Умри вместо меня!

приходится унижаться перед этой
дурой, чтобы сына не оттолкнуть. Никогда прежде не думал Александр, что его
жизнь будет зависеть от какого-то мальца. Ну ладно, лучше уж поунижаться и остаться
в живых, чем гордо уйти на тот свет, повинуясь воле другого шкета –
нерождённого.

Для Степана
поход в парк с отцом стал настоящим праздником. Героический папа, вернувшийся
буквально с того света, позволял мальчишке всё – и кататься до упаду на аттракционах,
и бегать кругами, и мороженое покупал, какое тот пожелает. И главное, слушал
всё, что мальчик ему взахлёб рассказывал.

- Какой же
ты у меня молодец вырос! – отец, казалось, не мог нарадоваться на свою
кровинушку.

Стёпа,
довольно улыбаясь, сидел за скамеечке, откусывая от шоколадного пломбира кусок
хрустящей вафли.

- Пап, а где
ты был так долго? Я очень скучал без тебя! Думал, вот был бы папа жив, что
сказал бы? что сделал бы на моём месте?

- Ой,
Стёпка, злые люди меня сильно ранили, и я был между жизнью и смертью.

- Так долго?

- Нет,
пришёл в себя я гораздо быстрее. Но оказалось, я вообще ничего не помню. Ни как
меня зовут, ни откуда я. Так и бродил по свету, пока память ко мне не
вернулась.

- А когда
вспомнил, что делал?

- Тогда
сразу пришёл к тебе и к маме.

- Пап, а кто
тебя пытался убить? И зачем?

- Видишь ли,
нашу Россию пытаются захватить америкосы. И не брезгуют для этого ничем. Вот
посылают злых дядек и тётек, чтобы те устраивали митинги, раскачивали лодку. Но
дядя Путин мешает им это сделать. И мой долг – охранять от них дядю Путина и
Россию. Чтобы был мир и порядок.

- А, этот
Навальный с оппозицией? Это они пытались убить моего папу? Они плохие! Вот
вырасту – тоже буду охранять Россию и дядю Путина!

- Молодец,
сынок! Но для этого ты должен быть здоровым и сильным. Выпей-ка для начала
травки.

- И что
будет? Я стану сильным?

- Да, сынок.

С этими
словами Александр протянул мальчику сосуд. Тот пригубил траву и поморщился6

- Какая-то
она горькая!

- Но зато
полезная. Ты же хочешь охранять дядю Путина. А дяде Путину нужны богатыри, а не
хлюпики.

- Ну, если
так, буду пить.

- Вот и
умница!

Наконец,
мальчик выпил отвар до дна и протянул отцу пустой сосуд. Вот дело и сделано.
Больше можно не прикидываться любящим отцом. Не говоря больше ни слова, Александр
встал со скамейки и направился по дорожке к выходу.

- Пап, ты
куда?

- Домой. А
ты давай марш к своей мамаше и е.. ей мозги! Ты у меня уже вот где! – он
дотронулся рукой до своего горла.

- Пап, я же
всё выпил, как ты сказал.

- Выпил – и
хорошо. А теперь исчезни, чтоб я тебя больше не видел!.. Чё, не понял? Пошёл
вон – я сказал!

Он уже не
слушал ни всхлипываний мальчика, ни умоляющего: «Папа, не уходи! Пожалуйста!». Душа
его была спокойна, ибо теперь он знал, что останется жив. А малец… Всё равно из
безотцовщины ничего хорошего не вырастет.

 

«Да что за
чёрт!».

Разбуженный
среди ночи детским плачем, Александр ничего не мог понять. Он же всё сделал как
надо. Почему же этот плач не только не исчез, а слышится даже громче, чем вчера?
Неужели Оксанка, стерва такая, обманула, и Стёпка не его сын? Но как тогда
объяснить это поразительное сходство с ним самим?

Поэтому на
следующий день он снова отправился к Юлиане. Не стесняясь в выражениях, он
рассказал ей о том, что было вчера.

- Скажи,
чёрт тебя дери, этот малец мне родной или нет? Вот его фотка – мы в парке
сделали селфи.

- Да, это
твой сын, - кивнула ясновидящая, поводив пальцами над изображением.

- Какого
тогда этот отвар не подействовал? Он же выпил всё до капли!

- Отвар как
раз подействовал. Но я ещё до того, как ты пришёл, увидела во сне, что ты
против ребёнка худое замыслил. И дала совсем другой отвар. Так что всё будет
как ты сказал: твой сын вырастет здоровым и сильным. Правда, я не вижу, будет
ли он охранять Путина или нет?

- Ты что,
издеваешься? – взорвался Александр. – Да плевать на Путина! Меня хотят убить,
понимаешь, дура? Убить! А ты мне вместо этого зелья суёшь какую-то хрень!

- Ты погубил
невинное дитя, а отвечать как мужчина не желаешь – другое невинное дитя готов
за свой грех погубить. Этого я тебе сделать не дам.

- Слышь, стерва,
да я тебя за экстремизм упеку! В тюряге сгною!

- Если
тюрьма мне по судьбе, - ответила Юлиана, - то я не стану ей противиться. Если
же не по судьбе, то не упечёшь. Так что иди в монастырь. Может, Господь спасёт?

- Слушай,
ну, может, моя мама жива? Не та, что воспитала, а та, что бросила. Может,
посмотришь, а?

- Давай
посмотрю. Дай сюда руку… Да, твоя мать жива.

- Может,
поможешь мне её найти? Она же меня совсем малого бросила. Я её вообще не видел.
Вдруг она согласится загладить свою вину и выпьет отвар? Ну, а если нет, то
хоть увидеть её перед смертью, попрощаться.

- Помыслов
твоей матери я не вижу. Она далеко отсюда. Сейчас достану карту.

Александр с
недоумение следил, как маятник – камень на серебряной цепочке – движется вместе
с рукой ясновидящей от одного населённого пункта к другому. Когда же её рука
добралась до Испании, маятник стал усиленно раскачиваться.

- Твоя мать
живёт в городе Камбрильс. Ты можешь с ней встретиться, но тебе нужно быть там в
среду ровно в пять часов. Прямо возле набережной есть велосипедная дорожка. На
пути к Салоу будет белая башенка. Твоя мать будет там в красной блузке…

 

Самолёт
приземлился в аэропорту Барселоны. Как только шасси коснулись земли, Александр
вздохнул с облегчением. Наконец-то! Пара часов в летающей посудине, да ещё и с
разреженным воздухом доводили чуть ли не до бешенства. Впрочем, впору было не
печалиться, а радоваться, что шенген ещё действует, и что на службе согласились
дать выходной, а то полетел бы сзади на соломке. А ещё – что сейчас не сезон,
поэтому забронировать отель в Камбрильсе оказалось возможным.

Пассажиры
стали дружно хлопать пилоту в благодарность за мягкую посадку. Александр даже
не подумал последовать их примеру. Обойдётся!

Вот,
наконец, самолёт остановился, пассажиры стали собирать свои вещи. Дверь
открылась, и в салон ворвался свежий морской воздух. Ну, здравствуй, Испания!

Паспортный
контроль, таможня, все дела – и вот Александр уже на улице. Дул свежий ветер,
шевеля широкие листья пальм.

Такси до
Камбрильса, конечно, влетело в копеечку, но разбираться с тем, где автобусная
остановка, и какой автобус куда идёт, Александру было некогда. Тем более, не
зная языка, можно было запросто что-то перепутать и уехать в противоположном
направлении. А в пять часов кровь из носа нужно быть на месте!

По пути
проносились оливковые рощи, поля, скалы с редкой растительностью, набережные,
заставленные отелями и магазинами сувениров, но Александра сейчас это мало
интересовало. Этой ночью он почти не спал – детский плач был так близок, как
будто ребёнок орал в той же комнате. Поэтому он решил использовать время пути,
чтобы, наконец, выспаться.

Таксист
подвёз его прямо к крыльцу отеля. Сунув ему денег, Александр вылез из машины,
забрав с собой дорожную сумку и, уладив на ресепшне все формальности с
документами и анкетой, поднялся к себе в номер. Свежепостеленное бельё так и
манило, обещая спокойный сон, но, посмотрев на часы, Александр понял, что
сейчас не сможет позволить себе такой роскоши. До желанной встречи оставался
всего час. А ещё нужно найти эту треклятую башенку! Ну да Гугл-карта ему в
помощь!

Бросив сумку
на кровать, он вышел из гостиницы и направился в сторону набережной. Вскоре он
вышел на пешеходную дорожку, отгороженную от песчаного пляжа невысоким бордюром
и живой изгородью – от расположившегося вблизи отеля. Посредине узкой розовой
полоской вилась дорожка для велосипедистов. Довершали всю эту красоту
карликовые пальмы.

«А местечко
классное! – подумалось Александру. – Я бы тоже не отказался здесь жить!».

Впрочем, сейчас
вопрос не о том, где жить, а о том, жить ли вообще? А значит, надо не головой
вертеть, а скорее бежать на встречу с матушкой-кукушкой. Салоу – это налево,
значит, башенка должна быть где-то там. Вот курва это мамаша! Укатила, значит,
в райское местечко и жила тут себе припеваючи, пока он, её родной сын, маялся в
этой немытой Рашке! Да после такого она просто обязана спасти его ценой своей
жалкой жизни!

Быстрым
шагом шёл Александр по тротуару, волком глядя на встречных туристов, что,
неспешно прогуливаясь, любовались морем. Ну, конечно, их же не собираются
убивать нерождённые дети, и не надо никуда спешить, чтобы в живых остаться.

Вскоре он
миновал утиный пруд с подвесным деревянным мостом… И вот, наконец, то, что
искал. Узкое двухэтажное здание белого цвета, с небольшими окнами. И женщина в
красной блузке. Эдакая эффектная матрона. Мамаша?

- Простите,
женщина! – окликнул её Александр.

Та
обернулась.

- Вы
случайно не Наталья Демидова? – спросил он, подбегая поближе.

- Да, я. А
откуда Вы меня знаете?

- Вы бывшая
жена Сергея Демидова?

- Да, он был
моим мужем. А Вы кто?

- Я
Александр Демидов, его сын. А ты, стало быть, моя мама!

При этих
словах лицо женщины озарилось неподдельной радостью:

- Сашенька!
Сынок! Так это ты?

- Мама!
Наконец-то я тебя нашёл!

Слов больше
не понадобилось. Мать и сын тотчас же бросились друг другу в объятия.

- Я уже
думала, Сашенька, что никогда тебя не увижу! Я была такая дура! Никогда не
прощу себе, что бросила вас с папой!

- Да ладно,
мам, всё уже в прошлом. Главное, мы сейчас вместе! Пойдём, может, в кафешке
посидим, поговорим?

Новообретённая
мать охотно согласилась. Всю дорогу, пока они искали забегаловку, она, не
отрываясь, смотрела на Александра, словно не смея поверить, что он её нашёл,
обнял, назвал мамой.

Когда,
наконец, они нашли кафешку, сели за стол и заказали рыбу (Александр только
сейчас почувствовал, что проголодался), мать принялась рассказывать о своей
жизни, об ошибке молодости:

- Когда я
тебя родила, мне было чуть больше восемнадцати. Молодая была, ветренная и максималистка.
У меня было всё: и любящий муж, и ребёнок. Жить бы да радоваться, а я не ценила
своего счастья. Всё мне хотелось чего-то большего. И тут появился Педро,
молодой, красивый, страстный, ухаживал так красиво. Говорил: разводись, женюсь
на тебе, увезу к себе на Родину и будешь жить как в сказке! А я подумала: вот
оно – счастье!... В общем, поженились мы, уехали в Каталонию. Только сказка
очень скоро закончилась. Оказалось, Педро ещё тот ходок налево, ни одной юбки
не пропускал. В общем, стали ссориться, потом разошлись. Но Педро, надо отдать
ему должное, не оставил меня ни с чем – устроил на работу, с жильём помог. Но
знаешь, я всё думала, что моим настоящим счастьем были вы с папой. А я его по
собственной глупости потеряла. Сначала я надеялась, что всё ещё можно вернуть.
Думала, если папа не простит, то вернусь за тобой и исправлю всё, что сделала –
стану тебе хорошей мамой. Прилетела в Москву, встретилась с папой (тебе тогда
было года четыре), а он сказал, что женат, а у тебя теперь другая мама, так что
убирайся в свою Испанию и не порти жизнь ребёнку! Ты, наверное, скажешь, что
мне надо было бороться, но папа сказал, что Галина любит тебя как родного, и
что ты считаешь её мамой. И я поняла, что не могу лишить тебя матери во второй
раз. Лучше сама буду страдать – я это заслужила!

«Вот