мужчину, - Олищка, настоящий медведь-лапотун, ну как с таким жить?! – у которого была такая же фамилия, как и у неё. Детей у них не было, и вскоре их развели без проблем.

С новым мужем получились у них и сын, и дочь. Назвали они их своими именами: сына – как папу, дочь – как маму. Никогда не забуду, как однажды мы вышли проводить тётю Раю, засидевшуюся у нас в гостях далеко заполночь:
- Пойдёмте, заходите к нам, дочка будет рада!

Выскакивает сонная дочка, лохматая, протирает глаза, а тётя Рая велит ей прямо с порога:
- Поднимай сына – покажем его! Надо показать!
Они тут же растолкали малыша – да зачем вы! Не надо! Имейте сочувствие к ребёнку – в два часа ночи!!! – и таки заставили – вы не поверите! – рассказать стишок! Ну, можно так? Даже писать об этом больно – да вы что! Как вам не жалко маленького? Он – сонный, ничего не понимает, стоят какие-то три тётки, до смерти перепугался! Но стишок рассказал, и хорошо рассказал...

Вот такие они были странные – а в перестройку уехали из города куда-то очень далеко, к своей родне. Молодая семья – с двумя детками, и с ними тёща – тётя Рая. Вскоре у той родни, к кому они приехали жить, случился развод – можно ли такое терпеть в одной небольшой квартире? Сами подумайте. И от гостеприимной родственницы ушёл муж. Ну, в каждой избушке свои погремушки, так говорится, что ли.

Сначала они вспоминали былые годы, и, независимо от сути воспоминаний, между ними оживало какое-то душевное тепло:
- Тётя Рая, а помните, какие Вы нам в детстве истории рассказывали – столько страшных случаев! И что? Всё