Не раз встречал, убогую старушку,
Поникшую в печалях, в подворотни,
Из под жакета, разглядев тельняшку,
Запомнил образ, хоть таких и сотни.
Гляжу на старость и её морщинки
И ком в душе, хоть умирай от боли,
Я сердцем чувствовал, тепло лучинки,
Что от костра - раздумий, в чистом поле.
Что вывело тебя бродить по свету?
По замкнутому кругу бездорожья,
Облачена ты, в подаяние Божье
Дающими, по "Новому Завету".
"Чудесными хлебами" накормили,
Которыми Иисус кормил народы
И проводили, в осень уводили,
Так далеко, где стынет кровь, что воды.
В СИБИРЬ, за горизонты снежной дали,
Где небеса пронзают, что иголки,
Влетевшую в морозные вуали,
Скуёт пархатую и ниц в осколки.
Но ты жар - птица, что летит по свету,
Душе поэта, не подвластна тризна,
В Гулаг - сибирский загнала отчизна,
Ты выжила, по "Старому Завету".
Но, не земная бабочка вспорхнула
И ты живёшь, заполнила прореху,
Что пресс кузнечный, глухо рубануло,
И жизнь - пространство, не подвластна эху.
Тельняшка, память и напоминание,
В полоску жизнь, иного, не бывает
В стихах твоих, пусть кто - то побывает,
И с ними уплывёт, в воспоминание.
Я не богат, но всё же я поставлю
Громаду - стелу, над страной – Гулагов,
Взглянуть сердцами, душами заставлю
С небес на землю, в даль архипелагов. |
