разговор, — и закрыла дверь своей комнаты.
А родила Маня свою девочку и света не взвидела от горя: все лицо ребенка было исчерчено красными полосами (доприжималась чаны-то к брюху, вот оно!).
— Ой, горе, девка ведь... как жить уродом будет? Кто ее взамуж такую возьмет? — уревливалась Маня, и опять кинулась к соседке:
— Да Эстера Павловна, милушка вы моя! Виновата я перед вами, слова не сдержала... а вы бы мне помогли, родненькая! Век за вас буду Бога молить...
Эстер взяла протянутого ей ребенка, взглянула на маленькое исполосованное личико:
— Эленой тебя нареку, крестница; Елена по-вашему.
Почему она так сказала — «по-вашему»? Почему, если эта страна стала давно своей, и язык — не чужим?
Потому что перед глазами вдруг встала родная олива, растущая у подножия их горы, у входа в пещеру: ее мозолистые корни, кое-где выступающие из земли, прочно держались за каменистую почву, раскидистые ветви, словно в молитве, тянулись к небу, а плоды были такими сытными, что сравнить их можно было только с емкими словами в стихах — каждое глубокомысленно. Эстер не дотянуться до этой земли; и своего семечка не посадить — не будет у нее другой дочки, кроме крестницы. Ее суждено растить; ей передать ключ, которым отмыкается через темную глубину подсознания подземное жилище Дуэнде — если сможет девчонка, конечно, то она этот ключ получит.
— Не бойся, Мария; года не пройдет, как у девочки лицо разгладится.
Так оно и вышло: багровые полосы побелели, а потом и совсем исчезли.
Только когда я рассержусь, на напряженном лице у левой брови обозначается маленькая белая отметина.
Примечания:
* — уральское название сыроежек.
** — имя Эстер, или Эстрелья — значит «звезда».
*** — бабушка в переводе с испанского.
**** — малышка ——— || ————.
***** — испанские колбаски.
