Глава 6. Предательство.

клочки бумаги и поджигал. «Сажал» товарищей на «велосипед». Было смешно, но не очень. В отместку кто-то ночью не поленился, набрал у чайханы порцию золы и высыпал спавшему без задних ног Сашке её на подушку. Утром, когда Сашка проснулся и, не очнувшись еще окончательно от сна, ошарашенно изучал свою темно-серыми пятнами украшенную постель – было смешно по-настоящему.      Светлые волосы его, всклокоченные и разлохмаченные, приобрели пепельный черно-серый цвет. И все лицо Сашки было чумазым, перепачканным. Он никак не мог сообразить, что с ним сотворили, изумленно пучил особенно выделявшиеся на грязно-пепельном фоне глаза и разевал беззвучно рот. Смеялись долго, до колик в животе. Сашка не обиделся, смеялся над собой тоже. Потом долго отмывался от прилипчивой въевшейся в тело сажи в ручье…

     До первого сентября оставалась неделя. Как-то незаметно стал Витька вроде бы старшим в группе. К нему прислушивались. Витька рассуждал здраво. Должны же они иметь несколько дней в запасе, чтобы собрать дома вещи и подготовиться к учебе. Пошел к бригадиру. А тому, есть они или нет, было до лампочки. Так и сказал. Вечером, во вторник, вместе с рабочими, на их автобусе, вернулась группа в Ванновку.

     Все стало на свои места. Шурка тоже уже вернулся домой со своей отработки и очень обрадовался, узнав, что Витька все-таки поступил в техникум.
     – Ну вот, вместе – веселее! И тут же перешел к практическим делам. – Давай, собирай быстрее свои вещи. Отец нас отвезет! Родители уже подыскали место, где жить. И тебя устроим. Вместе жить будем!
     С Витьки разом свалилась масса проблем. Они развили бурную деятельность. Сообща решали, что надо взять с собой для самостоятельной жизни. От запаса продуктов до спальных принадлежностей. Всё успели собрать. Настала пора уезжать и весь их общий багаж уместился в «москвиче» отца Шурки. Дядя Володя доставил начинающих студентов прямо к началу занятий. Как и обещал Шурка, на квартире снятой его родителями заблаговременно и Витьке нашлось место.

     Жизнь начиналась как бы заново. Ванновка не очень была приспособленной для студентов. Квартира, в которой друзьям предстояло жить, когда-то была летней кухней. Теперь состарившаяся хозяйка сдавала её студентам. Обычный сельский жилой частный сектор. Не было поблизости столовых. Готовить еду, супы там всякие, никто им не нанимался. Надо было готовить её самостоятельно на собственном очаге. Специально для этого прихватил с собой Шурка примус. И поварскому делу предстояло научиться самим...
     Друзья не унывали. Все складывалось прекрасно, именно так как они хотели. Правда, в соответствии с набранными за экзамены баллами их зачислили на отделение мелиорации, что впрочем, уже не имело особого значения. Практически они будут изучать ту же самую технику, только с гидромелиоративным уклоном. И приобретут в результате более обширные знания, чем просто – механик. И в группу тоже попали они одну. И сидели за одним столом. Всё, абсолютно всё, им предстояло делать вместе.
     Занятия начались сразу в полную силу, без раскачивания. Много учебного времени заняла математика. И практически сразу начала группа изучать специальные дисциплины – геологию, геодезию!

     – Держись геолог, крепись геолог – ты солнцу и ветру брат – напевал Витька знаменитую песню.
     Уроки в техникуме практически не отличались от школьных. Новый материал…  домашнее задание… опрос на следующем уроке по горячим следам. В группе оказалось много ребят-казахов. Большинству из них трудно давался материал. Преподаватели терпеливо, доходчиво – насколько это возможно, «разжевывали» темы. Витька с Шуркой схватывали всё на лету. Домашние задания, не слишком трудные поначалу, были объемными, занимали много времени. Друзья условились держать дисциплину и, набравшись терпения, выполняли их полностью. Появились первые пятерки…
     Дни стояли по-летнему жаркими и были ещё достаточно продолжительными. Вечером, перед наступлением темноты, прогуливались друзья по Ванновке, знакомились с улицами. Витька вспомнил вдруг, мимолетное свое знакомство дома, весной с девушкой – Наташей, которая приехала на праздники в село к родителям, была старше его на год и училась на медицинскую сестру в Ванновском училище. Он разузнал, что живет она где-то рядом и во время прогулок тешил себя надеждой встретиться с ней.

     Тогда, весной, Витьку захлестнуло непонятное чувство. Он переписывался с Ларисой Пуниной, дорожил очень перепиской, ждал редких её писем, сам аккуратно на письма отвечал. Но это была простая товарищеская переписка. Он не смел в письмах даже заикнуться о своих чувствах. Реальность все расставляла по своим местам. И по большому счету Витька понимал, что вряд ли они еще встретятся когда-нибудь.
А ему очень хотелось любви настоящей, сейчас. Он даже пытался насильно влюбить себя в одну из девчонок. И в его классе, и в девятом, много было их, и красивых и умных. Он выбирал мысленно объект любви, но всегда что-то этому выбору мешало. Эта… смеётся громко, и как-то, всегда слишком восторженно, заливисто и невпопад. Эта?.. Витька явно не в её вкусе, не стоит и начинать. Нет у него никаких шансов на ответную любовь с её стороны…

     Вот Катя Литман… Симпатичная, умная девочка! Всегда хорошо к нему относится. Учатся они вместе с первого класса и часто в одной компании бывают. Как-то обмолвилась она, что дома есть у неё собрание сочинений французского писателя Эмиля Золя. И там, в его романах такое… Витька заинтересовался, конечно. Несколько раз Катя давала ему книги. «Жерминаль»… «Земля»… Вечерами Витька относил их назад для обмена. Они гуляли вместе и первый раз в жизни – целовались… Ткнулись неуклюже несколько раз друг в друга губами. Катя не посмела их даже разомкнуть. Сухие… холодные… Витьке не понравилось…
     И вот, появилась Наташа. Он как обычно, катался на велосипеде по асфальту. Она, тоже – гуляла по асфальту с подружками. И вдруг, напросилась, чтобы Витька её покатал. Витька расстарался, конечно. Он разглядел сразу её красоту. Высокая девушка, на каблуках – даже выше его, стройная, с модной прической и огромными раскосыми глазами на узком лице. Правда, нос великоватый, но он её абсолютно не портит. И вся она такая накрашенная, необычная. И аромат духов её – просто пьянит…

     Потом, гуляли вдвоем они несколько раз. Витька узнал, что есть у Наташи здесь в Бурно-Октябрьском несколько ухажеров, которые не дают ей прохода. Одного из них Витька знал хорошо. Огромный «бугай», старше его года на четыре… Витька стал держаться настороженно, готов был драться за Наташу. Но понимал – против этого «бугая» шансов у него нет. Однажды они встретились, и «бугай»… – прошел мимо. Витька незаметно перевёл дух. Обошлось!

     Наташе опять захотелось покататься на велосипеде. Они выехали за село, подальше от улиц. Наташа была крупной девушкой. Витька выдохся весь, и как ни старался скрыть свое состояние, она это заметила, и предложила просто пройтись пешком. Они сошли с дороги. По тропинке, протоптанной среди ярко-зеленой лужайки, пробрались к стоявшему неподалеку одинокому дереву. Наташа обняла стройный, высокий тополь, и со стороны показалось Витьке, что она с ним разговаривает. Потом обернулась, прислонилась к тополю спиной и любовалась багрово красным закатом солнца. Очень красиво опускалось солнце за горизонт. Наташа любовалась закатом, а Витька издали любовался Наташей. Он аккуратно опустил на траву велосипед и поспешил к ней. Тронул Наташу за руку, она тут же повернулась и стала глядеть ему прямо в глаза призывным, манящим взглядом. Витьку приворожили её приоткрытые, полные, слегка подкрашенные губы и он инстинктивно почувствовал, что их можно поцеловать. Волнение охватило его. Губы Наташи были мягкие, теплые, влажные, очень податливые и почему-то сладкие. Она умела целоваться и перехватила инициативу…

     Вдоволь нацеловаться им не дали, неизвестно откуда появившиеся прохожие. И действительно, у одинокого дерева, на открытом пространстве, слишком на виду были они у всех. Надо было возвращаться. Витька подхватил велосипед, и поехали они обратно в село. Он не чувствовал под собой ног. Крутил педали и не испытывал усталости. А Наташа сидела сзади на багажнике, свесив на бок ноги, и смеялась над каждым его словом. Почему-то ей было очень весело.
     Следующие несколько вечеров Витька тщетно разыскивал Наташу. Она исчезла, испарилась. Даже не попрощалась. Уехала и всё.
И вот теперь… может быть удастся Витьке возобновить с ней отношения?
     Галя-штукатур… Наташа… Интересно начала вырисовываться у Витьки студенческая жизнь…

     Всё рухнуло, обрушилось в один миг. Утром, как обычно, пошли они в техникум. И Шурка, когда они уже почти пришли, вдруг сообщил, что на занятия не пойдет.
     – Мне нужно срочно оформить документы – сказал он ровным голосом, как будто в словах его нет ничего необычного. Витька вопросительно посмотрел на него. Подумал сначала, что это он так шутит. Но друг его был слишком серьезен.
     – Я перевожусь в другой техникум – выдал Шурка новость.
     У Витьки чуть не вылезли на лоб глаза от удивления. Он отказывался понимать друга и всё никак не мог взять в толк.
     – Какой такой другой техникум?!! Почему только сейчас он об этом слышит? И как вообще Шурка практически может этот перевод осуществить?..

     Всё оказалось проще простого. Дядя Володя – его отец, большой мастер по ремонту моторов, однажды, отремонтировал автомашину клиенту, который был преподавателем в Чирчикском индустриальном техникуме – в городе, расположенном неподалеку от Ташкента. Рассказал преподаватель об интересной профессии, которую приобретали там студенты. Профессию техника-энергетика, связанную с обслуживанием электрических агрегатов и машин. Таинственное электричество… Конечно, всё что с ним связано, было гораздо интереснее, чем обычные автомашины и трактора… У Шурки загорелись глаза.
     Преподаватель за услугу платил услугой. В случае, если Шурка пожелает учиться в Чирчике – обещал помочь с поступлением.
Шурка не вдавался в подробности. Факт оставался фактом – он покидал Ванновку и покидал немедленно. Получается, судьба Витьки его вовсе не интересовала. Он прокладывал лично для себя – свой путь. А дружба? Что дружба? Всё это – условности! В жизни, реально – каждый – сам за себя.

     – Ну, если ты захочешь, то позже тоже сможешь перевестись в Чирчик – попытался приободрить он Витьку. Но у него это не получилось. Витька был шокирован, оглушен и не в состоянии был воспринимать что-то осмысленно. Они вошли в здание техникума. Шурка заторопился, засуетился, и как ни в чем не бывало, пошел разыскивать нужные кабинеты. Витька молча глядел ему в спину, а потом, когда друг скрылся из глаз, понуро пошел в аудиторию. Он не мог никак сосредоточиться, не видел и не слышал, что происходит вокруг. Раз за разом прокручивал в голове скудную Шуркину информацию, пытался рассуждать трезво, мол, всё просто. По большому счету Шурка ему ничего не должен, да и он Шурке – тоже. Понимал Витька сердцем – друг его предал! Пытался погасить обиду, но – не удавалось… Мучили