Очень больно на конечной - мостовой
Видеть общество такое же - угрюмо,
Видеть скол от этой серости - любви
И нечаянно спасти не ту - свободу,
Чтобы вышла в самый страшный - сувенир
Хиромантия, как власти - диадема
И почти внутри, не потчуя ей свет
Вдруг узнала, что его у мира - нет.
Нет приличия и тонкой формы - глаз,
Что отсыльной глубине внутри - немеет,
Нет в руках искусства прочного - сейчас,
А любовь одна на мысли - нас не греет
И почти устал твой мир - наедине
Править балом в утопичности - постыдной,
Что горюя помнить прошлое, увы,
На одной лишь хиромантии нам - видной.
Горе слов не образует человек
На подношенном плато суммарной - тяги,
Горю сложно обладать им, как пальто
Верит прошлой эфемерной пустоте
И не лечит только в душу - от проклятья,
Тонко гладя умилительное - я,
Но любви в том склоне доблести - не глядя
Нам относит форму мысли - на нутро.
Чтобы воле в черноте её и сам - ты
Холил качество свободы, где бы взял
Ты одну любовь - ей за руки, не глядя,
Но по тонкой форме мира - этим вдаль
Ты проносишь слой придирок и - поныне
Твой сюжет не обладает - бытием,
Только линии в руке зажмут - единый
Фокус чувства в обстоятельстве - за мрак.
Всё играя на ладонях - по картонной
Форме мира в философской пустоте,
Где любви одно предание - не мило,
Лишь терзают розы вольности - везде.
Им свои ты тянешь руки - накануне,
Им в глаза ты смотришь праву - и мечты,
Что в любви уснули страхом - беспробудно
Ищут руки, чтобы выяснить, где ты
Не в любви уже способностью - мечтал,
Доказав своё господство, что один
Ты в руках над хиромантией - седин
Только ждёшь на серой маске - в облаках.
|
