Проснуться не успев, продрать глаза,
как вопль летит, проймёт он и глухого,
а как же надо миру рассказать,
таков уж дар, достался ей от Бога.
Как нелюбим и ненавистен муж,
и детки опротивели, свекровка...
Сидят на шее целых восемь душ,
а ей бы платьишко, давно нужна обновка!
Вся обносилась, не лохмотья, но…
а он всё пьёт, фашист, всё пропивая,
то, что имеет куплено давно,
а голою ходить… всё ж не Даная!
С утра до вечера вопить ей и стенать,
и проклинать и жизнь, детей, и мужа,
и нынешние наши времена
да и вообще их непомерный ужас!
Ну а по сути же…, в душе она…
предобрый, милый человек, но маска,
чтобы не сгинуть, ей была дана
и потому её скудна так ласка…
И только ночью, отрешась от дня,
в объятьях мужа… иногда иная:
полна любви и страстного огня,
а хороша то как, что там… Даная!
|