Дом среди ясного неба

цветных отражений. В пространстве порхали легчайшие золотистые точки и полупрозрачные пушинки. А на горизонте пылали дивные сияния, плавно перетекавшие друг в друга и отбрасывающие густые искры, которые мягко отсвечивали во всех частицах мира. Наблюдая великолепные виды, художник упорно пытался представить подходящую технику, в которой было бы возможно передать этот немыслимый пейзаж. Акварель? - очень поверхностно, масло? - слишком плотно. Карандаш? Рапидограф? Уголь? Пастель? Ни за что!
-Зачем тебе краски? Рисуй пустотой! - подслушал его размышления Женя.
-Это как так?
-Рисуй не поверхностную текстуру картины - рисуй сущность картины.
-Вообразить идею? Но кто увидит такую картину?
-Если ты будешь думать о признании - ты будешь рисовать резервами эгоизма на материале эгоизма твоих почитателей. Это не искусство. Настоящее искусство возможно только тогда, когда ты забудешь себя и сделаешься кистью Творца.
-Ага. Пустым бамбуком и сопилкой в руках Будды. Я это сотни раз слышал.
- Странная интерпретация. На сопилке играл Кришна. А Будда … Ну хочешь, пусть будет Будда.
- В этом и проблема. Вот, допустим, ваши священники! Они сотни раз повторяют слова Христа о пощечинах, а при малейших конфликтах в своих патриархатах таскают друг друга за косы упорнее депутатов в Верховном Совете! Все истины у вас под носом, вы настолько привыкли к ним, что считаете банальнее своего ушлого бытия, а живут они у вас только в словах! Слова для вас мусор. Нет смысла повторять формальные знания - ими нужно пользоваться! 
Костров принялся вписывать суть моря в подвижный переливающийся фон. Он совершенно увлекся непривычным материалом, которым являлась ничем не обусловленная творческая сила, выпущенная на волю огромным желанием писать. Он изобразил вечное движение водной стихии, и ему впервые удалось передать хрупкость тончайших переплетений пенного кружева, холодную прозрачность водной поверхности, изящность женственного изгиба волны, бесконечную праздничность густого бисера солнечных лучей.
На горизонте показались три силуэта.
-Это Сэнсей со своими ученицами Адой и Райей - объяснил Женя и поторопился вперед.
По мере приближения силуэты проявились бородатым старцем с сияющими глазами и прекрасными юными девами. Как только Костров с хранителем подошли ближе, фемины тотчас подхватили Макса под локотки, и затрещали наперебой.
-Художник, нарисуй мне прелестный домик с кухонькой, подвальчиком, спаленкой и маленьким чердачком.
-Чтобы стоял он в садике с прудиком, в котором бы плавали миленькие гусики.
-В чудненькой деревушечке на опушке лесика.
Костров в порыве благодатного вдохновения молниеносно исполнил желания юных муз, и они завизжали от восторга.
-Они не для себя просили - сказал Сэнсэй. Ты создал место, в котором скоро родишься на земле.
-Еще жить? А нельзя ли остаться здесь? Может быть, у вас найдется свободная вакансия живописца?
-Ты не отработал программу материального благополучия. Твоя душа не готова. Ни в одной из жизней тебе не удалось достойно обеспечить себя деньгами.
-Но разве это важно? Я презираю деньги.
-Глупо. Дело не в самих деньгах, а в способности быть самодостаточным на всех уровнях. Научись принимать мир таким, какой он есть, во всех его проявлениях. Нельзя построить дом без фундамента, взобраться на лестницу, минуя первые ступени, освоить науку, пропустив первый урок.
-И сколько жизней мне еще придется прожить?
-Это зависит от уровня твоей осознанности. Если в следующем воплощении тебе удастся стать удачливым бизнесменом - путь заметно укоротится.
-Теперь о тебе, Женя. Я говорил со старейшинами. Мы приняли решение. Сложно представить, как ангел может сомневаться в Величии Божьем.
-Да что вы, Сэнсэй, я только говорил о возможной ликвидации НПО “Аккумуляторных технологий”.  Вы же знаете, как необратимо они калечат человечество!
-Тебе не кажется, что они уже слегка подкалечили тебя? Ничего не существует без смысла Великого блага. Зло - фикция. Никто не способен калечить человека без его на то согласия, остолоп ты недостойный! Как ты мог сомневаться? Сомнения - удел демонов низшего разряда, которым ты станешь, если не изживешь эти позорные для ангела убеждения.
-Умоляю, Сэнсэй, только не в черти! Лучше уж болтаться человеком в карусели космической бесконечности.
- Дело хозяйское. Но помни, на исправления у тебя осталась всего четыре земных жизни твоего подопечного.
-Я все понял Сэнсэй!
-До встречи! Пойдемте, девочки.
Сэнсэй с послушницами растворились.
-Вот что ты за экземплярчик! Без пяти минут демон! “Истина у вас под носом…”, а сам? - посмеивался Костров.
  Женя запустил руку в джинсовый карман и протянул Кострову железнодорожный билет.
-Извини, с этим собранием я не успел в аэропорт, и тебе достался общий вагон Серого поезда. Ваши Католики называют его Чистилище.
-Я куда-то еду?
-На землю.
-Туда возят на поезде? Да еще через Чистилище?!
Дивный сияющий пейзаж мгновенно обратился вокзалом.
-Вот твой поезд - вторая платформа. Я помогу тебе донести вещи.
-Ты же хранитель, а не носильщик.
-Да, ладно тебе!
Женя взвалил на спину чемоданы и направился к первому вагону. Костров поплелся за ним. Проводница Чистилища обладала на редкость неприятным лицом, напоминающем драную мешковину, а глаза … Глаз у нее совсем не было.
-Прошу прощения - обратился к ней Женя, нельзя ли договориться, чтобы этого человека поместили в другом вагоне? Или устройте его где-нибудь у себя.
-Это вам общий вагон, а не кулуары Святого Петра!
-Он по моей вине в Сером поезде едет…
-Раньше надо было думать! Отходите, нечего маячить. Сейчас он вообще никуда не сядет! Не видишь что ли - аншлаг!
-Ты главное скорей садись, займи свое место и не слезай. Какое у тебя место?
-Пятьдесят третье.
-Мысленно накинь на него непроницаемый колпак - и его никто кроме тебя не заметит.
-Ладно, накинул. Давай прощаться.
-Глупый, я ведь твой ангел-хранитель! Я всегда рядом. Только когда у тебя снова появится социальное тело - ты перестанешь меня замечать. В Чистилище я с тобой не могу пойти, но как только ты воплотишься на земле - мы сразу встретимся. Пока ты будешь ребенком - мы будем играть вместе, а повзрослеешь - снова про меня забудешь.
-Ну, тогда, до встречи! Смотри там, не угоди в демоны, а то, как же я без тебя?!
             
Костров вошел в вагон. Его чуть не стошнило от нестерпимой духоты и вони. Когда он обследовал все купе, выяснилось, что пятьдесят третьего места в вагоне не существует. Последним было пятьдесят второе. Мало того, у всех пассажиров на билетах значилось именно пятьдесят третьи места. Побродив по переполненному вагону, он обнаружил пока еще пустовавшую третью полку и взобрался на неё, наблюдая, как беспрестанно прибывает народ. Когда поезд тронулся, и десятки людей ложились от безысходности на пол, Костров сам себе позавидовал. Сложившись в узком и коротком вместилище, стараясь крепко держаться за края полки, он впал в полусонное состояние.
Кто-то упорно сверлил его взглядом. Костров повернулся в сторону назойливых глаз. Они оказались завораживающе красивыми, и принадлежали девушке, ютившейся на полу среди прочих дрожащих от неудобства и холода силуэтов.
-Альтаир. Помнишь меня?
-Звезда первой звездной величины? Не очень.
-Жаль. Я та, что вечно люблю тебя. А ты меня вечно - нет.
-Разве я мог тобой не увлечься?
-Увлечение - слабое слово.
-Прости.
-Не за что. Это моя проблема.
Поезд остановился. Альтаир, прихватив драное пальтишко, поднялась к выходу. Костров не отрываясь следил, как в ее движениях проявлялось животное. На станцию она вышла грациозной собакой с шерстью цвета неповторимой звездной голубизны.
Внезапно Кострову стало ясно, почему чистилище человеческих душ выглядит поездом. В поезде, ты остаешься наедине с собой, несмотря на шумную кашу попутчиков, скучающих под монотонные ритмы колес. Есть время подумать.
Предпоследнюю станцию “Земля” Костров чуть не проспал. Он скорей торопился выйти, ведь следующая остановка совсем не вселяла оптимизма.
Прочь из затхлых берлог! Бегом, бегом, в пшеничные степи далеких свобод! Скорее к воздушным мостам ненадежных облаков, к острым печалям и рваным рукам, к разбитым цепям, к глупому ужасу глаз! Брызгами против ветра наперекор, вопреки, бездумно и безвозвратно! Долой пирамидный мир! В землю прокисшую любовь!
А теперь мы наденем масочку. Тужься,! Тужься! Больно! Жить не хочется. Руки, лица, кровь…
Вон отсюда, из тесного, глупого, бессмысленного накопительства! Туго. Невыносимо туго. Нет выхода. Выход - смерть.
Эфир. Режут. Кровь. Больно!
Распороть, разорвать душный мир, прожечь отчаянным потом, пробить беспросветным криком, на волю! Мама! Мамочка! Здравствуй, Лиля, я так соскучился! Послушай, к чему между нами врачи?

-Аркадий Гранитович, к вам журналист!
-Пусть заходит. …Все. Да, закажи партию серых.… Ну, тогда желтых бери, только немного. Ладно, я занят. Пресса пришла. Интервью даю. Завтра жду.
-Здравствуйте! Я корреспондент информ-агенства “Медиа - плюс” Макс Костров.
-Очень приятно. Садись. И что?
-Если возможно, я бы хотел начать с истории вашего предприятия.
-Можно с истории. Наш завод основан сто лет назад. В апреле отпраздновали юбилей. Раньше мы были государственным органом, после перестройки простаивали, а в конце девяностых преобразовались в ЗАО НПО “Аккумуляторных технологий”. Вот и все. Работаем. У нас, в отличие от других, с заказами перебоев нет.
-В силу особой специфики сырья, как вы налаживаете поставки, по каким критериям его сортируете, занимаетесь ли переработкой утиля?
-Вы, вообще, способны понять, о чем спрашиваете? У вас есть техническое образование?
-Нет, я закончил институт международных отношений.
-Почему вы тогда этим занимаетесь? Как я вам, неспециалисту, все это объясню?
-Вы ведь понимаете, журналист не может всего знать, мы ежедневно сталкиваемся с самыми разнообразными сферами.
-Ага. А потом напишете чепуху, перевернете с ног на голову, и вся страна будет говорить, что директор Чернов - дурак! Значит так: без моего согласия не публиковать ни слова! Вот моя визитка, как напишешь - мне на электронку скинешь, я проверю, внесу свои замечания - потом печатай.
-Нет проблем.
-Надеюсь. Иначе можно и в суд. Итак, сырьё. Оно у нас нежное, хрупкое, поставляется, не сочти за кощунство, самим Господом Богом. На профессиональном языке мы называем их “светлячки”. В религиях их принято окрещивать душами. В общем, мы берем природных светящихся особей, в тот момент, когда они только готовятся воплотиться в человеческом теле, попросту говоря, собираются родиться. Они представляют собой сгусток света определенной окраски, и на первом этапе мы их просто идентифицируем. Затем каждая особь с помощью сложной системы микрочипов подключается к нам через сознание матери. Модель вживляемого аппарата конструируется в зависимости от цвета особи. Эта конструкция и называется социальным телом человека.
  Основная работа над телом средней сложности длится - до 6 - 8 его земных лет. Дальше над ним трудится отлаженная веками система школьного образования. Над постоянным обновлением школьного инженеринга работает целый отдел аналитиков. В то время, как физическое тело учится создавать