Все эти стоны, что мужчины
издают,
столкнувшись с женщиной
на улице,
или на лестнице метро,
чтобы сказать ей, что женщина
она,
и плоть их это знает,
все это вроде песни, достаточно
уродливой,
услышанной от птицы с драным
языком,
но созданном
для музыки?
А может это приглушенный
рёв глухонемых,
закрытых в здании, чьё
пространство неторопливо
заполняет дым?
Возможно то, а также и другое.
Мужчины эти чаще всего
кажутся, будто их стоны
всё,
на что они способны,
но женщина, на это невзирая,
знает, что это дань признания,
и если не хватило бы ей грации,
то сторонились бы они её ,
так что всё это не только
чтобы молвить, что она тёплая
дыра.
То слово из печальной речи,
оно разнится
с примитивной,
не нашей речью,
болезнью заражённой речью,
впадающей в замшелость.
Она желает с отвращеньем
сбросить дань,
но не способна.
Она все так же у неё
в ушах жужжит.
меняет темп её ходьбы,
и объясняют это
плакаты прорванные в гулких
коридорах,
дрожит, скрежещет при
приближеньи поезда.
А пульс её угрюмо учащается,
но тут машины замедляют ход
и резко тормозят , пока она
все переводит:
"Проходит жизнь за жизнью
без поэзии,
без привлекательности,
без любви. |
Послесловие: The Mutes
Those groans men use
passing a woman on the street
or on the steps of the subway
to tell her she is a female
and their fresh knows it,
are they a sort of tune,
an ugly enough song, sung
by a bird with a slit tongue
but meant for music?
Or are they the muffled roaring
of deaf mutes trapped in a building that is
slowly filling with smoke?
Perhaps both.
Such men most often
look as if groan were all they could do,
jet a woman, in spite of herself,
knows it's a tribute:
if she were lacking all grace
they'd pass her in silence:
so it's not only to say she's
a warm hole. It's a word
|
