Про моего "Мастера" и "Москва-Петушковский" плагиат

Про моего Мастера и «Москва-Петушковский» плагиат

У меня есть рассказ. Любимый. Пусть мне будет стыдно, но это мой «Плач по мастеру золотые руки». И я не смогу умереть, не покаявшись! Когда умирать – это большой вопрос, но надо успеть подготовиться.

Когда я писала этот рассказ, а это было в 2009 году, к тому моменту прошло очень долгое время после моего единственного прочтения журнальной версии поэмы «Москва-Петушки» Венички Ерофеева. При прочтении она мне не понравилась и в Душу не запала. Ну, вот. Это жестокая правда. Тем не менее, когда были написаны первые фразы моего Мастера, я реально физически вздрогнула: от написанного слова. Какого? Вот фраза: «Жиличка с обалделыми глазами рассказывала сон». Я писала дальше и чувствовала, что слово необычное, но подходит здесь именно оно. Я мучилась, но так и не смогла его убрать. И оно осталось.

И второе – это было слово, даже целая фраза, у меня в конце повести: «Я оглянулся».
И эта фраза у Венички есть!
Я даже помню, как поспорила с первым рецензентом, она мне писала, что фразу эту надо убрать, «ведь с начала не было никакого наблюдателя». И я прогнулась и убрала. Но когда наши отношения стали более прохладными, я тут же вставила эту фразу обратно! Был этот наблюдатель! И этот наблюдатель – Колька! От его имени и глазами его Души было всё это увидено и рассказано.

По прошествии многих лет я снова к Веничке вернулась, про свой рассказ уже успев забыть. Я стала слушать «Москву – Петушки» в авторском чтении, и он тронул меня до слёз! Несколько раз это были реально слёзы сострадания главному герою и некоторым другим персонажам, например, мальчику, который знал букву Ю, как свои пять пальцев, но заболел и чуть не умер. Кроме этого, был смех до слёз, самое весёлое – когда историю про председателя рассказывает старый Митрич. Ну, так и вот. У Венички я и позаимствовала два его бриллианта. И только при многократном прослушивании поэмы «Москва – Петушки» я смогла определить, откуда растут ноги у моего плагиаторского стыда.

Я ещё задавалась вопросом – почему я так полюбила Веничку, прониклась к нему всеми своими чувствами, хотя сама вообще практически не пью алкоголь. Но Колька – мой главный персонаж в «Мастере» – очень даже употреблял «ея, горькую». Наверное, он с небес и подсказал. Царство ему небесное.

Всем большой привет, а Венедикту Васильевичу Ерофееву – вечная светлейшая память.
Великий Гений и Учитель.