Разъезжий лёд не трогает пока
Ты сам ему услужливо не скажешь,
Что холод казни — будит иногда
Врага — внутри ответив за игру,
Разъезжий полдень будит идеал
И с ним он также в вольности — не будет
Искать тебе у счастья — ту тропу,
Внутри которой сам в себе осудит
Твой мир, как идеальный свод — чудес,
Твой образ звонкой чести — поминутной,
Пока внутри разъезжей пасти — ты
Ещё оскалом мнишь — поступок скудный
И терпишь слову малый день — в себе,
Открыв глазами свод изящной — лиры,
Не так тонка её модель — души,
Не тот осколок взял — как и в тиши,
Чтоб было вровень птицами — уколов
Ещё сегодня думать в нас — почёт,
И в том ли осуждать предел — мечтаний,
Что жив ты сном на этом и вот-вот
Всё сам ведёшь свой пасмурный полёт
Внутри намедни рупора — по грани,
Где слов тоска не вяжет игры — нам,
А только полдень мучает, как ладный
Искусства модельер — в прохладе раны
И в том он точно праздник — говорит..
Оценщику не внемля свод презрений,
Не думая о сыщиках — под взлёт
Ты сам в себе наметил свод — последний
Над волей падшей мудрости — ранений,
Где лёд разъезжий будит — те века,
А ты летишь под парусом — строка,
Чтоб в душу говорить об этом — первой..
Нельзя тебе искусственно — вести
Свой бег игры, чтоб потом — обдавать
За летней стужей палубы — воды,
За той, внутри которой был — опять
Ты выше этой меры, словно полдень
Сбегающий от масок — в сто ролей,
Но жив ли лиры в пустозвонной — ноше
Тот образ душ — внутри уже хороший,
Но думающий в сложности — пока?
Он так горазд идти — к поползновению
Под редкостью стремительной — весны,
Он жив внутри искусства, как последний
Строптивый воин в участи — расти
И сам ты стал, как полдень — на природе,
Внутри которой рай тебе — у грёз —
Лишь воздух милой жизни и — обидный
Осколок душ — внутри презрения лиры,
Что тянет свет разъезжий — до вины..
Он выше света в прошлом, но не видно
Им горести в глазах — одной обиды,
Им только жалко мёртвый полдень — стаи,
Когда ты сам внутри — огонь расставил,
И где-то входит дум оценщик — ролью,
Он выше страсти между стен — презрения,
Он ждёт внутри — разъезжий дух сегодня,
А также мир — внутри минуты летней..
Но сам ты ждал от полдня — повелений
Над мнимой слову жизнью, где не надо
Тебе искать ту часть — внутри обиды
И там в ней думать точно — ты отрава,
Скользишь за этой каторгой, где жили
Мы сном одним — в глазах минуя жажду,
Где лиры свет уже не льётся — прежде,
А сами стали мёртвой формой — страшной..
В цене морали гибли — за последний
Этюд противной склочности, где были
Мы сами по себе — внутри обидой
И тем, что лучше жить её преградой
Над мукой — вдаль глазами, где не видно
Сегодня сущей жажды — только правда,
Что холит полдень муки, где и ритмы
Струятся — словно каторги отрава
И жалкий смех внутри одной — могилы
Над сотней лиц искусственного — ада,
Где все мы стали там ему, как лиры
Струится — между формой мысли взгляда
И взяли сами — временем, где жили
Те формы страха в полдень — от привычек
Тем утром между совестью — быть завтра
Ещё больней от жалости — под личность..
|