Достигнув поверхности земли, листок осторожно опустил меня. Потом, свернувшись трубочкой, отпал совсем. На месте, где раньше находился маятник, выросла огромная белая сфера, вся усыпанная шипами. Звезда, все время светившая надо мной, растворилась в предрассветной полоске зарождавшегося дня. Неужели все закончилось? Неужели все позади...
Женщина средних лет, еще не утратившая прежней красоты, сидела рядом с кроватью, на которой спал человек. Человеком его можно было назвать с натяжкой. Худое, заостренное лицо с запавшими глазами говорило о том, что он очень болен. Был поздний вечер, но свет никто не зажигал. Единственным ярким пятном в этой комнате был сосуд необычной формы с жидкостью рубинового цвета, стоящий на середине стола. Рассеянный свет, проникавший с улицы, отражаясь в стенках сосуда, создавал странную иллюзию чего-то нереального, происходившего в этой темной комнате. Мужчина рассказал женщине историю этого сосуда и мнимых, по его мнению, свойствах жидкости, находившейся в нем. Легкий ветер, влетая в раскрытое окно, с интересом перелистывал толстую открытую тетрадь, лежавшую тут же на подоконнике. Это были так и не отправленные письма, которые писала женщина своему жениху, пропавшему десять лет назад. Его искали, но не нашли. Пустыня умела хранить свои тайны. Переворачивая лениво страницы, исписанные мелким женским почерком, ветер обнаружил среди них засушенный стебель цветка с черными лепестками. Женщина, сидя возле кровати, изредка бросала взгляды на таинственный сосуд. Потом решительно встала и подошла к столу. Вылила находившуюся жидкость в бокал и посмотрела на спящего.
Сфера, поймав ритм моего сердца, стала пульсировать с ним в унисон. Из шипов стала выделяться жидкость алого цвета. Раздался звук разбитого стекла, и на сфере появились тонкие вертикальные линии. Я был спокоен. Я ожидал скорой встречи с тобой...
Только в минуты свидания и разлуки люди знают, сколько любви таило их сердце. Самые горькие слезы мы иногда проливаем из-за слов, которые нами так и не были сказаны, и поступков, которые нами так и не были совершены. Слеза, скатившись по щеке женщины, попала прямо в бокал с рубиновой жидкостью, которая тут же вспенилась и приобрела нежно-розовый цвет. Последний элемент для состава был найден. Оказывается, не хватало обыкновенной человеческой слезы. Слезы, сконцентрировавшей в себе все чувства, с которыми рождается, живет и умирает человек: печаль и радость, расставания и встречи, боль, страх и надежду, потери и находки, грусть и смех, веселье и, конечно же, любовь... Прежде всего, любовь. Не заметив перемены, произошедшей с цветом жидкости в бокале, женщина напоила сначала мужчину, а затем выпила и сама. Поцеловав его в губы, она легла рядом с ним на кровать. Обнявшись, они крепко уснули.
Время, бежавшее вперед, неожиданно сбилось с ритма, остановилось и сделало десять оборотов назад.
Огромная белая сфера раскрылась, и на месте прежнего маятника появился новый. Он был неподвижен. Ничего не нарушало его покой. Я снова был счастлив...
***
За окном было раннее утро. Я проснулся и посмотрел в него. Первый луч солнца осторожно коснулся синего неба. Зарождался новый день. Любимая, свернувшись калачиком, сладко спала рядом. На столе стоял сосуд. Сделан он был из прозрачного стекла. В нем стояла роза. Ее бутон только что распустился. Капельки воды, непонятно откуда взявшиеся на розе, сверкали маленькими бриллиантами. Я не мог знать, что за прошедшую ночь черная роза, которую засушили десять лет назад и только вчера осторожно вставили в этот странного вида сосуд, ожила и изменила свою окраску. Теперь она была алого цвета. Я никак не мог понять, откуда взялись эта роза и этот сосуд. Ладно, решил я, позже спрошу у моей девушки. Проснулся я от ужасного сна. Мне приснилась пустыня и все ужасы, которые она могла принести с собой. Сегодня мне надо поговорить с моей невестой о предложении, которое мне сделали недавно. Это касалось моей работы. Мне предстояло подписать очень выгодный для меня контракт, но работать придется очень далеко отсюда. Я уже дал предварительное согласие...
Мы были молоды и очень любили друг друга. Казалось, что ничто в этот раз не сможет разлучить нас, но маятник часов расставания уже дрогнул и еле уловимо качнулся снова. Его равновесие опять было нарушено. Я невольно повторил свою ошибку. Я снова непростительно ошибся...
