Одна рыдала осенью под ветром,
Никто не подошёл, чтоб ей помочь,
Хоть слёзы были те укрыты фетром,
Льда одиночества уже не взмочь.
Нашла легко такую же подругу,
И в дом свой одинокий привела,
Ведь одиночества, как рыба фугу,
Раз отравился, жизнь до боли довела.
Они год были вместе и дружили,
Все увлечения и жизнь вдвоём деля,
Без прочих они вовсе не тужили,
Салюты в новый год легко паля.
Вот осенью в любви они признались
Взаимной, что случилось при дождях,
Друг другу с криком радостно отдались,
И не нуждались больше ни в каких вождях.
Вот вместе год за годом, счастливы они,
Любовь не утихает, хоть у женщин двух,
Их сердце, как бубенчик, ах, давай звени!
И, почему-то, не родился о них всякий слух.
Причиной их покоя женщина одна была,
Высокая и загорелая, но одинокая давно,
Ей жизнь такого счастья вовсе гне дала,
Вместо цветущей сакуры – одно бревно.
Влюбилась она в двух красавиц, как дитя,
Их охраняла, не давала никому в обиду,
Не знали этого они, о жизни говоря шутя,
Соседкой просто их она смотрелась с виду.
Но возле дома они нежно целовались,
Она увидела их, тут же в неге обмерев,
Решила им открыться, тут же показалась,
Им всё сказала, плача, в глазки посмотрев.
Они её не оттолкнули, страх её прошёл,
Их пара с ней без трений подружилась,
Ей говорили, час найти любовь пришёл,
Ростки уюта в сердце у неё прижились.
Нашла она девчонку бедную, с массажа,
От домогательств богачей легко спасла,
Ведь она – юрист немаленького стажа,
Дерётся, как берсерк, и гонор припасла.
В неё влюбилась девочка легко и сразу,
Одинокая была, а тут забота с теплотой,
Так хорошо им не было вообще ни разу,
Но не забыла бывшая юрист о паре той.
Сдружила пассию свою с обеими потом,
И отношения наладились в пар обеих.
Дружба быстро ближе стала, речь о том,
Что поцелуи четверых у всех были на шеях.
Вначале ревность сильная была у этих пар,
Но позже сблизились совсем и сладко,
И испытали новое наслаждение, и жар,
Всё обговорили, получилось очень гладко.
И вчетвером сводить решили одиноких,
Чтобы счастливых видеть на районе чаще,
Убрали пьяных, наркоманов мутонооких,
Заставили для секса общего почистить чащу.
Обязанных им много, им охотно помогали,
Район стал чистым, безопасным и без грязи,
Отношения красавиц четверых не испугали,
Их чтили, из трущобы ведь попали в князе!
Узнали четверо, что тьма по их примеру пар,
Больше женских пар, «чётвёрок» даже стало,
С ними знакомились без злости и похода в бар,
Сестринство создали, ведь время их настало.
Назвали Магнолиды в честь старейшего цветка
И на крови клялись в единстве жить друг другу,
Вражды, раздора нить сожгли до мелкого мотка,
Зло вне дома оставляли, прочь швыряя за фрамугу.
В городе набрали они силу, как никто не смог,
Одна поддерживала всех, а все её, как мушкетёры,
Власть войну в итоге им продула, как народ Магог,
И проигравшие теперь – в кафе и барах полотёры.
И древних тайн, что многих раньше погубили,
Коснулись женщины влюблённые, не оробели,
Запоры древние легко, безжалостно разбили,
И, зная правду, то искусство, песню жизнь пели.
На той дороге многих Магнолиды повстречали,
Кто помогал им, кто-то другом стал, а кто врагом,
Хороших, одиноких они тоже славно привечали,
Так пополняли армию свою, что делала дела бегом.
В итоге 22 красавицы весь город под себя сгребли,
Убрали скоро проституток, педофилов и продажных,
Конечно, их хотели устранить, все связи подскребли,
Даже заложниками брали многих, Магнолидам важных!
Такую наглость эти девочки терпеть никак не стали,
Своих бойцов в ответ на бой навязанный им привели,
Часв для жертв насилия и произвола, всё-таки, настали,
Убили всех врагов, вот, до чего несчастных довели!
Вот раз из юристки с бывшей массажисткой пара,
Проветриться по берегу нагими вечерком пошли,
Увидели пять красавиц, явно хотящих секса, жара,
В раскрытии их чувств так удовольствие нашли.
Им девушки признались, что их обеих полюбили,
И благодарны будут им всю жизнь, не позабудут,
Влюблённые с пятью красавицами ели, соки пили,
Сказали искренне, подругами легко навеки будут.
Признались, что в других уже навеки влюблены,
Обмануть в вопросе том никак больше не могут,
Тут пятеро красавиц улыбнулись, не было стены,
Сказали, уважаю, поклоняются, во всём помогут.
Им показали мир, что создали предтечи их для боя
С врагом могучим, что мешает развиваться нам,
Сам тот мир - прообраз ада, смерти, вечного покоя,
Но можно с помощью его по всем ходить местам,
Прошёл по нужному маршруту километр, и на месте,
И дом, и полюс, одинаково легко, одна опасность есть,
Заденут обитатели мира того – и ты котлетка в тесте,
Не выручат ни сила воли, ни даже офицера честь.
Но Магнолиды и пятёрка тех красавиц не сдалась,
Исследовать тех обитателей все вместе они стали,
И в Мире то, что Мраком звать, желаньем задалась
Найти то средство, чтоб врагов развития не стало.
Год-пять прошёл, нашёлся метод обуздать их вскоре,
На порчу, что они по сути есть, вторую наложить,
Все действия их противовесом гасятся, вот горе,
И в заточеньи вечном им без шанса выйти жить.
Да, снять ту порчу даже наложившим невозможно,
Чтоб пистолетик у виска их это сделать не заставил,
Необратимость – вот залог, что жить спокойно можно,
Мир древний сам себя в такое положение поставил!
И обитателей из Мрака позже сделали армией своей,
Мир захватили, перекраивая на свой добрый «склад»,
Семье влюблённых оды посвятили многие и пели ей,
Царицами их звали, так дела у девочек пошли на лад.
Любовь их приняли не все, с родными разругались
Столь многие из них, но Магнолиды стали им семьёй,
Больше в мире ничего, на том и этом свете не пугались,
Не бывало больше бомбы под их бархатной скамьёй.
|
