Татьяна рукой зажала нос и рот Надежды. Она всеми силами пыталась перекрыть доступ воздуха в легкие сестры. Надежда яростно дергала головой, пытаясь освободиться. Дождавшись, когда сестра начнет задыхаться, Татьяна убрала ладонь с рта сестры. Надежда тут же стала жадно хватать ртом воздух. Однако Татьяна немедленно вперла в рот сестре резиновый фаллос, заполонивший ее зев и заставивший ее застонать. Глаза Надежды округлились, и ее лицо покрылось краской. Чтобы освободить руки, Татьяна навалилась телом на грудь сестры и быстро ввела другой конец члена себе в вагину. Затем, откинувшись назад, она достала рукой до еще нетронутой вульвы сестры. Подобно жалу ее пальцы начали долбить письку Надежды. Другой рукой Татьяна изо всех сил пыталась помешать сестре сдвинуть ноги. Она чувствовала, как умелая работа ее сложенных клювом пальцев доводит сестру до исступления. Это было даже еще лучше, чем искусственный фаллос.
Надежда стонала и мычала, пытаясь вытолкнуть резиновый причиндал из глотки, но Татьяна, прижав своей попой ее тело к полу, не позволяла сестре ни избавиться от этого кляпа ни сбросить себя. Зато она чувствовала, что ее ритмичные поступательные движения доводят сестру до неистовства. В этом и заключался замысел Татьяны - чтобы сестра была занята не только своей писькой, но и ртом, что отвлекало ее и не давало возможности собраться и отодвинуть финал. Татьяна уже сама была заведена и ощущала близость оргазма. Но от этого в ней прибавилось воли, и она с новой неослабевающей силой трахала и теребила вагину Надежды. Вдруг сестра замычала и Татьяна, обернувшись, увидела, как та стала яростно двигать бедрами. Через несколько секунд она почувствовала, как Надежда напряглась всем телом, и спустя еще мгновение у сестры из влагалища хлынул мутный поток слизи. Сестра, суча ногами и издавая сладострастные стоны, продолжила извергать густые бурые выделения. В зале раздались крики восторга.
Татьяна из последних сил победно слезла с сестры. Она сама уже готова была кончить тут же, рядом. Надежда вялым движением вытащила изо рта и отбросила уже ненужный фаллос. Словно надувная кукла, из которой выпустили воздух, она бессильно растянулась на полу.
Татьяну же сильные руки Стюарта Ронквиста подняли на ноги. Она кое-как победно вскинула руки вверх, измученно улыбаясь фоторепортерам, щелкавшим вспышками своих аппаратов. Ей, потной, скользкой, пахнущей, изможденной, уже мокрой, выложившейся в неистовой борьбе с собственной сестрой директор турнира вложил в руки большой, картонный, импровизированный чек.
Снова защелкали вспышки фотоаппаратов. Пошатывающуюся Татьяну обернули большой ослепительно белой простыней и бережно отвели за кулисы - отдыхать и готовиться к закрытию турнира.
