Сказки Монашки 8 Приказано выжить гл.3 Бой. Очень тяжёлый бой

поверил, что перед ним жена Бухвирна, которую тот сплавил в чужую Вселенную по навету судьи[/i]).
- Разрешите, я за него отвечу? – подобострастно попросил Тург. То ли он тоже поверил, что Лия и есть жена Бухвирна, то ли решил подыграть. Лия лишь кивнула.

- Ты не судья, а подонок, и скажу я тебе не шутя, камень растёт без тепла и огня, вечно гореть любви суждено, плакать без слёз может сердце одно.
- Детские сантименты, - презрительно возразил судья.
- Ну, не скажите, - спокойно парировала Лия, - вы прожили десятки тысяч лет и могли замечать, как растёт тысячелетиями камень.

Что же касается любви, то и в вашем каменном сердце (ведь на вашей совести тысячи невинно загубленных цивилизаций) она присутствует. Ради родительской любви, ради своего сына вы легко жертвуете собственной жизнью. И даже ваше каменное сердце плачет за своими родными сыновьями. Плачет, потому что им грозит опасность.
- Простите Повелительница. Разрешите мне увидеться с сыновьями. Я чувствую, что они живы. Значит они у вас в плену.

- Нет, судья Багир. Вы столько совершили преступлений, столько уничтожили разумных существ, что вам прощения нет.
- Повелительница, по закону Вселенной я имею право на последнее желание.
- Теперь вы вспомнили о законах. А почему вы о них забывали, когда нарушали?
- Повелительница, разрешите последний бой.

- Со всеми сразу? Или вы требуете, чтобы я с вами дралась? Хотите помереть за секунду?
- Нет, Повелительница. Я прошу бой с ним, - Ртиг показал на меня.
- Судья, боюсь, что и на этот раз вы совершаете ошибку. Не смотря, на то, что он гражданский, вы ему проиграете.
- Раз он служит вам, то он уже не гражданский, хоть у него и нет отметки. Бой с оружием.
- Разрешите мне сразиться с этим подонком, - Мормарин сменил свой истинный облик, на Ртига.

- Я тоже не откажусь уничтожить этого подлеца, - глаза Турга метали громы и молнии. Лишь я молчал и понимал, что Лия не станет рисковать более слабыми. А чувствуя мою ненависть к Ртигу, она однозначно обставит так ситуацию, что Ртиг выберет именно меня.
- Варвар, а вы почему молчите?
- А что мне говорить? Бой, значит бой. С оружием, значит с оружием, - проронил с полным безразличием, а роботы Одиссея принесли оружие Ртига.

- Хорошо. Судья, если вы через две минуты боя останетесь живы, я вас отпущу.
- НЕЕЕЕТ! – закричали синхронно Мормарин с Тургом.
- Что за невоспитанность? Я своё слово держу. Останется жив – отпущу. Варвар, не забывайте приказ Повелительницы.

- Блин, долго мы ещё будем воду в ступе толочь?! Пора начинать бой, - мне уже было невтерпёж поиздеваться над этим гадом. Послышался звук гонга. Согласно мысленного приказа Лии Одиссей выдал сигнал начала боя. В тот же миг Ртиг пошел в атаку. Всё оружие молниеносно оказалось у него в руках, и он успел сделать своим аннигилятором несколько выстрелов. Мне эти выстрелы не причинили вреда. Что рассеяла инквизиторская броня, что кокон. Только маленькие вспышки на моей броньке, как бенгальские огни, указывали, что он не промазал.

Но после этих выстрелов его аннигилятор (изрубленный мечом Арихонов) превратился в несколько железок. Пошла в ход секира. Неплохо он ею фехтовал. Немного поотбивав его удары мечом Арихонов, тоже сменил меч на секиру. И хотя она была на пару килограммов тяжелее меча, но её прочность была такая, что мечу Арихонов и не снилось (даже мечу, доработанному по последним технологиям). Я не просто блокировал удары, а проводил контрприёмы.

В принципе, я его мог уже давно отправить к праотцам. Я тащился. Конечно моё поведение сродни детскому, но я считал, что немного садизма в отношении того, кто уничтожил не одну цивилизацию, не будет лишним. При каждом контрприёме я зацеплял секирой его броньку и разрезал, как папиросную бумагу. Постепенно куски брони отваливались. Вот уже ничто не защищает его головы. Резкий взмах свободной рукой и через всю морду протянулось три глубоких пореза (когти Мауренов в действии). Эти порезы зацепили и кости. Но метаболизм у него офигенный. Через пару секунд всё затянулось.

Не смотря, на то, что он смотрел лишь одним глазом (второй был выжжен Лией), Ртиг великолепно двигался, как будто он всю жизнь был одноглазым. И вот настал момент, когда он остался голышом. Вся броня с него сползла. Применив замедление времени, я на своей предельной скорости делаю несколько ударов секирой. Его секира с грозного оружия превратилась в металлолом (не только ручка секиры Ртига была перерублена на несколько кусков, но и само лезвие рассечено пополам).

Ещё одним ударом своей секиры отрубил ему член и запихнул в задницу. Крик отчаяния наполнил помещение. Не только Лия своё слово держит. Бросив оружие, я сменил облик на того трёхголового члена Верховного Совета, которого пришлось убить, и сразу же набросил на Ртига огненные оковы. После этого включил все три огнемёта и начал в разных местах прижигать Ртига. Я знал, что ожоги даже, если зажили, то ещё некоторое время будут болеть. Когда до конца двух отведенных минут оставалось секунд пятнадцать, я огненные оковы снял, а набросил на него ледяной колпак.

Потом сквозь лёд ударил клыком Вампиров, и яд Шеньшер начал своё чёрное дело. Вернул себе облик эльфа и повернулся к Мормарину и Тургу. Друн стоял с открытым ртом и с неподдельным удивлением смотрел, как тело Ртига в ледяном колпаке превращается в желе. Мормарин тоже не сводил взгляда с этого куска льда. В его взгляде сквозило удивление, но больше всего страх. Хотя он сейчас имел знания Ртига и мог уже двигаться с огромной скоростью. Он ещё не до конца осмыслил свои новые способности. А согласно старых, Ртиг двигался молниеносно и в то же время проигрывал мне по скорости.

- Убрать мусор, - команда Лии роботам Одиссея.
- Варвар, вы кто? – Тург не мог сдержать дрожь в голосе.
- Мор, что за вопрос? Вы же сами сказали, что я Варвар. Меня другое интересует. Что нам делать с остальными пленными?