Остался день до встречи, но хотя бы не неделя.
Три бычка мои в урне тлеют до конца.
Так надеюсь, что всё это – не дешёвая подделка.
В этом городе ведь так мне не хватает лишь твоего лица.
До гроба альма-матер ты моя.
Как жаль, что рядом только эти тополя.
Обнимая тебя вновь и вновь,
Я понимаю, что волнует лишь твоя любовь.
Хоть жизнь и мимолётна, проведу её с тобой.
Время уж пройдёт, но останется прибой.
Если вселенная не имеет вовсе своего лимита,
Найти себе я не смогу тебе подобного вида.
Здесь бесполезен абсолютно любого типа трансфер,
Моё сердечко не подлатает твой декоративный пластырь.
Надеюсь, что нашу судьбу не написал Достоевский,
Иначе всё закончится тоской и буду душить себя я леской,
Ведь тебя не рисовали на подготовленной мной фреске.
Но напишу картину я, даже ржавой стамеской.
Твои очи восхвалять должен каждый архидьякон,
Для твоего таланта не пойдёт и Большой театр.
Ни один художник не передаст нежность твоих губ.
Гогот суетной толпы из-за появления твоего
Не утихнет ещё долго этот громогласный гул
А ты оставишь их в тени, словно от мира не сего.
Сложу вещи в чемодан, тебя в охапку, на перрон.
Плац, приезд, вокзал, метро.
Первый Пётр, как наш личный Купидон.
Ну привет, красавец Петербург.
Здравствуй, добродушный старый друг.
В секунду станет моя муза здесь гвоздём программы.
Её пламенный привет согреет этот город навсегда.
Хоть и будут нас манить чужие дали,
Будем жить, не приляжем в смертный одр мы пока.
|
