«Наша жизнь — это сырьё для света, тепла, нежности, мудрости и конечно любви.
В наших силах превратить её в таковую, оберегая её от всего что мешает этому.
А иначе она и останется таким же тёмным и бесполезным материалом...»
А вокруг все цветёт и радует, Вновь весна свой встречает рассвет. Только я всё иду и падаю Прямо в снег Прямо в снег Прямо в снег
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
(Александр Хейфец. ГЕОГРАФИЯ ЛЮБВИ)
выше облаков
Мы плывём,
как чёлн, в облаках
выше крыш и людского гнева
и не помним про стыдный страх,
паразитом кусавший чрево.
Среди горних вершин в снегу
Чистотой любоваться — Счастье!
Я, влюблённая, ввысь бегу
по вершинам, –
у чувств во власти.
Потому что взлетать легко,
если можешь легко влюбляться!
Это с нами танцует Бог, —
и ты бодр, как в свои семнадцать.
Непрерывно, аккордам в такт,
мы вдыхаем кристальный воздух,
нас бодрит ледяной сквозняк,
а с Небес согревают Звёзды…
Город дремлет в плену теней, –
мы не помним туманность улиц.
В синей шири одно видней —
то, как струи ветро́в стянулись
в исполинский тугой виток,
создающий жемчужный купол,
чтоб магнитный не мог поток,
обходиться с планетой грубо.
Чтобы холод вселенских стуж
задержать на уступах горних, –
эту слаженность их порушь,
всё живое повы́рвут — с корнем.
Сберегайте любовь — в себе!
Вам Природа ответит тем же, –
станет меньше тревог и бед
у живущих на склонах снежных.
А внизу — на земле, в садах
блёкнут, сохнут цветы… а птицы
не щебечут... ведь в их сердцах
жуткий страх за птенцов таится!
Там – в засе́ке – залёг стрелок,
целясь в небо своей двустволкой, –
он крылатых давно стерёг,
только вдруг... появились волки!
Стае серых
знакома смерть
и свист пуль у затылков — сзади,
важно в этот момент присесть,
а потом — переждать в засаде…
И исчезнет злодей с ружьём,
волки знают об этом, —
точно!
На вершинах, где мы живём,
удивляются прыти волчьей.
Послесловие:
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Он пока лишь зате́ивал спор, спор,
неуверенно и не спеша, не спеша.
Словно капельки пота из пор, из пор,
из-под кожи сочилась ДУША, ДУША…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Он знать хотел всё — "от" и "до", но не добрался он, не до́…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Смешно, не правда ли? Ну вот!
И вам смешно… И даже мне! Конь — на скаку... и птица — влёт
по чьей вине, по чьей вине, по чьей вине?!
(Владимир Высоцкий. Прерванный полёт)
Samuel Barber — Adagio for Strings and Singers
...Смерть у всех была смертью. Нашли они её по-разному, а кончили все одним.
Смерть не бывает большей или меньшей: для всех она — конец жизни...
(Сенека)
Estote vigilate. Disce pati. Disce mori. Смерть согласно поучениям христианских святых, хоть и является следствием грехопадения человека, но это — не конец человеческого существования. Смерть бывает телесной (прекращение жизнедеятельности физического тела) и душевной (нечувствие души при живом теле). Для бессмертной души — это ещё и граница между жизнью земной и небесной. Понятие "9-го дня" имеет особое значение, именно на 9-й день после смерти душа умершего проходит через определенное испытание, чтобы определить свое дальнейшее направление — в мир спокойствия и блаженства либо к воспоминаниям и страданиям во искупление. В христианской традиции этот день называется "последним днём", во время которого душа испытывает завершительное мытарство перед своим конечным вознаграждением или порицанием. В этот день душа считается освобождающейся от связей с материальным миром и возвращающейся к своему истинному — духовному состоянию.
8 - Трезвитесь, бодрствуйте, потому что противник ваш диавол ходит,
как рыкающий лев, ища, кого поглотить.
9 - Противостойте ему твёрдою верою, зная, что такие же страдания
случаются и с братьями вашими в мире.
(Библия. Новый Завет: 1-е Послание Петра, 5 гл.)
«Я считаю, что Сталин был чудовищем, — духовным уродом, который создал жуткую, античеловеческую систему управления страной, построенную на лжи, насилии и терроре… Нет никакой существенной разницы между Бутовским полигоном и Бухенвальдом, между ГУЛАГом и гитлеровской системой лагерей смерти. И количество жертв сталинских репрессий вполне сопоставимо с нашими потерями в Великой Отечественной войне» — митрополит Иларион (Алфеев), епископ Русской православной церкви.
Александр Хейфец. ГЕОГРАФИЯ ЛЮБВИ
Не жил я ещё на равнине.
Не видел луга́ во цвету,
ковёр васильковый синий,
кувшинок в весеннем пруду.
Удел мой — ущелья и горы,
отвесный и скользкий гранит, –
забытые Богом просторы
у самых Небесных границ.
Я знал одиночества бремя.
Я сил своих видел предел.
В привалах искал утешенья, –
покоя найти не сумел.
И всё-ж я теперь понимаю,
не сразу, пускай, признаю,
что жизнь у равнинного края
скромнее, чем та — на краю.
Здесь – с гор – ближе к звёздам и к Богу,
здесь всё познаётся без слов.
И крепче гранитной породы
бывает лишь только ЛЮБОВЬ.
Есть в трудностях что-то такое,
дающее силы вдали,
и чувство совсем неземное:
дойти до вершины Земли.
Пусть лёгкие манят дороги,
прямой — не извилистый путь.
Но если привыкнуть немного,
то вниз не захочешь свернуть.
Не жил я ещё на равнине
не знаю как пахнут сады,
но синий нетающий иней
мои украшает следы.
