Когда-то, в будущем, мы себя предадим.
Устав от десятков лет не стихающей гравитации,
Захотев уже лечь. Но так, чтобы наши тела другим
Оставить - самим же туда, где ни силы, ни слабости, ни вообще, градаций
Не принято как-то, никем из туда никогда не ступавших. Наши
Дела - давно - ветер. Время - прошедшего дня.
Первый, и он же - последний род. Лица запавший
Образ моей любимой, в отсутствие времени - вечности - и меня -
И есть, по-видимому, вся душа. К потерянной жажде припавший
Растрескавшимися губами и той стороной языка,
Которая только и может справиться с вакуумом ис чу вс тв ов ав ше го ся -
Хоть вся игра и немыслимо безобразна -
Я не хотел бы другого. Ни вечности, ни ребра.
Лучше чувства - не может быть тела! И только смерть не согласна.
Разбрасываясь на детали, людей, ветра…
Но пока есть чувство... Пользуясь пропастью впечатлений, я на листочке
Маленьком, мятом, неровном - тебя рисую.
Что мне еще отдать, пока день выпадает на дно? Я и так уже в точке.
Пожалуйста, не спеши...
Я подхожу, обнимаю тебя, целую. Глажу. Почти рифмую.
Ты - талый цвет нашей общей, одной на двоих, души.
Только ей я реально могу сказать и ее - разобрать ответ.
Настоящий синтаксис - здесь, где любовь. Искать другое -
И предстоит другим, нашедшим наши тела, где нас уже нет,
И не будет, и не было никогда. Сон во сне. Бог со мной, ну и я - с тобою. |
Я подхожу, обнимаю тебя, целую. Глажу. Почти рифмую.
Ты - талый цвет нашей общей, одной на двоих, души." Хо, это просто чудо! Все слова до и после - всего лишь обрамление этого алмаза. Красивое чувство. И нужно ли нам знать, что было до, и что будет после? Важнее то, что есть.