Фаина

все смогла разобрать, определила только, что это один из диалектов старо македонского. Много времени провела девушка, разбирая старые письмена, обложившись словарями, но смогла разобрать лишь отдельные слова.
Сплетни в селе понемногу улеглись. Лезть к Софье с расспросами или сочувствием никто не отваживался.
С наступлением осени в село пару раз заходил лесной знахарь, делал какие-то покупки. За голенищем его сапога была знаменитая плеть, о которой стали уже забывать и увидев, провожали испуганными взглядами. В этот раз он шел по улице мимо дома Фаины и остановился, опершись локтем о забор. Софья в это время сидела со своими словарями и глянув в окно, увидела нежданного гостя. Это был высокий, крепко сложенный мужчина, чуть не до самых глаз заросший бородой. Его вручную тачаная из шкур одежда, увешанная лапками каких-то птиц, хвостами зверей, представляла собой весьма экзотичное зрелище.  Софья вышла на улицу и сложив руки на груди подошла к гостю. Тот разглядывал девушку улыбаясь уголками губ.
- Что, красавица, не дается тебе книжица?
- Откуда знаешь?
- Так не первый раз в село захожу, вижу поди…
- А тогда, когда плеть мне дал, тоже видел поди?
- Поди видел…
- Может и книжицу перевести поможешь?
- Не помогу.
- Тогда чего надо?
- Ничего. Просто знаю, кто может помочь.
- Говори.
И у них состоялся недолгий разговор. Гость предупредил, что дважды повторять не станет и записывать тоже не рекомендует. Запомнить несколько имен и адресов не составило труда. И уже через неделю Софья поехала в районный центр со своей находкой. По одному из адресов ее уже ждали. Хозяйка небольшого дома на окраине городка встретила ее у ворот и провела в дом. Одна, из ожидавших встречи гостий, была женщиной очень преклонного возраста, представилась она бабой Феней и попросила показать книгу. Софья, привычным уже движением, развязала шнурки и разложила на черном старом платке книгу.
- Тааак, – произнесла баба Феня, - а теперь девонька, расстегни замочек. Вот видишь по железным уголкам клёпочки в узорчике. Нажми-ка на них.
Софья нажала на выступающие части в узорчатых углах и то, что она считала просто декоративной частью толстой кожаной обложки, тихонько щелкнуло и приподнялось крышечкой. В углублении лежал аккуратно завернутый небольшой сверток. Софья достала и развернула грубую ткань. Внутри оказалась колода карт. Ничего более диковинного она никогда не видела. Обе стороны были разрисованы. С одной стороны, на черном фоне были видны непонятные знаки. На другой стороне были тщательно прорисованные сюжетные картинки. Одна из гостий, красивая молодящаяся женщина, потянулась к колоде, только баба Феня хлопнула ее по руке.
- Не тронь! Не поняла, что ли, что книга ее вон выбрала. Или пропасть хочешь?..
- А что это за книга-то? – спросила Софья.
- Ее вот обучить всему надо. Одна не справится. А за книжицу эту много кто душу продать готов. А карты – ключик, чтобы прочесть, что написано.
Все эти загадочные разговоры крайне заинтриговали девушку.
- Ты, девонька, как только время свободное, так ко мне приходи. На рубашечках этих шифр специальный. Эти двое, - она махнула рукой в сторону двух женщин, - про него только слыхали, а я еще помню.
С этого дня Софья стала регулярно бывать у бабы Фени. Старуха никогда не прикасалась к колоде. Понемногу, как прилежная ученица, она освоила зашифрованный алфавит и начала читать тексты. У девушки было много вопросов, попадалось незнакомые слова и понятия. Баба Феня терпеливо разъясняла все и заставляла учить наизусть. Когда прочтение текста перестало составлять трудности, Софья поняла, что эта книга представляет собой собрание заговоров. Только каждый должен сопровождаться специальным ритуалом. Чем больше Софья вникала в содержание, тем больше понимала, что в этих странных текстах скрывается огромная сила, и несколько несложных ритуалов в сочетании с заговорами повлекли за собой события, сравнимые с фантастикой. Это были и грозы, собравшиеся и разразившиеся буквально в течение часа, это была и необъяснимая смерть животных, на которых проводился ритуал, они просто переставали дышать, это были и птицы, стремглав стремящиеся улететь подальше. Когда от короткого заговора и сложенных в определенную позицию пальцев рук двое случайных прохожих впали в паническое состояние и бросились в разные стороны, Софья впервые ощутила ужас, от силы попавшего в ее руки фолианта. Она стала осторожно расспрашивать бабу Феню, кто владел этой книгой, можно ли не использовать эти заговоры, если знаешь их, в каких случаях можно отказаться их проводить. Старуха не пугала свою ученицу, она просто между прочим, рассказала жуткие истории о бывших владельцах, которые сталкивались с этой книгой много лет назад.  И более того, чтобы принимать решения использовать или нет всю мощь полученного знания, надо пройти посвящение. А это под силу только человеку совершенно хладнокровному с железным сердцем.
Домой Софья возвращалась в глубоких раздумьях. Спешить ей не было необходимости. Дорога петляла вдоль кромки небольшого леска. Наперерез ей из-за деревьев вышел дед.
- День добрый, девонька! -  окликнул он.
- Добрый ли?
- Ты, если надумаешь все бросить, беги отсюда куда подальше в Прибалтику вон, на Дальний восток, в Среднюю Азию… лишь бы подальше. И книжечку с собой не бери. – от этих слов Софья чуть съежилась и крепче прижала к себе сумку с книгой.
- Имя у тебя есть? Как зовут-то?
- Не зовут меня, я всегда знаю, когда и где мне должно быть.
- Сороки на хвосте приносят?
- Они самые, - улыбнулся он уголками губ.
- Ты правда из староверов?
- Из таких старых вер, что староверы – дети неразумные.
- У тебя настроение шутки шутить?
- Ты девонька начитанная, умненькая. Кто такие эмпаты знаешь. Так я необычный эмпат. Загодя знаю, что пережить тем ли, другим людям скоро назначено. И прихожу, если нужным, полагаю.
- Мне значит нужен.
- Больше, чем думаешь. Мне потому и трудно среди людей жить, что наперед знаешь, кому что пережить предстоит.
- Значит, знаешь, что мне пережить назначено?
- Так вот, слушай. Хочешь сама решать, обучись до конца. Посвящение пройди. Тогда никто тебе не указ.
- Пару месяцев назад пальцем бы тебе у виска покрутила.
- С книжечкой этой ты, если захочешь, птицу в небе жизни лишить можешь, двумя пальцами пошевелив.
- Птицу? Птицу жалко…
- А ритуалы делала, живых зверей не жалко было?
- Жаба?.. Ну и крыса. Они противные.
- Люди тоже противные бывают.
- Люди?
- Ты выбрана была. Книга тебя себе выбрала. Голова ясная, воля стальная. Ты ж женишка того плеточкой моей насмерть забить могла.
- Могла…
- Да не сделала. А он бы сделал, окажись на твоем месте.
- Ему и на своем сейчас не сладко.
- Не сладко. Только тебе еще узнать бы, что некоторых лучше жизни лишать, чем унижать.
- Мастер ты словами играть.
- Так не один институт за плечами остался.
- Ты еще и образованный…
- Скоро дождь начнется. Не спеши особо. Ты ж воду с небес в стороны от себя отвести можешь.
- Всех разговоров не переговоришь с тобой. Мне домой, тебе в лес.
- И то верно. Дождь уж рядом.
- Всего тебе, доброго… - порыв ветра донес явный запах дождя, и Софья прибавила шаг.
- Ефим меня зовут, - буркнул он ей вслед. Она глянула на него через плечо и заспешила в сторону села. 
Темная тяжелая туча медленно наползала на небо. Софья еще не дошла до крайних домов, как упали на землю первые капли. До дома было еще далеко, промокнуть совсем не хотелось и Софья, прикрывшись ладонью с досадой посмотрела на темнеющее небо. Дождь усиливался. Ей вспомнились слова деда Ефима о том, что она воду с небес от себя отвести может. «И как ее отвести?! Так, что ли?» И протянула раскрытую ладонь к небу. Ей так захотелось, чтоб усиливающийся, медленно, но верно, дождь, капал мимо нее, как будто над ней высоченный колпак конусом. К своему удивлению, она обнаружила, что на нее не капает. Еще пару минут она смотрела на небо, как падающие капли отклоняются высоко над ней в сторону, падают на землю в полуметре от ее ног. Софья рассмеялась и держа раскрытую ладонь перед собой добралась до дома, не вымокнув под дождем.
Не меньше года Софья свое свободное время уезжала в райцентр. Ее наставница, баба Феня, была очень требовательна и строга. Порой от того, что открывалось ей на страницах этой странной книги приводило в ужас. Но она четко помнила, что ей сказал дед, чтобы самой решать, надо закончить обучение.
Частые отлучки дочери стали беспокоить Фаину. Спросить прямо, где бывает ее дочь, не поворачивался язык. И она где шутками, где намеками, стала понемногу выяснять, ждать ли сватов в скором будущем, предостерегать, смотри, мол, девка, а то принесешь в подоле, как людям в глаза смотреть. Софью эти разговоры только смешили, и Фаина сама видела, что ни какими амурными темами голова её дочери не занята.
Баба Феня, стала понемногу обращаться к девушке, чтобы та провела тот или иной обряд, ссылаясь на свой возраст и что силы давно не те, что раньше. Софья решила для себя, что это у старухи такой способ экзаменовать ее. Неприятно коробило, когда приходилось делать обряды на приворот или порчу, но она не высказывала ни малейшего недовольства. Раз, приехав раньше обычного, Софья случайно услышала разговор всех трех ее наставниц.
- Ефимия! Ты слишком много позволяешь ей, рано ещё. Меня ты года три мурыжила, пока к обрядам допустила.
- А ты себя-то с ней не равняй! – буркнула баба Феня.
- Да, что ж это в Софке такого, особого-то!
- Дура ты, если не видишь!
- Чего я видеть должна?
- А того, что она по заказу одной халды порчу на свекровь делала. Так вот даже я бы снять, или обратку пустить, не смогла бы. И это она ещё без посвящения.
- Я в ней ничего такого не заметила. Девка, как девка.
- Вот и я не заметила. Закрыта она, не прочтешь ее, не проведаешь, что на уме. 
- И что?
- Ни что!.. Что дед её одним взглядом птицу в полёте убить мог, помнишь? Что никто сил его определить не мог? Что никто не мог принудить его, сделать чего он сам не хочет? Наследница …
- Ну так и держи ее подле себя. Пусть помогает помаленьку.
- Не пусть… Зиму перезимовать мне, а вот лета… Ещё до Троицы столбик последний стоит.
- Да тебе сносу ещё лет сто не будет!.. Запричитала!
- Свои сто я уже отсчитала. Так что как раз после пасхи полнолуние. Она готова должна быть.
От услышанного у Софьи стучало в висках. Она медленно поднялась на крыльцо и присела на скамью. Через пару минут из дома вышла гостья бабы Фени:
- Давно тут сидишь? – обратилась она к Софье, быстро глянув на приоткрытое окно.
- Только что пришла.
- А, ну-ну…
И не прощаясь ушла.
Вопросов в голове девушки было множество. Только сейчас она поняла, что совсем мало знает о своей семье, о предках. Про деда она знала только то, что он много ездил по миру, привозил редкие книги, знал языки и занимался изучением старинных книг. И это все. Спрашивать было не у кого.
София за это время узнала много чего и много, о чём. Кроме заговоров и обрядов, о травах, кореньях, отварах, минералах, свойствах разных камней, много понятий, о которых раньше даже не имела представления. О людях, об их помыслах и их душах, об их поступках и намерениях. Это было такое потрясение, что порой ей казалось, что она ненавидит все человечество. Порой становилось жалко