...И даже не Бог,
вечно хмурый, древний,
глухой, словно зимняя ночь в деревне,
которого я боюсь,
а кто-то попроще,
помельче, жиже,
к примеру, хоть плотник из детских книжек,
задумчивый Урфин Джюс
пусть будет хранить,
направлять, сердиться,
как буду отлынивать и лениться
кропать за стишком стишок.
И вместо невкусной небесной манны
пусть лучше химичит ночами странный
живительный порошок
от нечего делать в своем жилище.
Пускай не наказывает, а ищет
во мне самого себя,
пока я не знаю, зачем постелен
над Смертью, зачем обладаю телом,
то гневаясь, то любя.
Пусть Он втихомолку за нашим домом
не будет вытесывать дуболомов,
иначе здесь всё сгорит
от неосторожного перекура,
когда в тишине со Всевышним хмурым
гордец, недоучка, писака, шкура
внезапно заговорит. |
