На «фабрику смерти» пригнали корову.
И возраст её, по коровьи - здоро-овый –
Четырнадцать лет – отмерил ей век,
Хозяин коровьей судьбы – человек.
Её - за околицу утречком дед…
«Кормилица наша… - ей бабка во след –
Прости уж Господь! На всё воля твоя…
Эх, кабы не старость, Бурёнка моя.
Достаток на стол ты нам в избу несла,
В годину лихую от смерти спасла…
Внучат, да и нас молочком ты поила…» -
Слезой и перстом вслед её проводила…
Мальчишка соседский корове на шею,
Накинул петлю и бредёт перед нею.
Картина печальна, словно с холста:
Подросток, корова и дед у хвоста.
В фуфайке, в фуражке за ней кандыляет
И прутиком тонким её подгоняет.
Долго ли, нет ли, - прошли все луга,
Пастбища, речку – воды попила…
В «деревню» большую, где шумно и странно,
Пришли. И сараи-то в ней все из камня.
Мало травы, зато много цветов,
Много людей и совсем нет коров.
Ветер скотины донёс голоса,
Запах соломы, навоза, овса.
Запах ещё, ни на что не похожий –
Дёрнулся нерв под её толстой кожей.
Дымом тревоги – костёр вдруг в груди,
Ох, как не хочется дальше идти.
Всё чаще в пути упиралась корова –
«Куда же меня вы от стойла родного?».
Вот и дороги последний тупик.
В ворота большие стучится старик.
Медленно те отворились со скрипом,
Вслед за беднягой закрылися тихо.
С дедом всё просто – приняли, касса.
Деньги в карман. За ворота и – баста!
Плетью-крапивой - по рёбрам, спине.
Прижалась корова в страхе к стене.
Ни бил никогда её даже пастух.
Небо померкло и свет весь потух.
Хлыст разгулялся по задним ногам,
Бежала корова по скользким доскам
Словно по льду, глаза из орбит,
А кнут по спине всё змеёю скользит…
Такие ж коровы, бычки на пути,
С ходу Бурёнка в них – «Эй, пропусти!»
Слеза – виноградиной ей на копыто.
«За что же, за что я жестоко побита?»
Морду на спину, на чью-то, и в небо:
«Где ж ты, хозяйка…», а время - к обеду…
Голос пропитый: « Давай загоняй…»
Пастью ворота открылись ей в Рай.
Боже ты мой! – Чем оттуда пахнуло.
В смерть через край живьём окунуло:
Костью горелой, кишками и потом,
Жиром кипящим, кровавою рвотой…
Взревели коровы, почуяв конец.
«За что раньше срока нам смерти «венец»?
Разве не мы вас, люди, кормили?
Сметаной и маслом, а вы нас хвалили.
Ваши детишки, с парным молоком,
Быстро росли и крепли потом…
Былая забота – ваша коварность! –
Людская коровам за всё благодарность…»
В хор, в разнобой, безумное «Му-у-у…»
С коровой шагнуло в горячую тьму…
Скрипом ответили бедным засовы:
«Ваша беда, что родились коровой!»
Щёлкнул рубильник. Лязгнул запор.
«Фабрика смерти» - включила мотор.
|