Не заперты двери – входи без стука.
Полуночный сумрак пронизан скукой…
И кажется, ночь за туманным окном бесконечно длинна…
Зашторены окна и свет потушен.
И я откроюсь, а ты послушай
испив этой ночи отраву хмельную со мною до дна.
Нас время запрёт до утра на засов
пока, словно в колбе песочных часов,
по капле холодная тьма не стечёт от небес до земли.
И как только спичкою чиркнет рассвет,
сжигая иллюзии звёзд и планет,
меж нами вобьют параллельных реальностей клин.
Живой, существующий, хоть незримый,
с улыбкой печальной актёра – мима –
догадкой, пульсацией в вене, фрагментом бессвязного сна,
коснувшись крылом полотна портьеры,
тому, кто в тебя поистратил веру,
подай, воскресая, что ты где-то рядом, заветный знак
И можно б было сказать: «Довольно…»,
причастие приняв недолгой болью,
поставить на яви финальный размашистый крест
Но, тех, кто при жизни раскаян не был
не пустят в экспресс, уходящий в небо,
а в нём для праведных мало плацкартных мест.
Обыденно крутится дней колесо,
пока, словно в колбе песочных часов,
землёй на пустынном погосте не станут крупицы минут.
Но, словно магический круг очертив,
с рождения и до финала пути
ангелы смертных, не верящих в них, берегут.
|
