Ввела печаль в судьбу поэта,
Огромные куски дерьма!
И не зимой, а чёрным летом,
Под сажей белой расцвела.
И мёртвый друг и чистый свет,
И сигарет, остывших дым.
Есть слово ”счастье”... И минет.
И вряд-ли это он позабыл!
О, он помнит все её касания,
Там чудный слух ласкает смех.
Он к ней с завидной манией,
Вошёл и в дверь и в мир утех.
Поэт мой знает всё о её изгибах,
Писал слова - движением любви.
Писал пером, взяв его насильно,
В строке возникла линия груди.
Ещё штришок, и вот те губы,
Что сладко отдаются красным.
Я же говорил: он не забудет.
”Мадам! Сосёте вы прекрасно.” |